Не только демоны умеют любить (СИ) - Хаан Ашира - Страница 40

Демон сделал знак и девять мужчин ушли, оставив одного Игоря. Яра тут же пожалела, что не полюбовалась еще Андреем. Вживую мальчики-модели, кажется, намного лучше, чем в журналах. Игорь стоял и безразлично смотрел на них. А рука демона скользила по спине Яры, надавливала на позвонки, согревала через ткань рубашки и этот легкий массаж расслаблял ее и дарил тепло.

— Остается один. Выбрала бы ты его? Не уверена. И это всего лишь из десяти. А что будет, если я призову всю свою сотню стражей?

— Сотню? — изумилась Яра.

— Сотню. И каждый — красив, высок, талантлив. Необычен. Как ты выберешь? Где будет твоя любовь?

— Если ты разрешишь мне уйти с одним из них, я выберу Игоря, — тихо и твердо сказала Яра, опуская глаза.

Ксандр тут же убрал ладонь с ее спины.

— Вот за это я тебя и люблю, — так же тихо и твердо сказал он. — За то, что ты умеешь любить и быть верной, оставаться верной даже вопреки доводам разума, вопреки своим чувствам, вопреки всему — быть с тем, кого ты выбрала. Хотя и без возможности выбора.

— Да, — кивнула Яра.

Демон встал.

Он не делал никакого жеста, но Игорь тоже ушел вниз по лестнице. Они остались вдвоем.

— Но любовь проходит. Особенно, если это был не выбор, а вынужденный союз в отсутствие выбора. Такая любовь проходит особенно болезненно — когда нет того, кто может ответить тебе тем же. Такой же силой и верностью.

— А ты можешь, что ли? — спросила Яра, обозленная тем, что в глубине души понимала его правоту. Она-то знала, увы, уже знала, с какой болью проходит ее отчаянная любовь. И то, что Игорь может быть не тот, кто ее стоит, наполняло ее сейчас горечью. Она чувствовала обиду — она нашла его, она торгуется с чертовым демоном, чтобы спасти его. А он мог бы и попробовать освободиться от колдовства!

Это было несправедливо, это она тоже понимала.

— Собственно…

Демон отошел от нее, отвернулся. В темноте храма белела его рубашка, все остальное сливалось с мраком. Он стоял там долго, собираясь с мыслями.

Но потом повернулся к ней:

— Только демоны умеют любить. Мы кровная часть мира. Мы управляем им, мы управляем всем, включая собственные тела. Не как люди — а на более глубоком уровне. Я могу заставить свою кровь потечь в обратную сторону или приказать коже изменить цвет. И только любовь — то, что я не могу изменить. Однажды выбрав — уже не могу. И потому демоны ее ценят. Оберегают. Никогда не предают. И делают все, чтобы она не погасла. Мы не устаем от возлюбленных. Мы не скучаем в паре. Не хотим изменить или расстаться. Не принимаем как должное того, кого любим. Только это и есть любовь. И люди на это неспособны. Кроме тебя, Яра.

Он сделал шаг и другой, замер на секунду, а потом рывком поднял Яру с холодного камня, обнял и прижал к себе с такой силой, что на секунду она перестала дышать.

— Кроме тебя. Иногда рождаются люди, которые тоже умеют любить. Это их беда. В вашем человеческом мире слабостей им нелегко. Никто не сможет любить тебя вечно. Никогда не думать о других женщинах, никогда ни на секунду не забывать о том, какое ты сокровище. Не сомневаться. Ни один человек. И это значит — ты обречена на боль.

Он склонился, глядя Яре в глаза.

Она не отрывалась от него и сама не разрывала объятий. Яре хотелось плакать, потому что он, черт возьми, был прав, снова прав. Что-то подобное она всегда ощущала, не понимая объяснений про «любовь живет три года» и обязательность измен в браке.

— Я люблю тебя, Яра… Не знаю, что вы намешали в своем зелье, но оно заставило меня перестать скрывать свои чувства. Редкость для демонов. Знай, что никто никогда не будет любить тебя так, как я. По крайней мере, так долго.

Яра похолодела. Так он понял про зелье! Ей стало очень-очень страшно. Кому, как не ей знать, что пока мужчина влюблен — он простит что угодно, но если разлюбит — не простит ничего. А демон влюблен из-за зелья! А Даша как всегда не знает, когда кончится его действие!

