Наши клинки остры! (СИ) - "СкальдЪ" - Страница 16

Через некоторое время, когда уже никому не было до него дела, Домерик послал сладкий пирог Ларне. Его подружка сидела за одним из столов в окружении других женщин. Они пользовались немалым вниманием, но к самой Ласке никто не подступался. Свои знали, кому она принадлежит, а пьяных гостей быстро предупреждали, кого здесь можно лапать, кого и нет.

Отец как раз вышел на некоторое время из зала. Домерик, воспользовавшись моментом, еле заметно улыбнулся Ларне. Вновь заиграла музыка, и он пошел приглашать Винафрид на очередной танец.

Играли «Дорнийскую жену». После, предложив девушке показать замок, он не услышал слов отказа.

Когда они вернулись, немного смущенная Вина сразу отправилась за свой стол. Сестра встретила ее какой-то шуткой, от чего девушка еще больше покраснела.

Домерик тем временем подсел к друзьям. Торрхен находился в изрядном подпитии — он громко стучал костью об стол, выбивая мягкий мозг. Джон о чем-то с азартом спорил с Русе, а Микель, приоткрыв рот, слышал историю Роджера Рисвелла о каких-то скачках.

— Ну-ка, парни, раздвиньтесь, — Болтон напрягся, вклиниваясь между Микелем и Русе.

— Здорово, Рик! — заорал Карстарк, словно увидел его впервые.

— О, вот и он! Давайте напьемся, — предложил Русе.

— Отличная идея! — поддержал Торрхен.

— Только не стоит терять голову, — моментально, хоть и не слишком уверенно, откликнулся Микель. Даже сейчас он следил за своей честью.

— Точно! А то получится, как с Желтым Снегом! — улыбнулся юный Болтон.

— А что с желтым снегом? — заинтересовался Русе.

Рик, воспользовавшись случаем, рассказал забавную историю.

— Все случилось давно, в последнюю Зиму, я еще тогда совсем мелкий был, — Болтону приходилось чуть ли не кричать, перекрывая шум. — Желтый Снег — мой стражник. Вон он сидит. Вообще-то его зовут Хорен, и он хороший воин, да и человек верный. Это не отменяет того, что как-то на одном пиру он выпил лишнего и выбрался из зала, решив вдохнуть свежего воздуха. Там ему пришла замечательная идея поесть снега — охладиться и прийти в себя. Что он и сделал. И лишь вышедшие чуть позже товарищи заметили, что снег, который он ест — желтый. Они, наверное, до утра ржали… С тех пор Хорен стал Желтым Снегом.

Торрхен хохотал так, что подавился куском мяса, и его пришлось колотить по спине.

— Ой, не могу! Я сейчас сдохну, — Русе от смеха сполз на пол, не обращая внимания, что опрокинул чашу и вино залило ему весь дублет.

— Мой живот, он сейчас лопнет, — Джон Редфорт, с покрасневшим лицом и слезами на глазах, продолжал хохотать, хотя смех давно перешел в икоту, а он все через силу повторял. — Желтый снег! Желтый, мать его, снег! Ик!

Немного придя в себя, они выпили еще по кубку. К тому времени в зале все разбились на несколько кучек.

Их ровесник Дарин Хорнвуд сидел рядом с Совсем Маленьким Джоном Амбером и старшими братьями Торрхена. Фреи собрали вокруг себя Локков и Флинтов.

Знатные девушки уже давно пересели в одну большую компанию за «высоким» столом. Они о чем-то шушукались и посмеивались, кидая по сторонам заинтересованные взгляды. Алис и сестер Мандерли окружала свита из десятка не таких знатных и родовитых подружек.

— Не делай умное лицо, Рик. Не забывай — ты будущий лорд! — пошутил младший Рисвелл и все вновь заржали. Теперь вино попало в глотку Микелю, и он долго отплевывался и приходил в себя.

— Гляньте-ка, сестренки Мандерли не сводят с нас глаз, — заметил Джон. Парни моментально выпрямились, а Русе подмигнул девушкам.

— Пошли, отольем. У меня моча уже в горле плещется, — предложил Домерик спустя некоторое время. Покачиваясь, поддерживая друг друга и смеясь, парни выбрались на улицу.

Встав рядком, они поспорили, у кого дальше пойдет струя. Победил Карстарк, чему он невероятно обрадовался. Он завыл, подражая волку, и собаки на псарне присоединились к веселью.

