Оплот добродетели (СИ) - Демина Карина - Страница 15

Ванилла…

Лотта про нее читала, как раз, когда подбирала подходящий яд для героини из «Ложных надежд», чтобы та уснула, а сон походил на смерть.

Но вот читать — одно, а так…

— Может, ошибка? — робко заметила она.

Но Эрра мотнула головой и косички ее тоненько зазвенели.

— Меня к жизни в гареме Диктатора с малых лет готовили. Я на вкус распознаю сто семьдесят три яда, а еще вдвое — по запаху…

— Надо же… какая все-таки сложная жизнь в гареме.

Лотта предпочитала использовать стандартный анализатор, но, если обычную еду она продолжала тестировать, скорее в силу привычки, то вот конфеты…

— А ты можешь проверить, он… во всех?

— Нет, — Эрра похлопала себя по впалому животу. — В этих не было. А тут…

Она склонилась над подносом. И косички раздраженно перекинула за плечо. Она нюхала одну конфету за другой. И Лотта почему-то не удивилась, когда рядом с первым трюфелем появился второй, следом третий и четвертый.

— Остальное можно есть, — в доказательство своих слов Эрра подхватила неффийскую белую карамель и сунула за щеку. — А жизнь в гареме, она такая… раньше… была… у Донечки когда-то двенадцать братьев имелось, но выжили трое… один вот сбежал. И я хочу.

— Так плохо там?

— Да не плохо, — Эрра вновь склонилась над подносом. — Совсем неплохо. Фонтаны. Травка. Птички поют. Камни драгоценные сияют. Лежишь у воды и играешь себе на аффаре… целыми днями, мать его, лежишь и играешь… я ж от скуки кулинарией и занялась. Некко вон по сети в Высшую экономическую поступила. Рассчитывает теперь втихаря проекты, которые ей Советники таскают. И всем хорошо, ей работа и уважение, а они вроде как умные. Другие тоже кто чем… Никса блог ведет. Оппозиционный. Тоже очень уважаемый. Донечка на него подписан. Ахве переводы с малых языков освоила. Издает теперь через отца… культурное наследие, да… а я вот готовлю потихоньку. Только надоело. Меня на Джиннай приглашают, в приличное место су-шефом.

— А… просто сказать?

— Данечка обидится. И отцу отошлет, чтобы разрешения не давать. А тот сперва запрет в доме, а после кому-нибудь опять подарит. Он у меня думает, что если одета, обута и накормлена, то все и хорошо, я же дура, которая счастья своего не понимает. И мама тоже… у нее теперь пять сундуков с украшениями, что еще надо?

Она тяжко вздохнула и, выбрав очередную конфету, заметила:

— Самые приличные у «Тобсперри», хотя и стоят, конечно. Но они и вправду используют кешью, а не махдамский орех. Тот хоть и похож на вкус, но слегка горчит, тогда как кешью сладковаты. И сливочное масло не заменяют другим…

— Не пробовала.

— Попробуй. Понравится. Но они по предварительному заказу только работают, и партии ограниченные. Так что… — она слегка пожала плечами. — На Джиннае меня уже ждут. И устроиться помогут. Главное, добраться.

— Доберешься.

— А то… — пальчики скользнули по рукаву, а глаза затуманились. — Доберусь…

И в этом Лотте почудилась угроза.

Часом позже она стояла, разглядывая четыре трюфеля, которые ни в одной ведомости на погрузку не значились. Перечень сладостей, предназначенных для свит-баров, имелся. И не слишком Лотту порадовал. Все же на корабле подобного класса ожидаешь, что и конфеты будут приличные, а не эконом-класса. Но главное, что трюфелей компания не закупала.

И если так… откуда взялись?

Единственный более-менее логичный ответ заставлял Лотту хмуриться и щипать себя за руку. Старая привычка, которая донельзя раздражала, что бабушку, что гувернанток, которые по-всякому брались от привычки избавляться… не вышло.

Лотта вздохнула.

И как поступить? Выбросить в утилизатор? Это было бы правильно, но… Лотта переложила конфеты на блюдце и убрала в стазис-камеру.

На всякий случай.

Зазвеневшие колокольчики заставили ее очнуться. А на экране высветилась знакомая уже фигура. Как фигура… даже на весьма приличных размеров экран влезла лишь часть ее. Та, что затянута черным военным кителем.

