Целитель магических животных (СИ) - Журавлева Юлия - Страница 51

– Узнают, – пообещал Ксавьер.

– Майк сказал, что Дао может и не реликтовый.

– Может и не реликтовый, а может и реликтовый. Я бы, на месте ваших родных, с ним не связывался.

– Ах вот вы как! Я, значит, о нем забочусь, а он мне угрожает?!

Тарелку я отодвинула подальше. Вдруг заденем еще, придется самой заново готовить.

– Угрожаю, еще как угрожаю. И если не выбросите всякую дурь из головы, то обещаю разыскать ваших родителей и передать им эти бумажки. Не думаю, что они сильно обрадуются. Мне хотя бы один цербер достался, а им: василиск, химера, гидра, вот уж точно подарочек, ушан, поползень, огненная игуана, – зачитал Ксавьер. – Даже странно, что рухха королевскому зоопарку отписали, тут, мне кажется, одним меньше, одним больше.

– Нет, рухх очень сложен в уходе.

– Удивительно, что вас это заботит. У меня почему-то никто не спросил, умею ли я ухаживать за церберами.

– Научитесь, – я попробовала выхватить бумаги, но лорд поднял их в руке, а прыгать было как-то несолидно.

– Итак, Линда, мне искать ваших родителей?

– Нет, я не собираюсь умирать. Только записи отдайте.

– Не отдам. Это моя гарантия, что вы не наделаете глупостей.

Лорд свернул всю мою ночную работу в трубочку и убрал во внутренний карман пиджака.

– А под честное слово?

– Нет, и под нечестное тоже. Церемония прощания с местором в полдень, не опаздывайте. С Дарелом Вольсом мы как-нибудь сами разберемся, а после вот этого, – лорд постучал по своей груди, точнее, по внутреннему карману со свитком, – я вдвойне постараюсь. Не хочу, знаете ли, получить столь сомнительное наследство.

Мысль о церемонии в храме разом перечеркнула все хорошее настроение. Даже яичница и хрустящий бекон показались менее аппетитными.

– Центральный храм, да? – на всякий случай уточнила я. Лорд кивнул. – Ксавьер, я тут подумала, а черканите, пожалуйста, свою подпись на бумагах, а?

– Зачем? – удивился мужчина.

– Раз уж в Миасский банк я сегодня забежать не успею, а заново переписывать не хочется, то, думаю, подпись лорда Тайны вполне сойдет за заверение, – любезно пояснила я.

– Нет, – категорично отказал Ксавьер. – О ваших животных позаботитесь или вы, или таксидермист. Я предупредил.

Во же несносный тип! Заново что ли свое волеизъявление писать?

Я посмотрела на часы, времени в обрез, надо попытаться хоть что-то успеть до погребальной церемонии. Бумаги потом перепишу, если кое-кто не сменит гнев на милость и не войдет в мое положение. Видите ли цербера он не хочет! Завещаю весь зоопарк – будет знать!

Но самое главное, что лорд не заметил никакого вмешательства, а значит, заклинание наложилось успешно. Я с трудом удержалась, чтобы не потянуться к нему и не проверить, как все работает и как самочувствие пациента. Уходя, Ксавьер выглядел пусть и недовольным, но вполне здоровым, а если что-то произойдет, надеюсь, немного модифицированная связь незамедлительно даст мне об этом знать.

Майку я отправила сообщение, что надо быстро выдвигаться к мехам, иначе ему придется идти одному, а я в мастерских давно стала своим человеком, знала лучших мастеров и получала хорошие скидки.

У нас мехи появились относительно недавно, а вообще они существовали давно, заработав себе известность еще до драконьей чумы. Юг славился своими мастерами, а про цеха, сравнимые по размеру с небольшими городами, рассказывали настоящие легенды. Сейчас и не разберешь, сколько в них правды, а сколько вымысла – все сгинуло в драконьем огне. Часть тех, кому удалось спастись, оказались заражены и сгорели уже в лихорадке, не успев передать свои знания. Малая толика уцелевших бежала на север, где в холодном климате чума распространялась медленнее, там и осели. У нас же мастеров не так много, небольшой квартал с трудом заселили, но корона верит в них и создает благоприятные условия. Собственно, больше никаким гильдиям корона не потворствует и льгот не предоставляет, но я рада, что хотя бы мехам дают развиваться. Уверена, будущее за ними.