Демон смотрел на нее с нежностью и чуть иронично, а она старалась улыбаться и не показывать, насколько ее это все пугает.

— Яра, Яра… — Ксандр покачал головой, погладил ее пальцами по лицу и выпустил из объятий. Отошел на несколько шагов и только тогда очень мягко продолжил: — Неужели ты еще не поняла, что я не причиню тебе вреда? Разве хоть раз за время нашего знакомства я сделал тебе что-то плохое?

Яра закусила губу. Он был прав, но…

— А что с Арсением Петровичем? Я видела некролог.

Ксандр сложил руки на груди и посмотрел на нее. В глазах серебро сменилось грозовыми тучами.

— Он умер. Ты же видела некролог, — ехидно сказал демон.

— Просто так умер?

— Работа тяжелая была.

— И ты не при чем?

Демон возвел глаза к потолку, интересуясь у высших сил, даны ли ему будут силы для этого разговора.

— Я отсюда не могу выйти, ты же знаешь.

— Еще я знаю, что это не помешало тебе убить того таксиста. И водителя фуры тоже.

Глаза Ксандра сверкнули.

— Не нужно было? Вмешиваться не стоило?

— Если бы я не задержалась тут, не нужно было бы вызывать такси.

— Никто не просил тебя искать твоего Игоря!

— То есть я должна была такая — о, мой жених без вести пропал, ну и ладно, заведу нового!

— Именно так! И получше старого.

— Не то, чтобы я влюбляюсь направо и налево!

— Ты хочешь сказать, что такого красавца тебе больше не светило?

— Хамите, господин демон?

— Нисколько… — Ксандр, только что разъяренный, мягко шагнул к Яре и взял ее за плечи. — Скорее наоборот. Тебе и правда не стоило искать его, если он попал в стражи…

— Что это значит? — шепотом спросила Яра, глядя на него снизу вверх. — На что ты все время намекаешь?

Он обнял ее, скрестив руки на спине. Яра не делала попыток вырваться, но и сама к нему не тянулась.

— Да, я убил твоего врача. Ему недолго оставалось и без того, но я сократил его жизнь на эти полгода за то, что он посмел… Посмел относиться к тебе так, как нельзя.

— А таксисту на сколько сократил? — прошептала Яра куда-то ему в плечо, глядя в черноту за спиной.

— Лет на двадцать…

— То есть ты все-таки можешь убить любого, если захочешь?

— Если захочу… — тоже прошептал он, уткнувшись лицом в ее волосы. — Ты правильно сказала — я должен захотеть. Без этого все намного сложнее. Но защитить тебя — о, я хотел. Не бойся, что зелье перестанет действовать.

— Почему? — Яра все-таки положила ему руки на грудь, чтобы отстраниться и посмотреть в глаза.

— Потому что ты была мне нужна всегда. А зелье только высвободило мои чувства. Не больше.

— Почему? — требовательно спросила Яра, глядя ему в глаза. Но он отвел взгляд.

— Странный вопрос, — он тихонько поцеловал ее волосы. — Это же ты.

Пока Яра думала, чем именно ее не устроил этот ответ и почему у нее осталось смутное ощущение подвоха, Ксандр продолжал целовать ее волосы, постепенно спускаясь, и вот уже он целует висок, а вот проводит губами по скуле… И руки его гладят ее по спине, нажимая на позвонки, как в прошлый раз, и Яра тает против своей воли, так и не сумев сконцентрироваться. Она хочет задать последний вопрос, но именно в ту секунду, когда она открывает рот, его закрывают губы Ксандра. Сначала поцелуй нежный, легкий, но стоит ей попытаться освободиться, чтобы все-таки спросить, как руки становятся наглее, спускаясь на талию и ниже, а губы — горячее и требовательнее.

Яра пытается его оттолкнуть, но то невозможное сочетание прохладных твердых губ с горячим дыханием, то ощущение свежести и жара от его поцелуев, которое сводит с ума своей несочетаемостью и невозможностью, заставляет кружиться голову и уносит все мысли, превращает все ее попытки в ласки. Пальцы скользят по белой рубашке, чувствуя под ней твердые мышцы груди, а Ксандр прижимает ее к себе все сильнее и сильнее, притискивает, сливается так, что ближе, кажется, невозможно. Но ведь она знает, что возможно, что переплетение ног, что руки, гладящие ее везде-везде это еще не все, что можно быть еще ближе — хотя бы на те миллиметры ткани, что еще разделяет их.