Луна моего сердца (СИ) - Иванова Инесса - Страница 20

Ныне же я не имела права делать вид, что чем-то отличаюсь от Пришлых. Значит, дело не в происхождении, и легенды о чистоте крови — не более чем красивые сказки? Мой мир рушился, а я ничего не могла с этим поделать. Оставалось только наблюдать и прикидывать, смогу ли построить на руинах дом прочнее прежнего.

— Госпожа, не хотите ли попить со мной чай?

Предложение Боаны прозвучало дико и странно: метресса была самой энергией, заключённой в тело женщины. Она не терпела праздности и полагала, что предаваться раздумьям и мечтам можно и во время уборки или полировки мебели. Распорядительница не гнушалась делать то, с чем вполне могли справиться остальные слуги.

— Чай? — повторила я, удивлённо смотря на женщину. Даже тряпка, которой я стирала пыль со статуэток на каминной полке, казалось, приросла к рукам.

— Конечно, но не здесь, — Боана оглянулась по сторонам. — А знаете что, Леонтина, лучше прикажите подать его наверх, в вашу комнату. Я сама за госпожой поухаживаю, если вы, конечно, не против.

Добрая женщина делала вид, что я и впрямь распорядительница этого дома, а не чисто номинальная, жалкая фигура. О чём она хотела со мной переговорить?

— Хорошо.

Горничная Сильвия вошла так быстро, будто специально ждала под дверью. Или подслушивала. Она хмуро кивнула и удалилась выполнять распоряжение, предварительно одарив меня уничижительным взглядом. Я её понимала: разница в наших положениях была минимальной, но она вынуждена мне подчиняться.

— Почему вы обращаетесь со мной как с хозяйкой? — спросила я Боану, когда дверь моей комнаты закрылась за нами. Женщина хитро улыбнулась, так что под глазами пролегли лучики морщин и произнесла:

— Надеюсь, вы принесете свет в этот дом.

— Что это значит? — чтобы скрыть смущение я отпила из чашки ароматный напиток со сливками.

— Только то, что сказала. Вы сможете родить, Леонтина, я же вижу. Во мне больше древней силы, чем в некоторых чистокровных. И поэтому я хочу предупредить вас: вера Асейя — подруга хозяина — сделает всё, чтобы вы попали в число отобранных для обряда Плодородия. Она-то зачать не может. Решающий день для вас — завтра.

— Зачем мне это знать? Вам какой с этого прок?

— Может и есть, — вздохнула Боана. На мгновенье мне почудился странный блеск в её глазах, но стоило моргнуть, как они снова излучали лишь желание помочь ближнему. Метресса напоминала мне сваху, старающуюся угодить обеим сторонам.

Я же боялась только одного: что Боана и есть та связная, которая должна помочь мне безопасно шпионить за делами хозяина. Не хотелось бы разочароваться в её верности и преданности дому.

Тем временем экономка с присущей ей ловкостью вынула из кармана тёмного платья матерчатый мешочек, пахнущий хранящимися в нём травами. Я испугалась, но виду не подала: он точь-в-точь походил на те, в которых я прятала высушенные стебли и корешки, необходимые для приготовления отвара Вожделения.

— Что это? — сухо спросила я, стараясь казаться равнодушной.

— Я думала, вы мне скажете.

— Откуда мне знать?

— Разве чистокровные не разбираются в травах?

Я встала и отошла к окну, словно хотела избежать проницательного взгляда Боаны. Мне казалось, она всё знает, и почему-то хочет вырвать признание. Значит, хозяину пока не сообщила.

— Что вы хотите этим сказать?

— Не сердитесь, госпожа. В подвал, конечно, мало кто заходит, а по углам и вовсе не заглядывают, но всё же место для тайн ненадёжное.

— Вы мне угрожаете?

— Нет. Наоборот, я хочу вам помочь. Это ведь я вчера подсказала хозяину, где вас искать в столь поздний час, — Боана продолжала улыбаться и смаковать остывший чай.

Я чувствовала себя птицей, попавшей в тщательно замаскированные силки, все попытки которой вырваться приводили лишь к тому, что петля на ноге затягивалась всё сильнее.

— Присядьте, Леонтина. Я объяснюсь.

Я подчинилась и заставила себя опуститься на стул со спокойным выражением лица. Просто вежливое любопытство, не более.

