Анатомия колдовства (СИ) - Скумбриев Вадим - Страница 30

Йон разжал пальцы.

— Пусть катится прочь, — ровно проговорила Альма. — Я не заключаю сделок с мертвецами, даже если они ещё дышат.

— Ещё он просил меня изучить защиту твоего дома.

Обе ведьмы захохотали одновременно. Альма, впрочем, успокоилась почти сразу, а Гита долго ещё хихикала, манерно прикрывая рот ладонью.

— Ты объяснил ему всю бесконечную глупость этой просьбы? — сквозь смех выдавила она.

— Нет. Это потребовало бы слишком много времени, да ещё и настроило бы его против меня. Хотя просьба не так уж и глупа — вердикт я уже вынес.

— И что скажешь Эльфгару? — спросила Альма.

— Правду, конечно. Что твой дом защищён лучше королевского замка. Только вряд ли это его остановит.

— Я жду его тэнов последние три года. Пускай приходят.

***

Они покинули дом Альмы вместе, молча, хотя Гиту жгло любопытство. Она впервые встретила северянина, освоившего теургию, и не отказалась бы познакомиться с магом поближе. Разумеется, никаких романтических мыслей у неё не было и в помине, речь шла о том, чтобы самой попробовать прикоснуться к чужим знаниям. И пойти тем же путём, на который когда-то ступила Альма.

Гита завидовала ей. Она и сама умела многое, но всё это было заученными практиками, передавашимися из поколение в поколение. Она не понимала смысла проводимых ритуалов, а просто привыкла, что они работают, и всё. Альме повезло больше — её обучал отец-южанин, о котором ходили самые разные слухи. Например, что он годами изучал гоэтию сначала в Исолле, а потом в Хельвеге, ради чего даже женился на ведьме из ковена Фьёрмгарда. Теург с юга, живший почти что затворником, работавший со скверной демонов и неведомо чем ещё, он вызывал неуёмный интерес у всех ведьм, кто обладал хоть какой-то тягой к знаниям. А уж этим Гиту природа не обделила.

Проблема заключалась в том, что делиться информацией Диего Веллер не желал. А его дочь, обретя власть над целым ковеном, и вовсе закрыла его от посторонних. Гите удалось узнать лишь жалкие крохи информации, и этого едва хватало, чтобы начать работу.

Однажды ей повезло встретить теурга из Силумгара — октафидента, конечно, но отступника, бежавшего на Север от святых отцов. Соблазнить его не составило труда: и духовных, и телесных умений Гиты хватило с лихвой, но через месяц до нового учителя всё же добрались святоши, и продолжать исследования пришлось в одиночку.

Теперь, кажется, удача снова улыбнулась ей.

— Ты учился в Ветеринге? — бросила ведьма пробный камень.

— Вроде того, — нехотя отозвался Йон. Тропинки здесь не хватало, чтобы они могли ехать рядом, и Гите приходилось оборачиваться, чтобы теург мог её слышать. Но это было меньшим из препятствий.

— Первый раз вижу язычника, который учился бы у восьмёрников.

— Гирт смотрит в будущее. Нам нужна сильная магия, если мы хотим выстоять против Окты, да и демоны не спят. Я и сюда-то поэтому ездил.

— За мэтром Эриксоном? О его смерти весь город гудит.

— За некромантами. Но, как видишь, мне не повезло.

— Тебе повезло встретить меня, — усмехнулась Гита.

— Хоть что-то. На старых ведьм полагаться не стоит.

— Это уж точно, — вздохнула норна. — Наставница учила меня вещам, которые сама не понимала. Так нельзя идти дальше.

— Теурги рассматривают магию не как колдовство, а как один из разделов натуральной философии. Раньше я думал, что это покончит с гоэтией, но Альма…

— Альма занимается не гоэтией в её традиционном понимании.

— Что? — в его голосе прорезалось удивление. Гита хищно улыбнулась — первый этап её вновь спланированной задумки прошёл как по маслу. Теперь надо не упустить жертву.

— Я могу рассказать подробней, но лучше бы делать это не в седле, — она обернулась. — Где ты остановился? Как насчёт разделить комнату?

— У Багровых. Не думаю, что они будут рады тебе.

Эта новость Гиту не обрадовала. Но семена любопытства она уже посеяла — если маг хоть немного умеет думать, то постарается не упустить свой шанс.

