Умоляй, ведьма (СИ) - Лайм Сильвия - Страница 19

Ткань ласкала взгляд светлой голубизной, нежной, как утреннее небо весной. Для красоты я прикрепила к груди самодельный цветочек из розовых лоскутков, в центр которого вставила бабушкину брошь с каким-то красным камнем. Смотрелось просто восхитительно!

И этот нахальный ворон никак не должен был испортить своими когтищами мое произведение искусства. Тем более в такой момент!

— Хочешь узнать, какие на вкус червяки, — откопай и попробуй, — бросил ворон, опасно покачиваясь на своей ветке. Такую огромную птицу никак не могла удержать довольно тонкая палочка боярышника. — Дай пересесть на плечо, тут неудобно.

— Ага, сейчас, — фыркнула я, всматриваясь в даль. — Все должно быть идеально, чтобы наш план удался. А с тебя станется испортить все дело.

— Ничего я не испорчу! — каркнул фамильяр, распахнув крылья, и я даже слегка отшатнулась от неожиданности. — А ты, смотри, не чихни в самый ответственный момент, недоведьма.

— Слушай, завязывай со своими выступлениями! Вот-вот принц появится, и он не должен тебя заметить! — шикнула я на него, потому что Хмуря слишком уж шумел.

Собственно, как обычно. Ему бы только поворчать.

Вот и сейчас возмущенно что-то каркнув, он все равно взял и перелетел мне на плечо, игнорируя все мои слова!

Сдаваясь, я вздохнула и промолчала.

От присутствия ворона настолько близко было не по себе. Но, с другой стороны, вдруг стало и спокойнее. Словно он мог мне чем-то помочь.

А помощь мне бы не помешала! Вот-вот по этой дороге должен был проехать наследник престола. И я ожидала его тут не просто так.

— Да и вообще, тебе, конечно, бояться нечего, — пробубнила я, приглаживая длинные распущенные волосы, которые сегодня утром тщательно напудрила белой пудрой для прически. Так сильно, что локоны казались светло-желтыми, а не рыжими. Почти белыми.

То был какой-то особый состав, который я нашла в ящике с украшениями старой ведьмы. Судя по всему, Ирмабелла хоть и была сильно немолода, но за модой следила и не пренебрегала косметикой и украшениями.

Оказавшись возле копны моих неожиданно светлых волос, ворон фыркнул или кашлянул, а затем раздраженно проговорил:

— Зачем ты сделала это?

— Что? — не поняла я, с каждой минутой все сильнее нервничая.

Принц должен был вот-вот появиться.

— Вот это? — с отвращением проговорил Хмуря, схватил прядь моих волос лапой и поднял вверх.

— Эй, отпусти! Испортишь всю прическу! — возмутилась я, но то ли слишком сильно дернулась, то ли злобный ворон это назло, но его когти еще сильнее запутались в локонах, которые я заботливо накручивала на коклюшки все утро. Фамильяр то ли каркал, то ли смеялся, а я, в панике повизгивая, пыталась отцепить от себя порхающую крыльями птицу.

— Хмуря, ты… ты… я тебя придушу!

В этот момент, как назло, в конце тракта послышался долгожданный стук колес кареты.

— А что, я, вообще-то, птица, у нас есть когти! И совсем нет пальцев, между прочим, — каркнул он от возмущения.

На оправдание похоже не было.

Более того, пока я отдирала его от волос, мне все еще казалось, что я слышу его смех. Кусты тряслись, я что-то сдавленно пищала, пытаясь не привлекать к себе внимания.

Что вообще подумает его высочество, когда увидит, что прямо рядом с дорогой в кустах кто-то дерется и кричит? Я бы решила, что это засада и меня собираются убить.

Но дальше стало еще хуже. Едва я распутала несносного ворона, освободив его от своих волос, схватила его за слишком уж крупное для птицы тело и оттянула в сторону, как этот засранец…

…нагадил мне на платье.

— Ах ты, — захлебнулась я возмущением, невольно выпрямляясь во весь рост.

А ворон хмыкнул, невозмутимо бросив:

— Что поделаешь, у птиц это непроизвольно. Ты не знала?

А сам глядел на меня такими наглыми зелеными глазами, что, клянусь, я нутром чувствовала, что произвольно, очень даже произвольно!

— Да ты специально!!! — выкрикнула я в сердцах, отбрасывая птицу и пытаясь вытереть платье лопухом.

