Лунная Заводь (ЛП) - Эндрюс Илона - Страница 53

— Мило. — Уильям поднял нож, подзывая существо пальцами левой руки. — Давай ко мне. Я отделаю тебя по старинке.

Бледное мохнатое тело выскочило из кустов, лая, как адская гончая. Кох закружил вокруг зверя, огрызаясь, лая и пуская пену изо рта. Монстр покачал своей уродливой башкой.

Уильям собрался с духом, чтобы броситься в атаку.

Зверь отпрянул, словно его ударили током провода. Мгновение спустя Уильям услышал пение низкого женского голоса, поднимающегося и опускающегося, бормочущего галльские слова.

Зверь вздрогнул. Его пасть широко раскрылась, и он взвыл низким протяжным воем, полным сожаления и боли, потом развернулся и умчался в ночь.

— А ну вернись! — прорычал Уильям.

Голос приближался. Между темными соснами покачивался крохотный огонек фонаря.

Уильям нырнул в чащу, оставив Коха одного среди искореженных сорняков.

Кусты раздвинулись, и появилась бабушка Аза. Она подняла фонарь, и дрожащий свет еще глубже высек возрастные морщины на ее лице. Ларк выглянула из-за ее спины, ее темные глаза казались огромными на бледном лице.

Пес подбежал к старухе и толкнул ее в ноги, чуть не сбив с ног.

— Кох, вот ты где. — Бабушка Аза протянула руку к залитой пеной морде Коха. — Все хорошо.

— Он ушел? — спросила Ларк.

— Да, он уже ушел, дитя мое. Сегодня он не вернется. Тебе придется какое-то время держаться подальше от леса. Желаю, чтобы впредь ты сказала мне, если он снова будет тут ошиваться. А теперь пойдем. Пойдем домой.

Бабушка Аза с успокаивающей улыбкой взяла Ларк за руку и пошла обратно в лес. Пес последовал за ними, тихо рыча и ворча что-то себе под нос.

Уильям сел. Грудь болела, а плечо, казалось, превратилось в сплошной синяк. Тварь регенерировала прямо у него на глазах. Даже уроды «Руки» не заживали так быстро. Что, черт возьми, это было?

Постепенно реальность ситуации стала доходить до него. Он получил пинок под зад, ничему не научился и был спасен тупой собакой и старой леди.

Если он проживет достаточно долго, чтобы сделать доклад Нэнси в Адрианглии о проделанной работе, ему придется замять эту часть.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

УТРО наступило слишком быстро, решил Уильям, закончив бриться. Он проскользнул обратно в дом и провел несколько часов в постели, но большая часть его все еще чувствовала себя так, будто его пропустили через одну из дробилок Сломанного с добавлением камней для дополнительного изничтожения.

По крайней мере, к его комнате примыкала ванная, так что он мог умыться в относительном уединении. Его плечо из синего превратилось в болезненно-желто-зеленое. Желтый цвет исчезнет к вечеру, на перевертышах все быстро заживает. Но ведь быстрое исцеление часто влечет за собой еще большее наказание, размышлял он.

Что-то случилось рано утром. Он помнил, что проснулся от какого-то шума, но дверь оставалась запертой, и он снова уснул.

Уильям оделся и снова взялся за ручку двери. Открылась. Хорошо. Ему потребовалась вся его сила воли, чтобы не сломать ее прошлой ночью. Сидеть взаперти никогда не было его любимым занятием.

Он выскользнул в коридор. Дом был залит солнечным светом, в нем стояла тишина и пахло жареным беконом. Он решил, что ему нравится эта Крысиная нора. С ее чистыми деревянными полами и высокими окнами, это было открытое, не загромождённое пространство, гостеприимное, удобное, но не давящее. Он уловил слабый аромат Серизы и последовал за ним вниз по лестнице в огромную кухню. Массивный стол, старый и покрытый шрамами, доминировал в комнате. За ним находилась огромная дровяная печь рядом со старой электрической плитой. Эриан сидел за столом, изо всех сил стараясь опустошить свою наполненную до краев тарелку. Кальдар стоял прислонившись к стене. Серизы не было. Ну вот.

— А вот и ты. — Кальдар отсалютовал ему взмахом руки. — Ты пропустил завтрак, дружище.

— Я думал, ты приставлен следить за мной, — сказал Уильям. — Какого черта?