Подумалось, что грудь у подобной особи должна быть повышенной могучести, а следовательно, вызывать особо мощный прилив трепета. Однако то ли в отравленных трюфелях было дело, то ли в самой Шарлотте, она ощутила лишь раздражение.

Не каюта, а проходной двор, право слово…

— Доброго вечера, — вежливо произнес Кахрай и слегка наклонил голову, что при определенных условиях можно было бы трактовать, как поклон.

— Доброго, — Шарлотта изобразила улыбку.

— Ваше общество показалось моему подопечному весьма приятным, в связи с чем я взял на себя смелость пригласить вас на ужин, — он произнес эту фразу на одном дыхании и, кажется, завершив, вздохнул с немалым облегчением. — Вы ведь не откажете?

— Ужин? — Лотта нахмурилась.

Помнится, попадался ей в руки роман, где юную и доверчивую героиню заманили на ужин, а там подсыпали в ризотто дурман и надругались.

— Вы ведь еще не ужинали? — уточнил Кахрай. Он не входил, но возвышался на пороге, телом своим загораживая весь проход.

Лотта захотела было солгать, что как раз поужинала, но бабочки в животе вдруг ожили и громко срыгнули, иначе этот звук, весьма неприличного свойства, и описать было невозможно.

— Нет, — сухо ответила она.

И слегка покраснела.

У настоящей леди в животе не урчит.

— Тогда мы будем рады… какую кухню предпочитаете? Есть на выбор итальянская, мишранская и пустынных миров, но последнее не советую. Не всякий повар способен правильно приготовить печеную змею.

— Тогда…

Вспомнилось ризотто.

— Мишранская, — Шарлотта все же решилась. Возможно, оно и глупо, но и прятаться в каюте тоже не особо умно, тем паче, яд принесли именно в каюту. — Но мне нужно переодеться…

— Тогда ждем вас?

Она кивнула.

Переодеться… во что? Ее багаж распаковали, платья нашли место в гардеробной нише, довольно тесноватой по сравнению с привычной Лотте гардеробной комнатой, но в целом вышло неплохо. И как принято одеваться к ужину? Наверняка, не так, как дома, тем паче, что длинных закрытых платьев в гардеробе не наблюдалось. А вот остальное…

Лотта вытянула нечто длинное пятнистого окраса. Приложила к себе. И хмыкнула. Убрала. Достала юбку, показавшуюся в достаточной мере приличной… но именно, что показавшуюся. Все впечатление строгого наряда портили вырезы.

Вот кто наденет такое… такое…

С сетчатыми чулками.

Что он ней подумают? Нет, ясное дело, что. Помнится, в «Сладком обманщике» о ее героине тоже плохо подумали, когда она вынуждена была пойти на работу в платье сестры…

Так, книги книгами, а что-то выбрать надо.

Что-то такое… Лотта прикусила губу. В конце концов, если вспомнить о цели ее путешествия, то чулки с сеточкой не кажутся таким уж излишеством.

В последнее мгновенье она, спохватившись, проверила одежду анализатором. И тяжко вздохнула, заметив, как гаснет зеленый огонек на дисплее. Сигнал Лотта отключила. Что ж… вопрос с чулками можно было считать закрытым. Они отправились в стазис.

Девица появилась ровно в семь.

И это было подозрительно, поскольку нормальные девицы имели преотвратительную привычку опаздывать, прикрываясь девичьей рассеянностью и необходимостью собраться. Правда, почему нельзя было начать собираться чуть раньше, никто из них не мог объяснить.

Спросишь.

Хихикают. Томно вздыхают. Закатывают глаза, будто речь идет о величайшей женской тайне. А эта вот стоит. Улыбается. Держит в руках коробочку с глазированными пирожными.

— Я подумала, — коробочку она протянула Кахраю, — что неудобно идти в гости с пустыми руками. И заказала вот…

— Спасибо.

Когда его ручное чудовище улыбалось, и Тойтеку становилось не по себе. А девица ничего, не шарахнулась, только головой мотнула, и рыжие кудряшки заплясали. Она же вытянула шею, пытаясь разглядеть что-то в глубинах номера.

И Кахрай посторонился.

Пропустил.

Нахмурился.