Академия Юрского периода (СИ) - Титова Светлана - Страница 8

Через полчаса я стала обладательницей легкого меча и копья. Мне подобрали защитные накладки на грудь и плечи. Наг вспотел, когда дракон пристраивал грудные пластины, скрепляя между собой. Оглядев меня со всех сторон, дракон цыкнул и посоветовал:

— Замуж предложат — соглашайся. Не артачься. Тут парни хорошие. В основном. Дураки, конечно. Но перспективные. По другому никак. Луранийские асы — места суровые и ошибок не прощают. Не твое это, дочка, за кратами по лесам бегать. Поняла?

— Поняла, — кивнула, — мне еще знак рода нужен.

— Во как! — удивился чему-то оружейник. — Я-то думал ты от светлых привет и подарочек. Случается такое. Но у тех по матери род ведется. А ты без роду-племени.

— Почему без роду, — обиделась я, вспомнив шумную родню Кутько. — И род у меня есть, и племя имеется.

— Ну и добро, — не стал спорить дракон.

Он поднялся, прошел вглубь мастерской. Мы с Люликом с интересом следили за тем, как открылась дверца, и дракон вытянул гладкую, округлую пластину-медальон из белого металла, держа щипцами за кончик. Размером со спичечный коробок в драконьей лапище она бы утонула. Я вспомнила большие, с ладонь знаки у кадетов и обиженно надулась.

— Тебе больше и не надо, — заметив мою недовольную мину, произнес оружейник, опуская пластинку в мою ладонь. — Скоро замуж выскочишь, в род мужа перейдешь, и у тебя знак смениться. Зажми в руке и представь знак своего рода. Только ничего похабного не думай — отразиться и будешь всем светить… в общем, поняла?

Я кивнула и тут же подумала о самом неприличном.

Вот зачем он мне про это сказал?

Зажмурилась, и перед глазами мои пальцы скользящие и ласкающие упругую, бархатистую вершину эльфийского… уха. Острого с красивым украшением из листочков и непонятных рун. Увидела Арвена, его пальцы, повторяющие узор на моем бедре.

— Открывай уже глаза, замечталась. Вечно вы, девки, не о том думаете, — сплюнул в сторону дракон, разглядывая знакомый узор с бедра, дополненный листочками из эльфийского украшения.

Красиво получилось. Мне нравиться.

— Идем, Кутько. Я с тобой целый день потерял, — простонал Люлик. — Твоя казарма третья. Черный сектор.

Длинные ряды коек застелены покрывалами диких расцветок, все вариаций темно-зеленого в пятнах. Чувствую, к концу занятий буду ненавидеть этот цвет. Надо скорее обшарить библиотеку и убираться подальше из этого мира.

Я пробежала глазами по рядам в поисках свободной койки. Заметила в конце ряда, в углу пустую койку со скрученным матрацем. Толчок в плечо едва не сбил с ног. Я устояла, ухватившись за деревянные колонны, подпирающие потолок.

— Что встала на дороге? — нагловатый голос принадлежал черноволосой нагине, презрительно оглядевшей меня. — Ты кто такая, мелкая? Что тут забыла? Кухня на первом этаже. Ты ошиблась дверью.

Девушка оказалась высокой и стройной. Правильные черты лица не портили золотистые вытянутые зрачки карих глаз. Густые волосы, пушистые ресницы, красивый абрис пухлых губ. В моем мире легко бы нашла работу в модельном бизнесе.

Почему именно такие всегда в претензии к другим? Всем же природа наделила, так будь добрым!

За плечом нахалки ухмылялась обычная группа поддержки таких задир, состоящая из парочки дроу устрашающего вида и симпатичной стройной нагини с коротким ежиком волос.

— Риш, не лезь к ней. Она новенькая, пока не знает правил, — попыталась осадить подругу нагиня из троицы подпевал.

— Молчи, Юта! Лидер я, а ты всего лишь замыкающая. Мясо для кратов, — рявкнула на подругу брюнетка.

Оглядев представительниц местной «дедовщины», которой больше подходило «бабовщина», отвернулась и медленно пошла к своему месту. Разложила матрац и принялась раскладывать вещи в тумбочку. От нового тычка упала на мягкий матрац, едва не перевернув емкость с чернилами и баночку, полную палочек для письма. Парочка темнокожих подпевал заржала.

— Я не закончила с тобой, мелкая. Запомни, меня не игнорят, — нагиня наклонилась надо мной. — Запомнила?