Боана посмотрела в сторону, собираясь с мыслями и, решительно отставив пустую чашку, продолжила серьёзным тоном:

— Наши цели совпадают, а на методы я готова закрыть глаза. Вы хотите стать женщиной хозяина и остаться в этом доме, я же настаиваю на том, чтобы вы прошли и через обряд Соединения. Он дарует женщине беременность. И все будут довольны.

— Почему именно я?

— Так больше некому, — отмахнулась Боана, всем видом показывая, как её раздражает моя наивность. — Вера Асейя не родит ему, как не смогли и другие волчицы, а наши девушки, взращенные на родной земле, хорошо носят детей Волкодлаков. Ты ведь готовила отвар Вожделения? Значит, тоже хочешь остаться с хозяином. Да это и правильно. Разумно. Такая девушка, как ты, и нужна Рэву. Умная, скромная, умеющая добиваться своего.

— Вы так стараетесь для хозяина, что можно подумать, сами к нему неравнодушны.

— Прекрати! Не знаешь — помалкивай! Мы с Томасом сбежали от чистокровных, а Рэв дал нам защиту и дом. Не выгнал и не выдал, ещё и поверил в нашу искренность, несмотря на то, что терпеть не может древнюю кровь. Поэтому не думайте, госпожа, что я позволю вам или ещё кому причинить вред хозяину. Все заклинания мне известны.

— Это меня и удивляет. Вы совсем не так просты, Боана, как хотите казаться. Для полукровки ваши познания в древней магии слишком обширны.

Я пристально посмотрела на распорядительницу. Женщина усмехнулась:

— Значит, либо я наблюдательна, либо что-то ещё. Например, я не совсем та, кем вы меня считаете. Так бывает. Нам всем дороги собственные иллюзии.

Боана улыбнулась и продолжила прежним, дружелюбным тоном:

— Пойдёмте вместе уберёмся в подвале. Это давно пора было сделать, да всё руки не доходили. Заодно я расскажу вам о вере Асейе. Она явится сегодня посмотреть на вас.

Я вздрогнула, не готовая к такому повороту событий.

— Да не бойтесь так. Если что, я буду рядом. Ваша встреча неизбежна, и тёплой она не будет. Пойдёмте вниз, хватит бездельничать!

С этими словами Боана решительно вышла из комнаты, оставив дверь открытой. Я поняла, что она не намерена шутить, и мы действительно отправимся вниз уничтожать спрятанные мешочки с собранными травами.

Больше мы не обмолвились и парой фраз, пока не окончили работу и не сожгли в баке на заднем дворе, в горе мусора мои тайные припасы.

То ли от долгой физической работы, к которой мое тело пока не привыкло, то ли от постоянного нервного напряжения, но под конец дня у меня разболелось левое бедро, словно его обожгло кипятком. Боль становилась всё острее, пока я не начала хромать.

— Что с вами, госпожа? — подозрительно уставилась на меня Боана. — Вы же должны быть здоровой. Так ведь прописано в договоре между Волкодлаками и Древними.

— Просто оступилась вчера, — соврала я, и распорядительница, понимающе улыбнувшись, кивнула.

— Вам бы лучше пойти к себе и начать готовиться к вечеру.

— Что это значит?

— Просто приведите себя в порядок. Вера Асейя будет провоцировать вас на ссору, желая доказать хозяину, что вы истеричка и не достойны находиться в его доме.

Выслушав неутешительные новости, я похромала наверх, в душе проклиная и хозяина, и его женщину, для которых являлась диковинным зверьком. Задремавшая было неприязнь к оборотню вспыхнула с новой силой. Я была почти готова надерзить обоим, если они возьмутся проверять мои нервы на прочность. И будь что будет!

Но все планы мести выветрились из головы, стоило мне раздеться в ванной комнате. На верхней трети левого бедра расползлось алое пятно. Оно было идеально круглой формы, будто кто приложил мне к ноге раскалённое дно стакана. И горячим, как пламя костра.

Я отдёрнула руку и принялась поливать пятно ледяной водой из стоявшего на столике кувшина, пока ногу не свело судорогой. На какое-то мгновенье мне показалось, что жжение прекратилось, но стоило вытереться махровым полотенцем, как оно возобновилось с прежней силой.