Братки-тоже люди (братки на В.О.В.) (СИ) - "Гевара Фернандо Че" - Страница 28

   - И что теперь делать, - все еще не соображая, говорит Хруст.

   - Как что, Гнат ждет, надо с к коменданту идти, к герру Рихтеру.

   - Зачем, - продолжает тупить браток.

   - Ну как зачем, это же не хрестьяника убили, это же начальника полиции убили пан Хрусталев.

   Хруста отпускает окончательно, и он понимает, что на месте Зубила должен был быть он, но какая-то нелегкая, понесла начальника полиции в Ракузовку самого. И надо о проишедшем сразу и оперативно донести немцам, а именно коменданту Себастьяну Рихтеру, гауптману, бандит порывается, сразу отправится в комендатуру, но осознает, что он по пояс голый, причем снизу. И чертыхаясь начинает одеваться, при этом с похмелья засовывает обе ноги в одну штанину, и картинно грохается на пол избы, Василько прячет взгляд. Наконец облачившись, Хруст выбегает из избы, по пути прихватывает Гната, длинного, сутулого блондина с впалыми глазами, и уже вдвоем бегут в комендатуру.

   У двери в бывшее здание школы, ставшее комендатурой, а так же резиденцией гауптмана Рихтера, стоял немецкий солдат, причем полная копия Гната, такой же высокий, такой же сутулый, отличался он от ракузовского полицая, лишь немецкой формой, да круглыми очками на носу.

   - Хальт русише швайне.

   Видимо Гнат понял, что его оскорбляют, и он сказал:

   - Я не москаль пан офицер, я белорус.

   Солдат усмехнулся и с издевкой поговорил:

   - Белорусише швайне.

   Этого не смог вынести Хруст, и он закричал:

   - А ну пропусти меня к господину коменданту, там понимаешь ли пана начальника полиции убили, а ты мне тут хальты кидаешь. Где твоя сознательность фриц.

   На крик из здания вышел пришедший с немцами переводчик Пшемыслав Кнышевский, и сразу спросил:

   - Господа, что за авантаж, объясните мне что тут происходит? Почему шумите, пан комендант изволят отдыхать.

   - Господин переводчик, у нас плохие новости, вчера неизвестными убит пан начальник полиции, а так же еще около двух дюжин полицейских.

   - Милостивый сударь, вы вроде заместитель пана Ярощука, не могли бы вы внятно рассказать, что где и когда произошло?

   - Ну ка, Гнат, рассказывай, - переадресовал пожелание бывшего помещика, некогда подвизавшегося в высшем свете Санкт-Петербурга.

   - Ну это, мы собрали продукты, для доблестной немецкой армии, с деревни нашей, и потом я попросил Прокопчука, который приезжал в повет, передать Ярощуку, что продукты готовы.

   А так как у него в нашей деревне есть его зазноба, Марыська, он и обещал приехать сам, вот вчера и приехали где то в часов 10 дня. Потом он к своей Марыське ушел, а мы таскали продукты на подводы, когда все было готово, мы сели с остальными полицаями отдохнуть. Еще где-то через час пан Ярощук пришел, и они уехали.

   А через четверть часа, Марыська прибегла ко мне, говорит пан начальник, свой ливорверт оставил у нее. Ну и я сел на коня, и поскакал за паном Ярощуком, проехал я версты три, слышу выстрелы, да так много, спешился, привязал коня к дереву, и дальше пошел пешком. А там красные, уже убили всех наших парней, и начали мародерствовать, трое краснюков пошли в мою сторону, ну я и сбежал, потому, как без оружия был.

   - Почему вы вчера не приехали в повет, почему не сообщили нам, мы бы красных поймали бы по горячим следам. Может это были те красные, что в соседнем повете на колонну господ немцев напали?

   - Да наверно, они все такие большие, у всех пулеметы, бомбы и много другого оружия.

   - Вы считаете, что это какие то части особого назначения?

   - Да пан Кнышевский, это отборные большевики, когда эти трое пошли ко мне, я очень испугался, ведь у каждого в руках был максим.

