Лучший друг Бога - Дик Филип Киндред - Страница 35

• Предыдущая
• 35/56
• Следующая

Мэри Скаурби, министр сельского хозяйства, спросила:

– А почему бы нам просто не подождать и не посмотреть, чем кончится эта схватка?

– Потому, – ответил Уиллис Грэм, – что этот проклятый «Динозавр» и этот осел Провони, ведущий его – вместе со своим инопланетным приятелем, – могут быть нашпигованы оружием. А за ними может следовать целый флот. – У генерала Гефеле, старательно выписывавшего прошение об отставке, Грэм спросил: – Не фиксируют ли наши радарные установки чего-нибудь еще в этом секторе? Запросите «Барсук».

Генерал Гефеле достал из кармана френча приемно-передающее устройство.

– Фиксирует ли радар на «Барсуке» какие-либо еще сигналы? – Пауза. – Нет. – Он опять занялся своим прошением.

Специалист в Вайоминге сообщил:

– Господин Председатель Совета, мы получили ответ компьютера 996-D по поводу вашего запроса. Похоже, что третье послание от Провони, которое мы получаем на сорокаметровой полосе частот, представляет собой критический параметр. Компьютер делает вывод, что утверждение, начинающееся со слов «Мы присоединимся к вам через шесть дней», подразумевает, что один из пришельцев находится с Провони. Не имея данных о возможностях этого пришельца, компьютер оказывается в затруднении, но все же он способен ответить на сопутствующий вопрос: «Серый динозавр» не сможет очень долго уклоняться от «Барсука», сторожевого корабля класса Т-144. Так что неизвестная переменная – присутствие инопланетянина – слишком весома. Компьютер не может просчитать эту ситуацию.

– Я получаю сообщение от команды, следящей за «Барсуком», – вдруг произнес генерал Рейберн. – Прошу тишины. – Он склонил голову набок, прислушиваясь к наушнику.

Тишина.

– «Барсук» исчез, – сказал генерал Рейберн.

– Исчез? – одновременно спросили полдюжины голосов.

– Исчез? – вопросил Грэм. – Куда исчез?

– В гиперпространство. Мы скоро все выясним, поскольку, как неоднократно было доказано, корабль может оставаться в гиперпространстве на десять – двенадцать, в крайнем случае – на пятнадцать минут. Нам не придется долго ждать.

– «Динозавр» вышел прямо в гиперпространство? – недоверчиво переспросил генерал Гефеле. – Это могло быть предпринято лишь как крайняя мера – самая последняя возможность для увертки. Может быть, «Динозавр» был перестроен; может быть, теперь его наружная поверхность покрыта каким-нибудь сплавом, не столь быстро разрушающимся в гиперпространстве. Возможно, они просто хотят выждать, пока «Барсук» либо взорвется, либо возвратится в обычное или пара-пространство. Понимаете, ведь тот «Серый динозавр», который теперь возвращается, может оказаться совсем не тем «Серым динозавром», который покинул эту систему десять лет назад.

– «Барсук» опознал его, – возразил генерал Рейберн. – Это тот же самый корабль – если он и модифицирован, то внешне, по крайней мере, это не слишком заметно. Капитан «Барсука» Греко перед тем, как выскочить в гиперпространство, сообщил, что «Динозавр» до последнего винтика соответствует опознавательному фото, сделанному пятнадцать лет назад, если не считать...

– Если не считать? – скрипя зубами, переспросил Грэм. «Надо бы мне прекратить перемалывать собственные зубы, – сообразил он, – в прошлый раз я насквозь протер верхнюю правую коронку. Это должно бы остеречь меня». Он откинулся назад, играя со своими подушками.

– Если не считать того, – продолжал генерал Рейберн, – что некоторые из внешних датчиков либо утрачены, либо изменили свой вид – возможно, в результате повреждения. И, разумеется, корпус испещрен заметными рытвинами.

– «Барсук» сумел все это разглядеть? – удивленно спросил Грэм.

– Новые радарные установки Кнудсена – так называемые «окулярные модели» – способны...

– Тихо. – Грэм сверялся со своими часами. – Я засеку время, – решительно проговорил он. – Уже прошло примерно три минуты, так ведь? Пусть будет пять – для верности. – Он молча сидел, уставившись на свою «Омегу»; все также изучали свои часы.

Прошло пять минут.

Десять.

Пятнадцать.

Сидевшая в самом углу Камелия Граймс, министр трудовой занятости и образования, потихоньку начала шмыгать носом в свой кружевной платочек.

– Он навлек на этих людей гибель, – громким шепотом просипела она. – Ах, Господи, это так печально, так печально. Все они пропали.