В мехи шли люди со слабым даром, такие, кто мало чего смог бы добиться в академии, если бы вообще туда прошел. А вот механизмы, основанные на магии, давали простор для полета фантазии. Конечно, тут также нужны свои способности и особый склад ума, но порой образцы меховской мысли выходили исключительно дельные. Или просто интересные безделушки, которые приятно подержать в руках, поскольку на покупку вещей не первой необходимости денег у меня вечно не хватало. Вот и сейчас следовало как-то удержать себя в руках от необдуманных покупок.

Майк поджидал меня у входа в квартал, оформленного сваренной из металлических конструкций и шестеренок аркой, увенчанной причудливыми часами, в которыхой роль циферблатов исполняли шестерни: побольше – для минут, поменьше – для часов. Стрелки на них оставались неподвижны и всегда смотрели вверх, крутились только шестеренки, причем не только циферблатные, а также те, что составляли остальной механизм часов и были раскиданы по всей арке. Но несмотря на сложность и огромное количество деталей, главные меховские часы считались самыми точными во всем Мильдаре. А сам квартал – одно из главных чудес мехов – был целиком накрыт стеклянным куполом со сложноустроенными вентиляционными отверстиями и шахтами. Поэтому выражение: собраться под одной крышей, здесь не являлось метафорой.

При виде друга я вспомнила, за что его ненавидела вся мужская и женская общага: Майкален всегда, после любой, даже самой жесткой пьянки, после месячной зимней сессии и летней практики, проходившей в отнюдь не благоприятных условиях, умудрялся великолепно выглядеть. Пока все ходили с опухшими или обветренными рожами, пугаясь собственного отражения в зеркале, Майк, сияя улыбкой, одним своим цветущим видом издевался над несчастными. Вот и сейчас он стоял, будто только что сошел с рекламного проспекта модного салона мужской одежды. Светлый льняной костюм идеально выглажен, прическа волосок к волоску, а от блеска коричневых лакированных туфель хотелось зажмуриться. Как и от всего вида этого пижона.

И я такая, спасибо не в рабочем комбинезоне, а в повседневной одежде: брюках, приталенной рубашке и жилетке, а еще в летних разношенных и дико удобных ботинках и с объемной сумкой через плечо. Помню, когда я впервые пришла к мехам, те приняли меня за свою, девчонок, правда, среди них было мало, но встречались. В первый же поход я и купила в мастерской оптики свои очки. Тогда меня поразило их удобство: заклинание видения магии простое, но на приеме ты используешь его, затем тут же приступаешь к целительским манипуляциям, накладываешь заклинание остановки крови, сращиваешь ткани и все параллельно, не теряя концентрации. Очки позволили работать и не отвлекаться, сосредоточившись на лечении. А над моей покупкой стетоскопа смеялась вся общага и даже некоторые преподы, чтобы потом, лет через пять, работать с меховскими инструментами в клиниках, закупивших целую партию слуховых трубок.

Так я шла в ногу с мастерами, ценила и уважала их работу. Они же за это придерживали для меня все последние разработки, а некоторые экспериментальные образцы давали просто так, чтобы я использовала их на практике и давала свою оценку.

Меховский квартал представлял собой сложный лабиринт, в котором неподготовленный человек мгновенно терялся. Множество самых разных мастерских, изготавливающих как предметы быта, так и станки для печати или кузнечного дела. У последних нам делать нечего, так что я подхватила восторженного Майка под руку и потащила в нужном направлении, поняв, что иначе не дойдем до нужных мастерских и к закату. Периодически друг умудрялся вырываться, несмотря на мою железную хватку, и подбегать к очередной витрине, от которой его приходилось оттаскивать силой.

– А вот сюда мы заглянем, – решила я, когда Майк замер возле входа к часовщикам.

Особый мир самых точных часов, встретил нас тиканьем на все голоса. Тихонько работали маленькие наручные часы, разложенные под стеклянной витриной. Бойко отсчитывал время целый отряд настенных часов. Генеральской важной поступью шли часы напольные, важно покачивая маятниками. Глаза разбегались, не задерживаясь на чем-то одном, голова тут же пошла кругом, но строгий голос, уже человеческий, вернул нас в реальность.