Теперь на голубом подоле было не только белое пятно, но и зеленое. В разводах от травы.

— Девушка, вы в порядке? — в этот миг я услышала голос со стороны дороги, с которой вдруг подозрительно перестал раздаваться стук колес.

Сердце упало куда-то вниз, казалось, все во мне обмерло и покрылось инеем позора. Я медленно повернула голову к тракту, пытаясь одной рукой пригладить волосы, которые из-за белой пудры теперь стояли вверх колом, будто их воском напомадили, а второй рукой скрывая позади себя испачканный кусок подола.

Лицо стремительно наливалось краской.

Хмуря свалился под куст, откуда доносился мрачный вороний хохот.

— Я тебя придушу, — пробубнила я сквозь зубы.

— Что, простите? — переспросила мужчина, высунувший голову из кареты.

На волосах цвета ржи сверкал тонкий обруч золотой короны.

— Ничего, ваше высочество, — проговорила я нервно, совершенно не зная, что теперь делать.

Мой план был жестоко провален.

В этот момент до меня наконец-то дошло, что, вообще-то, следовало бы поклониться наследнику престола, как-то выразить свое почтение и безмерное восхищение… Но как теперь это сделать-то, после того, что тут учудил Хмуря, чтоб его енот обглодал?

Я перестала приглаживать волосы, все равно, судя по всему, это был дохлый номер. Меня уже не спасти. Чуть оттянула чистую половину подола и склонилась в низком поклоне.

Понятия не имела, как правильно это делается, поэтому постаралась присесть пониже.

— Еще ниже, недоведьма! — раздалось сдавленное из кустов, и я подумала, что ворон, вероятно, хоть и решил угробить мне все дело, но, по крайней мере, не желает видеть меня казненной. И склонилась еще ниже. — Еще!

В общем, в результате, поднимаясь, я потеряла равновесие, зацепившись за ветку куста. И, честное слово, полагаю, что мое бренное тело, покрытое позором, в конце концов просто упало бы в траву. Клянусь, я бы уже и подниматься не стала. Так бы и лежала.

Но в последний момент крепкая мужская рука схватила меня за запястье и подняла вверх. Потом я почувствовала, что другой рукой мой неожиданный спаситель обхватил мою талию и прижал к себе.

— Ваше высочество, что вы, позвольте я разберусь с этой девицей! — раздалось где-то в стороне.

И когда я наконец-то оказалась в состоянии осмотреться по сторонам и понять, что вообще происходит, оказалось, что меня обнимает сам принц.

Тут же бросило в жар.

И в ужас.

Сам принц Альфиан Златоносный! Сын Джоксара Лютоглавого и единственный наследник престола!

А позади него неловко выбирался из кареты какой-то грузный придворный. Он поправлял на лысеющей голове кудрявый белый парик, съехавший набок, и что-то возмущенно охал.

Принц же оказался молодым сильным мужчиной лет тридцати, с короткими светло-русыми волосами, на солнце переливающимися золотом. Он широко и открыто улыбался, глядя на меня и будто не замечая, как ужасно я выгляжу.

— Что с вами случилось, прекрасная лесная дева? — спросил он, находясь так близко, что кому-нибудь другому я могла бы от неожиданности и пощечину влепить.

С принцем, конечно, так поступать не стоило. А вот ответить что-то вразумительное было нужно! Еще как нужно, учитывая, что я бубнила что-то невнятное.

Его высочество Альфиан явно чувствовал себя вполне в своей тарелке, осмотрев сперва мое лицо, затем опускаясь взглядом на декольте платья. Довольно скромного, кстати, платья! Вырез там был неглубокий, простой. Однако только сейчас я поняла, насколько плотно и качественно лиф демонстрировал все изгибы моего тела. А алая роза, которую я прилепила, чтобы немножко украсить себя, и вовсе акцентировала взгляд только на груди.

— Я… эм-м-м… в общем…

Собственно, пока я что-то мямлила, Альфиан Златоносный, судя по всему, вполне наслаждался происходящим.

— Ваше высочество, позвольте я… — Тем временем из кареты почти вылез толстяк.

— Оставайтесь на месте, гранд Беньехо, я способен справиться с лесной нимфой и сам, — бросил принц через плечо и подмигнул мне. — Нимфа ведь не планирует убивать меня, верно? — со смешком уточнил он, невозмутимо убрав с моего лица перепутанную прядь волос, и, не дожидаясь ответа, спросил: — Что с вами приключилось, ронна?