Переформирование (СИ) - Соболев Александр - Страница 3

Я составил ближайший план на будущее:

Первое. Смазать пятки от своей предполагаемой свадьбы.

Второе. Найти эту бессмертную заразу и разбить то яичко, где он смерть хранит. Я даже не сомневался, что он еще где-то коптит небо.

Хотя не, самое первое и жизненно важное- это почесать междубулочье. Да! Забью в список!

С гордостью могу сказать про себя, что я непоседливая девушка! Про таких говорят шило в заднице. Это реально становиться проблемой, а доктор играется с какой-то штукой на присосках. Нет, он не отрастил тентакли. Некий аппарат для считывания мозговой активности. Поналепил на меня и сидит довольный, шурует в планшете каком-то…Сосредоточившись, я озадаченно уставился на сей агрегат. Графики, таблицы, они…Парили? Ну вот прям реально объемные. Че за год сейчас на дворе? Спрашивать такое, чревато как-то. Нет, я понимаю, что он знает. И он знает, что я знаю. Но я то точно знаю, что он знает о моем знании о нем….Запутался. Кароч, мы оба знаем, что я посторонняя личность в этом теле. Но вся разница в том, что врач считает меня только сформировавшимся человеком под силой чужой памяти. Однако он понятия не имеет чья память использовалась и из какого времени человек. Таким простым вопросом я могу поставить себя в неудобное положение. Нужно быть осторожным. Меня никогда не развяжут, если поймут, что внутри сидит дед. С каких пор я стал бояться за свою жизнь? Прислушался. И понял, что с тех самых пор, как моя память оказалась слита с памятью Лизы в момент перезаписи. И прокручивая ее воспоминания я видел насколько она была жизнелюбивая. И некоторые ее черты я заметил сейчас за собой. Именно они создали псевдоличность, что искренне считала себя Настей. Как-то так. Вообще смирительная рубашка здорово помогает собрать мысли в кучу и неплохо их помусолить, выводя истину. Результатами своих дум я крайне доволен, ибо хоть чуть-чуть смог разобрать кучу впечатлений, полученные в первые сутки. Пора начинать окучивать доктора.

— Дяденька, а когда меня выпустят? У меня уже все затекло- жалостно и тихо протянул я

— Нужно удостовериться, что срывов больше не будет- этот маразматик совсем осатанел и что-то тыкал пальцем в своем планшете

Идеально было бы заплакать, но стоит держать в голове, что взрослые плач подростков воспринимают несколько по другому, в отличии от рыданий детей восьми-двенадцати лет. Будучи Лизой я очень хорошо научился манипулировать эмоциями. А значит что? Шантаж!

А у меня есть родители? — начал издалека подкрадываться я

— Угу- отмахнулся от меня врач- Виктория Завьялова

— Она Глава Рода?

— Она самая

Я прям даже рад был. Ниче не рухнуло, нас не завоевали черти всякие и все такое. Империя стоит и здравствует.

— А вы знаете, что согласно Уложению о правах человека и социума, подписанной в две тысячи тридцать пятом году, ваши действия попадают под статью о превышении должностных полномочий и ограничение свободы человека?

У доктора аж планшет выпал.

— Это где же я тут полномочия превышаю? Я наоборот стараюсь помочь тебе! — он взглянул на меня и подался вперед

— Где разрешение от опекуна? Где заключение психиатра, о моей недееспособности и ограниченности? — вот тут я откровенно шел по краю, но я помнил слова того мутного, о том, чтобы информация не вышла наружу. Мой противник заерзал.

— Развяжу я тебя, развяжу! Но потом, как соберу данные!

— А вы же знаете, что информация полученная насильственным путем не может применяться и наоборот, даже незаконна? А я очень даже против! И докторскую вы свою не напишете.

— Чего ты хочешь? — взвился Юрий Павлович. Видимо словами о докторской я попал ну прям в яблочко. Сто процентов его инициатива, чтоб побольше материала собрать!

— Свободы. И чтоб накормили. Да побольше- пожал я плечами, внутренне празднуя победу.

Меня отстегнули от кровати, перевернули на спину и развязали руки, задрав длинные рукава по самый локоть. Меня аж потрясывало от ожидания и когда доктор разогнул спину, я сразу начал действовать

— Отвернитесь

— Зачем? — тупые вопросы. Ненавижу!