Кальдар поморщился.

— Всякое случилось. В любом случае, я полагал, что рано или поздно ты найдешь дорогу сюда. Кроме того, мы все наблюдаем за тобой. Нельзя оставлять незнакомца в доме без присмотра. Без обид.

— Не в обиде. Жена Уро объяснила мне, куда я отправляюсь.

Глаза Кальдара сузились. Он отвел взгляд.

Что-то случилось с Кларой или Уро. Что-то такое, что заставило Кальдара поморщиться.

— Так это была Клара, — сказал Кальдар. — Так или иначе, ты уже встречался с моим младшим братом, да?

— Да. Эриан.

Эриан помахал ему вилкой. Он ел медленно, разрезая еду на мелкие кусочки. Лицо у него было умное, но слегка меланхоличное… парень сильно волновался.

— Обычно нам приходится знакомить всех по три-четыре раза, прежде чем гости начинают запоминать имена. — Кальдар взял металлическую тарелку, накрытую колпаком, и снял крышку. Уильям обозрел груду жареной колбасы, куски жареной рыбы в кляре, яичницу-болтунью и две стопки золотистых блинов, блестящих от масла, и постарался не пускать слюни.

— Остатки, — сказал Кальдар. — Извини за рыбу. У нас здесь не так уж много мяса. Тарелки в шкафчике за твоей спиной.

Уильям взял две тарелки и обменял одну из них у Кальдара на вилку и нож. Они сели по разные стороны от Эриана. Уильям набросился на блины. Они были сладкими, пышными и просто идеальными.

Кальдар передал ему маленькую баночку зеленого варенья.

— Попробуй.

Уильям намазал немного на свой блин и положил в рот. Варенье было сладким с небольшой кислинкой, но мягким. На вкус оно напоминало клубнику, киви и какие-то странные фрукты, которые он однажды попробовал… хурму, да это была она.

— Хорошо, да? — Кальдар подмигнул ему. — Его готовит Сериза. Она отлично готовит.

Эриан перестал жевать.

— Ты только что пытался сосватать ему Серизу?

Кальдар отмахнулся от него.

— Заткнись, я тут работаю.

— Не нужно, — ответил Эриан. — Для начала, мы едва знаем этого человека.

Уильям положил себе на тарелку сосисок. Кроличьи. Ммм. Если Кальдар думал, что Сериза позволит ему выдать ее замуж, он глубоко ошибался. Это он отлично понимал.

— К тому же я практически ее родной брат, и я сижу прямо здесь, — сказал Эриан.

Кальдар внимательно посмотрел на него.

— И что мне с этого?

— Не пытайся продать сестру человека прямо у него на глазах, Кальдар.

— Почему нет?

— Это просто неправильно. — Эриан взглянул на Уильяма. — Скажи ему.

— Ты должен быть осторожен с этим, — сказал Уильям. Он очень рано понял, что существует тонкая грань между шутками среди мужчин и тем, чтобы вывести солдата из себя, сказав что-то плохое о его сестре. Он никогда не замечал разницы, поэтому старался держаться подальше от этой темы. — Люди обижаются. Горло могут перерезать.

— Ну, я не вижу в этом проблемы, — сказал Кальдар.

— Это потому, что ты негодяй, — сухо сказал Эриан.

Кальдар прижал руку к груди.

— О, Эриан. От тебя больно слышать такое.

Эриан покачал головой.

— Не знаю, как насчет перерезанного горла, но Сери отрежет тебе яйца, если ты будешь продолжать вмешиваться.

Уильям мог себе это представить.

— А где она?

Оба мужчины слишком долго жевали пищу, прежде чем Эриан ответил:

— Она на маленьком дворике. Рубится.

— Итак, — Кальдар откинулся назад. — Ты голубокровный, и ты сказал, что не богат.

— А он нет? — Эриан взглянул на него.

— Нет, — ответил Уильям.

— Так как же ты зарабатываешь себе на жизнь? — спросил Кальдар.

Я стелю полы в Сломанном.

— Я охочусь.

— На людей или зверей? — спросил Кальдар.

— На людей.

Эриан кивнул.

— Хорошо платят?

Уильям запил блин большим глотком воды.

— По-разному. Если будешь хорош.

Глаза Эриан остановились на нем.

— А ты каков?

Продолжай давить и выяснишь. Уильям растянул губы, показывая Эриану зубы.