Академия егерей (СИ) - Лерой Анна "Hisuiiro" - Страница 27

Я крепко схватилась за лацканы его жилета. Несколько раз переступила с ноги на ногу, чтобы найти удобную стойку, все-таки он был выше меня, хоть и ненамного. А чтобы он ничего не заметил, я прикоснулась губами к его подбородку, хотя, чтобы его альвы побрали, видно было, как ему хотелось прижать меня к стене и запустить свой язык мне в рот. Но у меня были другие планы.

Пара секунд подготовки — и мое колено разрушает нашу идиллию. Мужчины становились такими мягкими, когда считали, что женщина им покорилась. Резкий удар в пах, чтобы он охнул и не знал, за что хвататься — то ли за свою промежность, то ли за меня. А чтобы не пришел в себя быстро я отступила на шаг и обеими руками с согнутыми пальцами ударила его по ушам.

Не смертельно, но неприятно.

Красавчик со стоном сполз по стене — и тут же дверь в лекционную распахнулась, и оттуда вылетел Милаш с круглыми от удивления глазами. Он шел в компании нескольких магистров, и те, судя по взглядами, были очень довольны его защитой. Какая у него была тема? Что-то о сельском хозяйстве и удобрениях? Хорошая и добротная. Как раз подходила для алхимика, не имеющего магических способностей.

Я полюбовалась буквально мгновение на скорчившегося у стены красавчика и прежде чем, он очнется и станет орать, с легкой улыбкой подхватила свои вещи и прошла внутрь лекционной. Мне нужно было расставить ингредиенты, разложить схемы и подготовиться к защите. Члены комиссии все еще отдыхали и делились впечатлениями, а лаборанты бегали и оттирали столы после презентации Милаша.

Я сомкнула пальцы и прикрыла глаза. Нужно выбросить из головы все ненужное, в том числе и то, что произошло в коридоре.

Когда пришло время моей защиты, я совсем не волновалась.

Все ушло на задний план. Нелепая скорая свадьба и жених, мой побег и внезапно объявившийся «брат», мои проблемы и волнения — все утихло. Разговоры магистров я не слышала — ненужный гул, а вот вопросы или уточнения возникали яркими вспышками, тут же расшифровывались — и я давала четкий и внятный ответ.

Сначала меня возмутили откровенные взгляды некоторых присутствующих. Будто они меня в платье никогда не видели! Или действительно не видели?.. Они глазели на мою грудь, затянутую в ткань талию, таращились на волосы — я знала, что такие изменения привлекут внимание, но шепотки были неприятными, как и то, что некоторые зрители не чурались указывать пальцем в мою сторону.

А потом все стало неважным.

Защитный фартук стал для меня доспехами, перчатки — оружием, и я приступила к презентации. Полностью сварить мазь перед комиссией я, конечно, не могла, это заняло бы гораздо больше времени, чем пара часов. Но основные стадии показать было возможно. Например, особенности сочетания ингредиентов. Еще многих интересовал температурный режим, методика наложения заклинания сжатия вещества и добавленные катализаторы реакции.

Я не волновалась за эти данные, общество алхимиков наказывало за воровство как магистров, так и простых школяров. Каждый мог посмотреть на мои данные и тему работы, но использовать их… Можно не просто на штраф нарваться, а и лишиться разрешения на практику. Модификации уже существующих составов поощрялись, но первым делом нужно было доказать, что это модификация, а не просто повторение.

Плащ не сгорел и в этот раз. Также не сгорел пожертвованный кем-то платок. Я честно уточнила, что произвела испытания только на ткани. Как действовала мазь на бумагу, металлы или человеческую кожу, проверять у меня не было времени. А для последнего еще и доброволец нужен. Такой, который на многое готов за деньги или за идею.

Час триумфа? Да, наверное, я так могла назвать этот момент. Годы исследований, опасная охота на ингредиенты, хотя с мантикорами мне повезло, сложный процесс изготовления, выверенный до мгновения и долей изменения температуры… Да, оно стоило удивления, восхищения и даже зависти в чужих глазах.