— Запомнила, — проговорила, сдерживаясь от желания вцепиться в волосы и думая, как ей отомстить, медленно поднимаясь с места.

— То-то же, — назидательно произнесла брюнетка.

Предвидя, что она решит закрепить эффект запугивания, была начеку. Ее рука вместо моего плеча ушла в пустоту. Быстро среагировала, и потому удалось увернуться. От неожиданности она нелепо взмахнула руками и полетела лицом на мою койку прямо в незакрытую банку чернил. Ощетинившиеся острия писчих палочек приняли на себя живот нагини. Она дико заорала. Перекатившись на спину, с ужасом разглядывала пару окровавленных торчащих из живота деревяшек. Подпевалы перестали ржать и темной тучей надвинулись на меня. Юта кинулась спасать подругу.

— Ну, все, мелкая, тебе хана! — рявкнула нагиня, отталкивая бестолково суетящуюся Юту.

Рывком поднявшись, она стерла с лица капающие на форму чернила и наклонилась, готовясь к атаке. На пальцах блеснули отросшие когти. По лицу прошла тень трансформации.

— Та-а-ак, что тут происходит? Кого ты опять достаешь Риш? — прогремел раскатистым эхом голос дроу, занимающей своей фигурой весь проход. — Сегодня дежурю я. А все помнят, что в дежурство Мортиры должно быть очень тихо.

Нагиня разозлено рыкнула, приходя в себя. Мне она напомнила зеленокожую Фиону, промышляющую в банде огров. За ее спиной толпились остальные кадетки, вернувшиеся с ужина. Девушки шушукались, передавая новости и с любопытством выглядывали, стараясь рассмотреть происходящее.

— Мортира, я сама разберусь, — прошипела нагиня, вытаскивая палочки, — мне помощники не нужны.

— Риш, не забывай, что кварта «Полуночников» лучшая не на словах. У меня может копье дрогнуть или стрелу поведет. В асах случается всякое. И поменьше шипи. Может, кто из парней обратит на тебя внимание.

— Может и обратит, — нагиня уже пришла в себя, отшвырнула в сторону палочки и наступала на великаншу. — А тебе этого внимания век не видать, если только не изловишь какого бедолагу и к стенке прижмешь.

Воцарилась тишина. Такая, как бывает перед сильной грозой или ураганом. Кадетки отступили на пару шагов от Мортиры, косясь на брюнетку-смертницу, только что подписавшую себе приговор. Хрустнули костяшки внушительных кулаков. Мортира двинулась на нахально ухмылявшуюся нагиню. Не сдержавшись, хихикнула, вспомнив смешные картинки из интернета, где габаритная девушка зажимает щуплого паренька. Мортира отреагировала мгновенно, оттолкнув в сторону Риш, нависла надо мной.

— Тебе смешно, мелкая? Тоже думаешь как она?

Опаньки! Приплыли! Что ж они тут все нервные какие-то?

Перекошенное ненавистью лицо казалось страшным. Мортира уже закатывала рукава на форме, намереваясь проучить зарвавшуюся новенькую. За ее спиной глумливо посмеивались Риш и ее подпевалы. Остальные благоразумно не лезли. Я поняла, что на помощь мне никто не придет. Мозг лихорадочно искал спасение. Вспомнилась другая дроу-валькирия, решившая в стихах признаться в любви ректору.

— Стоп! — я выкинула руку ладошкой вперед. — Стихи… Сейчас будут стихи…

— Чего? — растерянно проревела Мортира, останавливая кулак, занесенный для удара. — Какие стихи?

— О тебе, — кивнула я. — Лирические…

— Обо мне? — темнокожая «Фиона», растеряв весь свой пыл, хлопнула пару ресницами. — Лири… как?

— Лирические, — повторил голос из толпы.

— Про любовь, значит, — подсказал кто-то знающий.

— Знаю, — гаркнула на умников Мортира, она озадаченно посмотрела на меня и кивнула:- Стихи можно. Читай… А вы — тихо все!

Шушукающиеся тут же затихли. Она поправила форменную куртку, трещавшую на могучей груди, и недоверчиво уставилась на нервно кусающую губы меня, подозревая подвох. Опершись спиной на несущую колонну, сложила руки на груди. Дерево под телесами дюжей дроу угрожающе хрустнуло. Я откашлялась, встала в позу и начала декламировать только что наспех сочиненное:

Вы сидели у реки,