– Ну да, – подтвердил Грэм, – это печально. А еще очень печально, что он разделался со сторожевым кораблем. Один шанс – из скольких? Из миллиарда? Что сторожевой корабль сразу же обнаружит его. Тогда все представлялось примерно так, и все же мы заполучили его. Прижатого к ногтю, готового быть размазанным так, что его инопланетным приятелям было бы любо-дорого посмотреть.

– Есть ли там какие-нибудь другие корабли, которые могли бы зацепить «Серый динозавр», когда он появится – если появится – из гиперпространства? – спросил генерал Рейберн у генерала Гефеле.

– Нет, – качнул головой генерал Гефеле.

– Так что мы не узнаем, появился ли он, – подытожил Грэм. – Может быть; он разрушился вместе с «Барсуком».

– Если он выйдет из гиперпространства, то мы об этом узнаем, – возразил генерал Гефеле, – поскольку, как только он появится, он опять начнет передавать тот сигнал на сорокаметровой полосе частот. – Он приказал своему помощнику: – Используйте мой монитор сетевой связи для повторной индикации их передачи. – Затем он обратился к Грэму: – Я полагаю...

– Вы вправе так полагать, – заметил генерал Рейберн. – Никакой радиосигнал не может пройти в парапространство из гиперпространства.

Генерал Гефеле вновь обратился к своему помощнику:

– Выясните, прервался ли несколько минут назад сигнал Провони. Секунды спустя молодой, высокого роста помощник получил ответ из переговорного устройства, крепившегося ремешками у него на шее:

– Сигнал прервался двадцать две минуты назад и с тех пор не возобновлялся.

– Они все еще в гиперпространстве, – заключил генерал Гефеле. – И сигнал может вообще не возобновиться – возможно, все кончено.

– Я по-прежнему требую вашей отставки, – заявил Грэм.

На столе у него замигал красный огонек. Он поднял трубку соответствующего видеофона и сказал:

– Да, слушаю. Она у вас?

– Мисс Шарлотта Бойер, – сообщила с третьего уровня его секретарша степени секретности А. – Приведена сюда двумя сотрудниками ПДР, которые были вынуждены волочить ее всю дорогу. Боже мой, ноги их завтра будут сине-черными от кровоподтеков, а одного она укусила за руку; там вырван целый клок мяса, и этого сотрудника придется немедленно отправить в лазарет.

– Вызовите четверых из военной полиции, чтобы заменить сотрудников ПДР. Когда они явятся и полностью возьмут ее под контроль, дайте мне знать, и я навещу ее.

– Есть, сэр.

– Если некое лицо по имени Дэнни Стронг вломится в здание, разыскивая ее, – сказал Грэм, – то я приказываю арестовать его за нарушение границ владения и немедленно поместить в тюремную камеру. Если же он попытается силой ворваться сюда, в мою канцелярию, то я приказываю, чтобы стража прикончила его. Там же, на месте. В ту самую секунду, когда его рука коснется ручки двери в эту комнату.

«В прежние времена я и сам бы мог это сделать, – подумал Грэм. – Но теперь я слишком стар, и реакция уже сильно замедлилась». Тем не менее он приподнял пластину в углу крышки своего стола, из-под которой показалась рукоятка пистолета 38-го калибра, до которого легко было дотянуться. «Если мысленный образ Дэнни Стронга, представленный Николасом Эпплтоном, вместе с его сведениями о нем, был верен, то мне лучше быть наготове, – решил он. – И Боже ты мой, – подумал он, – я должен быть готов встретиться лицом к лицу и с Ником Эпплтоном – то, что он покинул это здание по своей воле и без внешних признаков гнева, не дает никакой гарантии, что он не решится продолжить в том же духе.

«Просто беда оказаться в таком возрасте, – задумался он. – Ты идеализируешь всю женщину, ее личность, ее индивидуальность... но в мои годы все останавливается на том, насколько хороша она в постели, – и ничего не поделаешь. Я буду обожать ее, изнурять ее, учить ее немногому, чего она еще не знает о сексуальных отношениях – хотя она уже и “видала виды”, – что ей еще и не снилось. К примеру, она может быть моей маленькой рыбкой. И когда она обучится всему этому, все проделает, она запомнит это на всю жизнь. Ее будут преследовать воспоминания... и где-то в глубине души она будет тосковать: это было бы так приятно. Посмотрим, что сделает Ник Эпплтон, или Дэнни Стронг, или кто-то еще, кто получит ее после меня, чтобы удовлетворить ее. И ведь она не сможет заставить себя рассказать ему, в чем же, собственно, дело». Он усмехнулся.

• Предыдущая
• 35/56
• Следующая