Наследие Сири (СИ) - Брай Марьяна - Страница 28

— Ты думаешь о том же, о чем и я, Сири? — Драс подъехал ко мне, и вывел меня из нирваны.

— Здесь должен быть город, самый красивый и самый безопасный город, — я впервые решила высказать свои мысли вслух.

— Да, Сири. Ты права как никогда. Если все всадники опытные, не метет снег, и не терять времени на привалах, дороги сюда — три светлых. В теплую можно и быстрее. С телегами — не меньше пяти светлых, и то, если лошадей менять. Нужно много охотников, и лагеря делать в огне. Но охота здесь будет хорошая, а в реке много рыбы.

— Мне здесь очень хорошо, просто не могу объяснить почему. Спокойно и хорошо. — я опустила голову, и развернула лошадь. Стоя на этой горе, я понимала важность этого обзора, важность озера, реки, и гор, которые укрывают плато с севера. Нужно возвращаться, и продолжать жизнь, но меня успокаивало то, что теперь у меня есть это место.

Дорога домой заняла ровно трое суток. Усталость затмевала радость, что сейчас я полноценно сижу в седле, чувствую свою лошадку, могу быстро передвигаться. И теперь, я сама могу быстро развозить заказы по мастерицам, и ездить на рынок, если понадобится.

Дома радовала мягкая и теплая постель после недельной ночевки в шалашах, горячая еда, и Юта, отрапортовавшая, что все заказы собраны, материалы развезены, а свитера они с мамой попробовали сшивать сами, и у них получилось.

Оставалось навязать воротники, и прясть, прясть, прясть. Дружина оставила нас с Бором дома, зашли на обед, и тут-же уехали. Через неделю они должны собрать десяток самых верных людей, в том числе и Бора, и отправиться на обход нашей горы с другой стороны, и проверку земель левее расщелины, которая была, как нам казалось, единственной дорогой к плато.

Бор долго говорил с отцом и Истой. Его жена охала и ахала, округлив глаза, и все пыталась доказать Бору, что нам показалось, и мы здесь в полной безопасности. Благо, он был неумолим, и я впервые была благодарна мужскому твердолобию.

К дню выезда на ярмарку у нас было триста пар носков и четыреста чулок, восемь свитеров и пятнадцать одеял. Кроме этого, у каждого из нас теперь были носки, чулки, свитер и шапки. Бор ушел с Драсом, за неделю до нашего отправления, его две шкуры он попросил продать в Сорисе, и, мол, можно не на рынке, а идти напрямую к Маралу, и просить дать за две шкуры его Хроса — коня, о котором они уже говорили с Бором. Но это, если он припозднится. Если все пойдет по плану, он будет ждать их у Среднего моря, чтобы вместе переправиться на лапахе, а в Сорисе взять телегу до рынка — так быстрее.

На этот раз мы с отцом отправились верхом, тюки с товаром навесили сзади на лошадях, и сейчас у нас за спиной выше головы было отменное сиденье. Шкуры отец спрятал от глаз, так как это лакомый кусочек для воришек — на одну шкуру можно жить весь год.

С нами выехали двенадцать подвод, но мы решили идти вперед, нам нужно попасть в город до начала ярмарки. За двое суток мы были у Среднего моря. Озеро было во льду, но четко виднелась водная дорога, по которой двигались лапахи один за другим. Выгрузили товар в лапах, и отец увел лошадей на постой. Я впервые пойду по воде на гребном судне. Оно небольшое, но здесь нет винтов и дизеля, только люди на веслах. Когда мы перебрались на другой берег, там, словно таксисты, сновали возницы, и перебивали цены друг друга.

Ярмарка уже ставилась, были выставлены привычно телеги, накрыты слоями тканей, в телегах лежали шкуры, везде курились костры. Мы заняли место, и поехали обратно в город, чтобы остановиться на постой вместе с товаром. Наши тюки выглядели как мешки с шерстью, и особого внимания к себе мы не привлекали.

Нам дали угол в сарае — просто дощатый сарай с перегородками, типа конюшни. Но дверцы, хоть и держались на честном слове, можно было закрыть на замок. Свежая солома на полу, ну хоть ее не пожалели, и наложили выше колена. С нашими одеялами мы точно не замерзнем. За это стойло мы отдали полсуала. Но мы не планировали оставаться тут на несколько дней, нам бы продать все быстренько, и вернуться домой, где рубится большой дом.