— Что, отец собирается тебя женить? — неожиданно спросил покачивающийся Джон.

— Кажется, еще нет, — Домерик поднял разгоряченное лицо к черному небу. Прохладная ночь помогла немного протрезветь и прийти в себя. После душного зала воздух казался невероятно сладким и приятным. Ярко горели звезды. За стенами, в Подкове, слышались пьяные крики — там тоже гуляли.

Шум пира из Великого Чертога доносился словно издалека, приглушенный толстыми стенами. В окнах, освещенные факелами и свечами, мелькали веселящиеся тени. Стражник, чей силуэт ходил по ближайшей башне туда и сюда, казался одиноким и всеми забытым. Шлем и наконечник копья неярко поблескивали, отражая звездный свет.

— А про Алис что скажешь? — спросил Торрхен.

— Да я не знаю. Как решит отец, так и будет, — Домерик за эти дни успел неплохо познакомиться с младшим Карстарком. Парень ему нравился, и они стали друзьями. Но все же он не мог говорить открыто, кого именно, Винафрид или Алис, выберет отец. Да и сам он еще не знал ответа. Отец вообще обмолвился, что следует подождать — вдруг появится еще более интересная партия? Да и Фреи, как оказалось, приехали в Дредфорт не просто на турнир. В Близнецах хватало девиц и сейчас их родичи надеялись, что кого-нибудь из них удастся выдать замуж в северные дома.

— Ты нашел себе подружку, — Микель слегка покачнулся и для устойчивости ухватился рукой за стену. Все остальные уже ушли внутрь замка. — Ларна, да?

— Так и есть.

— Ну и как?

— Хороша! — и тут Болтон вспомнил, что в Долине и у Микеля имелась девушка. Причем не простая, а дочь, пусть и незаконная, короля Роберта Баратеона! Они еще часто шутили над Микелем, говоря, что он сможет стать королевским зятем. Мия Стоун — он напрягся и все же вспомнил её имя, и даже внешность — высокая, худенькая, черноволосая и милая. — Постой, а как у тебя с Мией?

— С Мией? Да так себе, — Микель пожал плечами. — Я надумал на ней жениться, но отец даже слышать о таком не желает. Говорит, чтобы я выкинул эту дурь из головы. Мол, он найдет мне невесту получше.

— Да, с твоим батей лучше не спорить, — Болтон представил лорда Редфорта — галантного, но умеющего подчинять людей. В этом он чем-то напоминал его собственно отца.

Они поговорили еще немного, и вернулись в Великий Чертог.

Вечер погас, уступив место звездам и темноте. Парни захватили несколько мехов с вином и отправились в «Лордову усладу». В ту ночь там было людно, как никогда.

Утро выдалось хмурым. Под стать ему Домерик себя и чувствовал. Он плохо выспался, мучился похмельем, голова раскалывалось, а в рот словно кошка нагадила.

С друзьями он встретился на завтраке, который можно было считать обедом. Множество помятых, молчаливых и раздраженных людей неохотно выползало за столы.

Рик осушил несколько кубков вина. И лишь после того, как живительное тепло прояснило голову и прогнало похмелье, смог вновь улыбаться и шутить. Он кинул взгляд на поджариваемую в очаге свиную тушу. Кухарка осторожно поливала ее чесночным соусом. Жир трещал, капая в огонь. Запах шел на весь Великий Чертог и такой, что Рик невольно почувствовал, как рот наполнился слюной.

Все гости приходили в себя, а на следующий день, ближе к обеду, начали разъезжаться. Дредфорт вновь стал мрачным и тихим.

Уехали не все. Галея Редфортов уплыла, но младший из братьев пожелал остаться. Так же задержался Русе Рисвелл и, что удивительно, Торрхен Карстарк. Кажется, они нашли общество Домерика интересным и были не прочь пожить в Дредфорте еще некоторое время.

Его отец много времени проводил с кастеляном и мейстером Утором, подсчитывая, что и сколько было съедено гостями за это время, как сильно они потратились и что в первую очередь необходимо восполнить.

Сам юный Болтон лечил ребра и не мог толком сесть на коня. А его друзья каждый день выбирались на охоту, или в бордель, или просто устраивали скачки.

Места вокруг поражали живностью — надо было лишь отъехать чуть подальше от замка и Подковы. Браконьеров не наблюдалось и в помине.

Как-то раз, уже на ужине, Микель с удивлением спросил, всегда ли у них были такие богатые леса?