   - Вы хотите сказать, что они несли в руках пулеметы максим? Станковые пулеметы? А вы смогли бы поднять такой пулемет, да еще и носить его на руках, по моему вы вврете как сивый мерин, господин Гнат.

   - Простите пан Кнышевский, но я в армии не служил, не разбираюсь в этих станковых и бестанковых пулеметах, но у них в руках точно были не винтовки.

   - Все понятно, вы свободны. Господин заместитель начальника полиции, как вас зовут?

   - Хрусталев Александр Сергеевич.

   - Тогда Александр Сергеевич, временно вы начальник полиции повета, собирайтесь и оповестите полицейских с окрестных деревень, сбор через два часа. Поедем осматривать место происшествия.

   Хруст быстро вернулся в управление полиции, и послал Василько и Гната, по близлежащим деревням, Гнат поскакал на своей лошади, а Василько поехал на мотоцикле Хруста.

   Прошло еще два часа, и группа немцев (до взвода) с экстренно собранными полицаями (два десятка), выехали из повета, в сторону Ракузовки...

   МОБ.

   Завтрак удался на славу, из-за удачи вчерашнего фуражирского рейда, Гинзбургом были увеличены порции, а красноармейцы, как и любые другие люди, любят сытно поесть. Сразу после завтрака, к Гринкевичу подсел Иванов, потом подсели Ильин с Шмидтом.

   - Слышь майор, а мне очень понравилась ваша акция на шоссе, прекрасно получилось, и если бы не пробоина от бомбы, да шальная пуля убившая вашего танкиста, то можно было повторить приключение.

   - Нет, не думаю, повторить, конечно, нужно, но это будет только тогда, когда мы готовы будем идти на восток. Просто сам пойми капитан, как бы не переполнить чашу терпения немцев. Они же на нас двинут полк или дивизию, с танками и авиацией, и мы ничего не сможем противопоставить. А помирать нам рановато, есть у нас еще дома дела (с)!

   - Просто майор мне не дает покоя сорок четвертая дивизия и ее командир Виноградов?

   - Не понял капитан, ты о чем? Какая к черту сорок четвертая, и почему она тебе покоя не дает?

   - Ты что, не знаешь про сорок четвертую дивизию, и как ее финны во время Финской войны уничтожили?

   - А вот ты о чем, и что, где финны а где мы, и с чего она тебе покоя не дает? - сделал вид, что знает о сорок четвертой дивизии Гринкевич.

   - Да брат мой младший в той дивизии служил, механиком-водителем в Т-26, их колонну техники, финны из засады расстреляли, танк подожгли, и он выбрался, а остальные нет. Побежал в лес, а там еще два десятка таких же как он, выживших, после орудийного и пулеметного обстрела. Неделю по снегам выбирались из той ловушки.

   - Ну т к чему ты Иванов все таки это гнешь, говори уж конкретней.

   - Давай мы немцам, сорок четвертую дивизию устроим.

   - И как ты это себе представляешь?

   - Ну у нас есть пушка, один полковой и два батальонных миномета, а так же до чертовой мамы пулеметов и автоматического оружия. Устроим такую же засаду как вы, но с поправкой на сорок четвертую дивизию, у нас то человек теперь поболе, чем у вас, при нападении на колону.

   - А не маловато ли, пушчонка-то у нас всего одна. А финны наверно не одной пушкой стреляли а?

   - Ну так, как говорят братья украинцы, трошки пошукаемо, покумекаемо, и побачимо. Сам говорил, что много брошенного нашими оружия, поищем. Помнишь - бороться, искать, найти, не сдаваться?

   - Убедил, тогда надо прямо сейчас начать осмотр окрестностей, на предмет брошенной артиллерии, ну можно и танков. Я помню где мы брали пушку тогда, но там остальное оружие все побитое.

   - Если ты майор не против, то выпускаем четыре отделения на поиски, но сперва я хочу посовещаться с майором Семеновым.

   - Иди, я пока полежу тут.