Второй шанс на счастье (СИ) - Лакс Айрин - Страница 3

Чужой взгляд. Я чувствую его всей кожей. Она мгновенно покрывается острыми пиками мурашек.

— Мы заждались сладкую парочку… — вальяжно заявляет Богдан.

Он видел, как муж целовал меня. Жаль, что не могу разглядеть выражения его глаз — они кажутся тёмными. Богдан отпивает из бокала, смотрит на меня и на мужа, задаёт вопрос:

— Сколько вы уже в браке?

— Шесть лет, — отвечает Виталий.

— Говорят, любовь живёт три года. У некоторых она не выживает и одного… — усмехается, наклонив голову.

Густые волосы падают ему на лицо. Богдан поправляет их, зачёсывая пальцами.

— Но глядя на вас, я снова начинаю верить в чудеса, — нараспев произносит он. Салютует бокалом. — За любовь и верность. За семью и детей.

При последнем слове он переводит взгляд на меня и смотрит в упор. Сердце заходится в бешеном ритме. Знает ли он что-нибудь о Максе? Мой сын уже спит, но вдруг Виталий хвастался фотографиями, желая расположить к себе потенциального инвестора? Я начинаю беспокоиться, что Богдан узнает в моём сынишке себя в том же возрасте. Этот страх почти парализует меня на месте. Но потом я слышу приторный голос Марины, приветствующей гостью:

— Анюта, ты так похорошела!

— О, кажется, это прибыла моя жена… — Богдан отталкивается плечом от дверного косяка, выходя в холл. — Ты, как всегда, бесподобна! — заявляет громким голосом.

— Я немного опоздала! — воркует в ответ жена Богдана.

От звука этого голоса мне становится ещё противнее на душе. Я очень сильно надеюсь ошибиться, но увидев жену Богдана, понимаю, что вечер будет мучительно длинным.

В холле стоит Аня — моя двоюродная сестра. Ещё один призрак из прошлого, о котором я предпочла бы не вспоминать. Жена Богдана. Жена! Всё-таки сохла она по нему, хоть и отрицала это.

— Привет, Марьяна, — Аня останавливает взгляд светло-карих глаз на мне, растягивает губы в торжествующей улыбке. — Милый домик и такой знакомый. Здесь совершенно ничего не изменилось за шесть лет! Но у меня множество перемен в жизни. В семье, например. Ты уже познакомилась с моим мужем?

Анна ломает комедию. Почти все присутствующие в курсе прошлых отношений. За исключением разве что моего мужа и Антона, приятеля Богдана.

— Познакомилась.

— Богдан преуспел! — продолжает смаковать торжество Аня. — Он любит своё дело. До сих пор может сутками висеть за компьютером.

«Я знаю!» — едва не срывается с моего языка.

Я знаю о Богдане слишком многое. Как он спит, как держит сигарету, когда курит, как любит крутые виражи на большой скорости или как его лицо искажается во время секса…

Всё это в прошлом.

Сейчас Чернов выглядит уже не тем дерзким парнем, по которому сходили с ума многие девушки. Он возмужал, окреп, в глазах появилось холодное, ожесточённое выражение, которого не было раньше. И он поднялся. Судя по всему, очень хорошо преуспел.

Раньше всё было с точностью до наоборот — на Богдана смотрели, как на нежелательный элемент в радиусе километра от моего дома. Теперь я и Виталий стоим гораздо ниже на социальной ступеньке. Мы даже не хозяева в этом доме. И ещё больше я чувствую себя гостьей сейчас, когда от милости и прихоти Богдана зависит слишком многое.

— Улыбнись, малыш! — напоминает мне муж.

И я улыбаюсь. Приветливо и мило улыбаюсь. Но больше всего мне хочется закрыться в комнате, вцепиться зубами в подушку и выть от тоски.

У меня могло быть всё. У меня нет ничего…

«Нет. У меня есть сын, — поправляю себя. — Его у меня никто не отберёт!»

Голова начинает болеть почти сразу же. Давления вокруг меня слишком много. Все чего-то ждут от меня. Марина ждёт, что я опозорюсь и выставлю себя в дурном свете, чтобы потом отчитывать меня ядовитым голосом, растравливая оскорблениями. Муж ждёт, что я буду идеальной хозяйкой и женой на его ярмарке тщеславия.

— Хочу познакомиться с потенциальным инвестором поближе. Поэтому пригласил его на семейный ужин, — так объяснял мне муж.