Присутствующие зрители одобрительно шумели, моя защита вызвала много разговоров и обсуждений на задних рядах лекционной. А когда обычных зрителей допустили к образцам, то возле кафедры собралась целая толпа. Всем хотелось и выкладки посмотреть, и мазь зачерпнуть крошечной лопаточкой.

— А теперь посторонним просьба покинуть помещение, начинается совещание, — объявил секретарь. Зрители без особых возражений стали выходить из лекционной, как же тут с магистрами поспорить? А я тоже принялась собирать вещи. Вот сейчас все решится! Совет распределит места практики.

Жаль, что выбирать самостоятельно нельзя. Но после двух лет отработки можно было податься куда глаза глядят или остаться на месте. Я бы в Главной алхимической лаборатории Микара осталась точно. А с таким проектом, как у меня, место лаборанта в захудалой алхимической школе мне не грозило точно.

— Замечательное исследование, проект высшего уровня, совет подберет вам самое престижное место, я уверен! — незнакомый магистр с явными признаками зелья омоложения положил мне руку на плечо и сжал его. Было не особо приятно, все-таки я не привыкла, чтобы меня трогали все кому не лень, без разрешения. Но нужно было вытерпеть.

Еще пара минут — и я стану одной из них. Да, придется все еще вежливо кланяться и заглядывать в рот, но не так, как мастер — магистру. И постепенно… да, не сразу, но все-таки они будут со мной считаться. Пройдет несколько лет, я обустроюсь, закреплюсь и вытащу Альнир из ее клетки. Да, все получится.

Но неприятное ощущение, что я что-то упустила, никак не хотело пропадать. Я взволнованно нахмурилась. Относилось ли это чувство к защите проекта? Или к тому, с какой ухмылкой на меня смотрел, подпирая стену лекционной, «княжич»?

24. Эгиль

Я сидел на светлой кухне и держал в руках кружку с горячим напитком. В гостях у Корина было уютно, я позволил себе вытянуть ноги, устроившись в мягком кресле, и ни о чем не думать. Здесь пахло хлебом и пряностями. Из внутреннего двора сюда доносились звуки ударов по наковальне и обрывки разговора.

Но шума рынка слышно не было, будто я внезапно оказался где-то за городом. Во всем этом была заслуга перестроенных по-особому стен. Об этом мне рассказывал ещё отец Корина. Только так кузницу могли оставить в густонаселенном районе. Такому соседству вначале были не очень-то и рады. Но потом… люди ко многому привыкают. Привыкли и к ошкийцам — смуглым, черноволосым и коренастым.

— Тебе сорж, как обычно? С ложкой меда? — переспросил Корин, когда привел меня на кухню. Он произнес это так, будто мы не виделись всего неделю, а не десять лет.

Я кивнул. Ответить ничего не смог, от эмоций даже дух перехватило. Простой вопрос в одно мгновение соединил мое прошлое с настоящим. Корин не проверял меня, не подкидывал мне загадки, ответ на которые мог знать только настоящий Эгиль. Просто уточнил так, как это делал всегда. И приготовил сорж действительно так, как я любил: некрепкий — цвет был светло-коричневым — и с пряным привкусом меда.

Мы пили сорж долго. Я старался не думать о том, что из-за меня Корн отложил работу. Я делал один крошечный глоток и рассказывал что-то из того, с чем столкнулся после возвращения. Потом умолкал на какое-то время, собирался с силами и снова говорил. Корин молчал, но молчание это было задумчивое и почему-то не гнетущее. Наверное, все дело было в сведенных бровях или в том, каким основательным жестом он поглаживал свою бороду. Он внимательно слушал и обдумывал мои слова. Не отбрасывал сразу, а верил.

Может, борода тому виной? Этой основательности и осторожности?

Я даже на мгновение задумался, а не отрастить и себе такую.

Но нет. Мастера стихийной магии действительно не носили излишне длинных волос или бород, и тому была причина. Все-таки не особо приятно, когда тебе в спарринге что-то подпалят. И если на кожу еще можно было нанести защитные мази, то что делать с бородой? Можно, конечно, и ее мазать. Но вот я видел, как один курсант в школе гвардейцев остался без волос от этой алхимической ерунды! Нет уж, Грох с ним!