Оставили тюки в сарае, взяли шкуры и пошли к Маралу. Нас встретил действительно кривоногий низкорослый мужчина. Было ощущение, что он родился на лошади, обхватив ее брюхо ногами, и не слезал с нее до этого дня. Но достаточно бодро он ходил и бегал. А уж объезжать лошадей лучше него не умел никто. Его дом был здесь одним из самых роскошных. Каменный двухэтажный. Второй этаж здесь был как балкон внутрь. И в крыше, как и у нас, было отверстие для дыма. Но внешне это был достаточно севременный домик с маленькими, но остекленными окнами.

Остекленными? Меня как током ударило. Стекло? Здесь есть стекло? Какая же я не внимательная. Вместо того, чтобы любоваться морем на прошлой ярмарке, нужно было пройти по городу и рассмотреть дома, вот сейчас мучайся с масляными тряпками.

Я планировала получить за весь товар больше трех тысяч суалов, и очень ждала Бора с дружиной Драса, чтобы обратно возвращаться спокойнее, но вести обратно деньги я не планировала.

— Редкая шкура, Севар, — Марал знал, что за нее после хорошей выделки можно получить от тааров в три раза больше, — сколько всего этих волков было убито, и где вы их встретили?

— Их двенадцать, Марал, и все шкуры привезут тебе в обмен на твоих скакунов, мы договорились уже с охотниками. — я повторила слова Бора, все хотели лошадей как у Драса.

— Надо-бы добавить сто суалов, я отдаю таарам за пятьсот, не меньше, — он сощурился, и ждал, что мы замешкаемся.

— Нет, тогда мы сейчас отдадим шкуры мастерам, и купим за деньги, — он знает свою выгоду и лишний ром потерять не захочет. — мы сейчас продадим свой товар, и возьмем у тебя еще двух.

Я видела, как отец повернулся в мою сторону, и от неожиданности моего заявления, открыл было рот, но я уверенно продолжила:

— Сейчас одного за две шкуры, мы говорим о Хросе для Бора из Уклама, это его шкуры. И через день еще двоих для Севара — его отца, — я указала на Севара, и для меня.

— Хорошо, по рукам. А остальные шкуры точно принесут мне? — он смотрел на меня с улыбкой, и легким недоверием.

— Я гарантирую, готовьте еще пять коней. Шкуры будут у вас до завтрашнего дня, они едут сюда.

Мы забрали Хроса. Севар проверил, насколько объезжен конь, и похвалил Марала за дело, которым он владеет лучше всех. Шкуры перешли в руки Марала. Он позвал человека, чтобы понес вторую — они были большие и тяжелые.

Коня поставили в стойло возле нашего угла. Я боялась оставлять его без надзора, но хозяин уверил, что здесь он в безопасности. Я дала ему суал.

Первый день ярмарки был менее шумный, чем весенний, все были собранны, и торопились быстрее уехать по домам. Я встретила Мора, который торговал теперь не посудой, а трубами. Его телегу проходили мимо, и он пытался каждому, кто остановится у его телеги, показать как это работает, но люди не слушали. Я отвела его на берег, и показала крупные овальные камни, из которых можно сложить небольшой очаг прямо между его телегами, из дуг для ночевки можно сделать подобие крыши, и составить три трубы. Так тебе не придется рассказывать.

— Сири, надеюсь, ты окажешься права, — он доверчиво улыбнулся мне, и отправил пацана купить глины, так как поиск ее здесь может занять весь день.

Ближе к вечеру я вернулась к его телегам, из камней он сложил аккуратный очаг, наставил свои керамические тубы, сверху, подвел их под подобие крыши. Теперь это был как хороший пример в разрезе. Задняя часть крыши была укрыта тканями, и было видно, что дыма в имитации дома нет, он прекрасно выходит через трубу.

— Советую поднять цену, Мор, за один отрезок проси не меньше тридцати суалов, стой до последнего дня на своей цене. Я отправлю к тебе богатых людей.

Мы разложили свой товар перед выходом миниса, и ждали дам, но минис прошел один, собрал плату и прошел мимо. Неужели в этот раз я пролетела?

Уже зажглись костры, но рынок только начал гудеть. Горожане гуляли среди рядов, и я быстро продала половину своих товаров — разговоры о том, что мы привезем чулки облетели весь город.