— Пожалуйста! Очень нужно! — на этот раз мою просьбу удовлетворили

Шкряб-шкряб! Ооооо! Аж коленки от удовольствия сводит! Я даже был готов простить все и всех, настолько мне было хорошо.

— Я все. Обследуйте уже дальше- только эти слова был сказаны, как оказался опутан разной хренью с ног до головы. Врач словно паук вынимал все новые и новые провода из кейса, который был рядом с ним.

Когда он снимал с меня показания, я поинтересовался, что же за специальность у него такая? Ответ меня несколько обескуражил "нейротерапевт". Такого я даже не слышал в свое время. Чередой аккуратных расспросов я смог выяснить, что он помогает при осложнениях перезаписи у нынешних аристократов. Оказывается и такое бывает.

А потом пришла мама Анастасии. Она зашла, сложила руки под грудью и окинула комнату своим тяжелым взором. А меня прям начало раздражать эта ее аристократичность. Да даже Император так себя не вел!

— Как она? — даже не глядя на меня, спросила эта леди врача

— Есть несколько иные закономерности в строении агранулярной эндоплазматической сети аксонов и пирамидальные нейроны имеют особенности проводимости апекального дендрита….

— В порядке? — перебила она этот словесный поток

— Да- обиженно заткнулся тот, но все же сдержался от ответной резкости, хотя я видел, что ему хотелось.

— Тогда идем- кивок уже мою сторону. Мне ничего не оставалось кроме как подчиниться.

Виктория бодрым шагом продвигалась по коридору особняка, а я шел за ней, смотря во все глаза и с легкостью узнавая знакомые интерьеры. Вообще сам особняк был отделан под старину- везде дерево, пушистые ковры, лепнина на потолке. Все это создавало уютную атмосферу еще тогда, когда я был здесь в качестве Лизы.

Мы прошли мимо ряда дверей и оказались самом конце коридора, где как я знал, находился мой кабинет. “Ну теперь конечно не мой” поправил сам себя. Мама Анастасии открыла дверь и не оглядываясь прошла внутрь. Я шагнул следом, кинул взгляд на стол, стены, шкаф и просто задохнулся! На полочке сиротливо стоял мой родненький ноут! Ох Елизавета Александровна! Сберегла, не выкинула, молодчинка! Очень рад. Зависнув на машину, я не заметил, как Виктория Константиновка села за стол, сложила руки в замок и взглянула на меня тяжелым взглядом.

— Садись- словно припечатала она. Я быстро отодвинул стул, присел перед ее тяжелыми очами и уставился на нее.

— Буду откровенна. Я рискнула очень сильно, чтобы моя дочь из слабоумной стала более менее адекватной. И нисколько не обольщаюсь тем, что ты ведешь себя разумно. Ты не мой ребенок, а новый человек, которого я совершенно не знаю. Я пошла на это шаг лишь бы не смотреть, как страдает моя родная кровь. И у ж ни в коем случае не обольщайся, что я тоя мать.

Я не перебивал, прекрасно осознавая, что всю нужную информацию получу и так, а лишнее мне и так не скажут. Молчание- золото.

Женщина внезапно отвлеклась на нечто, видимое только ей, а затем продолжила:

— Я дам тебе все. Фамилию, документы, деньги. Взамен, ты вступишь в брак с Семеном Остарховым, старшим наследником.

— Во-от значит как- протянул я и твердо взглянул в ее глаза- мне не нужна ни фамилия, ни деньги, ни что-либо другое от тебя. Маму-уля.

От моего наглого тона ее словно подкинуло из кресла, где она вальяжно сидела. Буквально секунду я видел настоящий вулкан эмоций, а затем она также резко успокоилась. Очень хорошо умеет контролировать эмоции. Такую нельзя не уважать.

— Тогда ты просто не выйдешь отсюда. А надумаешь сбежать, из под земли достану- вернули мне мой издевательский тон. Крыть было нечем.

— Для чего нужен этот брак? Или не мое это дело? — разум лихорадочно искал варианты, но туман в голове не позволил отвечать мгновенно, тратя драгоценное время.

— Какая любопытная- намек на полуулыбку в мою сторону- тут секрета нет. Остарховы забрали у Императора целую отрасль и мне придется дать им откуп, чтобы получить доступ.