Не помню, называл он мне фамилию инвестора или нет. Кажется, в тот момент я читала о противопоказаниях протезирования сердечного клапана у детей. Поэтому пропустила большую часть информации мимо ушей.

Теперь пожинаю плоды собственной невнимательности. Смогла бы я подготовиться к встрече с прошлым? Реагировала бы так же остро? Не знаю.

— Малыш, у тебя совсем нет аппетита! — ласково укоряет меня муж, накладывая ещё гору салата к тому, что уже выложен горой на моей тарелке. — Поешь хотя бы салат?

— Спасибо, милый, — выдавливаю из себя ласковые слова.

Кажется, Богдан в этот момент клеймит меня обжигающим взглядом.

— Иногда приятно возвращаться в знакомые места, будучи уверенной, что здесь ничего не изменилось! — сладко воркует Аня, не забывая сдабривать свои слова ядом. — У тебя, Марьяна, чудесная семья! Поздравляю. Мечты должны сбываться…

Анна отпивает вина и смотрит на меня поверх бокала. Едва ли не жмурится от удовольствия. Ей приятно осознавать, что сейчас она на волне, а я плетусь где-то позади. Аня поглядывает и на Марину сияющим взглядом. Наверняка помнит каждый недовольный взгляд и обидное слово, брошенное в её сторону Мариной.

Теперь Аня чувствует себя победительницей, смакует свой триумф. Я поглядываю на Богдана, гадая, о чём думает он сам. Волнует ли его хоть что-то, вспоминает о нас или нет? Обвожу взглядом его длинные пальцы. У Богдана красивые руки с синеватыми венами, но костяшки напрочь сбиты. Светло-золотистые волоски на смуглой коже. На правой руке чуть выше запястья лаконичная татуировка из двух чёрных полос — одна над другой. Вторая рука забита татуировками до самых плеч. Отгоняю видения прочь. Но воспоминания настойчиво лезут одно за другим.

Антон, знакомый Богдана, поддерживает беседу за столом. Он кажется довольно приятным собеседником. Возможно, только потому, что я его не знаю.

— Важный звонок, надо отойти! — извиняется Богдан и выходит.

С полминуты за столом держится тишина. Только изредка постукивают столовые приборы.

— Как ты, Марьяна? — интересуется Аня.

— Отлично. Семья, муж, работа… — отвечаю я.

— Ты работаешь? — изумляется Аня и наклоняется вперёд, демонстрируя глубокое декольте и увеличенную грудь. — Неужели всё так плохо? — интересуется она нарочито громким шёпотом.

— Хобби, — беспечно отзывается Виталий. — Марьяна боится сойти с ума от безделья, поэтому занимает своё время чем угодно…

Мы оба знаем, что он лжёт. Но признавать свою несостоятельность публично он не станет.

— Йога, пилатес, языковые курсы, — начинает загибать пальцы Аня. — Тренажёрный зал… Ммм, даже не знаю, куда я смогла бы впихнуть работу. Вероятно, не нашлось бы и свободной минутки!

— Как у вас обстоят дела? Семья уже полная? — спрашиваю я. — Есть дети?

— Нет. И пока не планируем! — резко отвечает Аня.

— Жаль. Дети — это чудо. Я души не чаю в своём сыне…

Лицо Ани странно перекашивается после моих слов о Максе. Словно я нечаянно умудрилась нажать на болевую точку.

— В чём дело? У вас сложности? — спрашиваю я, будто не поняла, что Ане неприятна эта тема.

Аня демонстративно тянется за бокалом с вином, не желая отвечать. Я замечаю тень недовольства и досады, вполне искренней.

— Не отчаивайтесь. Современная медицина творит чудеса. На крайний случай, можно прибегнуть к ЭКО, суррогатному материнству или усыновить ребёнка, — ровным голосом рассуждаю я. — И если уж зашёл разговор о детях, проверю, хорошо ли спит Макс.

— Поцелуй его за меня, — просит муж. — И возвращайся как можно скорее. Буду скучать.

Я улыбаюсь в ответ на слова мужа, поднимаюсь на второй этаж, жадно глотая воздух. Словно только сейчас обретаю возможность дышать полной грудью. Прислоняюсь к стене за углом, замирая без движения. Нужно двигаться дальше. Обнять сына, напитаться его спокойствием и безграничной любовью к нему. Глотнуть свежих и чистых эмоций, чтобы суметь выдержать испытание званым ужином.