— Но я могу посоветовать хорошую гостиницу и побеседовать там за завтраком. Вернее, уже за обедом, — Йон взглянул на клонившееся к закату солнце. Он успел отвыкнуть от долгих ночей зимнего Хельвега. — Кухня Багровых не отличается изысканностью.

— Ты на Севере, Проклятый. С точки зрения южан здесь изысканности не найти вообще.

— Может быть, но солдатская еда всё равно не вызывает у меня аппетита. Едем?

— Как пожелает ваша милость, — Гита хохотнула и съехала с тропы, пропуская его вперёд. — Показывай дорогу.

***

Мейстрес Хоул выглядела подавленной и разбитой, впрочем, странно было ожидать иного после того, что пережила её гостиница. Многие жильцы поспешили съехать ещё после первого нападения на Магнуса, после второго же заведение опустело совсем. Йон их понимал — на месте обывателя он бы и сам не задержался.

Но сейчас это было идеальным местом для ведьмы, которой не рады в городе.

— Тут неплохо, — сказала Гита, садясь за стол. — Надеюсь, кормят не хуже.

— Здесь останавливался Магнус Эриксон. Вряд ли он стерпел бы плохую стряпню.

— Сомневаюсь, — собеседница покачала головой. — Я слышала о некромантах всякое, но уж точно никто не обвинял их в брезгливости.

— Может быть, — согласился Йон. — Ты хотела рассказать про Альму.

— Ах да, — она как-то неприятно улыбнулась. — Слышал когда-нибудь о Диего Веллере?

— Конечно. Один из самых известных исследователей гоэтии, я читал его труды в Ветеринге.

— Альма — его дочь.

— Но… — растерялся Йон. — Он же пропал без вести почти тридцать лет назад! А ей…

— Он не пропал, а уехал сюда, в Хельвег. Во Фьёрмгард, если быть точной. Женился на ведьме из здешнего ковена, построил дом и продолжил изучать нашу магию. Он хотел найти способ перевести колдовские ритуалы на язык теургии, понимаешь? Чтобы мы понимали колдовство. То, что сейчас, ну… я знаю, как создать яд, незаметно убивающий человека через три дня, но понятия не имею, почему для этого нужно чертить узор вокруг склянки и читать заклинания. Для меня это бессмысленный набор слов, но Диего его таким не считал. И, как ты мог заметить, его дело продолжает жить.

— Да уж, — вздохнул Йон. Зрелище Альмы, восседающей верхом на гигантском волке, он вряд ли когда-нибудь забудет. — И насколько я понял, своими работами он делиться не спешил.

— Ещё бы! — Гита громко фыркнула. — Люди везде одинаковы, Проклятый. Везде они пекутся в первую очередь о себе, а воровство чужих секретов считают доблестью. Не стоит осуждать Диего за это, на его месте и ты, и я сделали бы то же самое.

Спорить тут было совершенно не с чем, за время жизни в Ветеринге Йон наслушался рассказов о тайнах цеховых магов, иной раз приводившие их к гибели. Чего стоила только стеклянная посуда одного мастера из Элассе, который нашёл способ размягчать стекло без жара и придавать ему любую форму с помощью магии, заодно очищая от примесей. Сделанные им кубки и тарелки стоили чудовищных денег, но покупались сразу же — очереди были расписаны на год вперёд. Вот только работал мастер в одиночку, не особо торопясь, а все попытки повторить его метод заканчивались ничем. За это и поплатился: однажды его нашли мертвее мёртвого в собственной мастерской, с окровавленными, исколотыми руками. Убийц искали, но так и не нашли. А вместе с мастером умерли и тайны теургии стекла.

Все учителя Академии Ветеринга держались за свои секреты и очень неохотно посвящали в них учеников. Ничего удивительного, что Диего Веллер делал то же самое.

— Ладно, я понял, — наконец сказал Йон. — Альма занимается чем-то вроде теургии, но приспособленной для женщин. Так?

— Да. Именно. Женщины колдуют иначе, чем мужчины, но теургия подвластна всем. Просто нам нужно использовать её немного по-другому. Понимаешь, к чему я клоню?

Понять Гиту было нетрудно, но Йон не имел ни малейшего представления, как ей помочь. О гоэтии он знал немало, но лишь теорию — колдовские практики ведьм для него всё равно были бесполезны. Разделение магии на женскую и мужскую существовало издавна. Мужчины умели напрямую подчинять природу своей воле, женщины использовали для этого ритуалы, зелья и заклинания. Как говорил один из лекторов Академии, теургия — это наука, а гоэтия — ремесло.