Завоевание 2.0 (СИ) - Терников Александр Николаевич - Страница 31

Добавим к этому, то что сюда начали массово везти негров, так как те прекрасно переносят здешний климат. А эти чернокожие и так рабы, им особо терять нечего, так что изнасиловать индианку они своего шанса не упустят. Ну, выпорют их лишний раз и что? Да и среди белых многие могут соблазниться такой красоткой. А я буду в море и ничем ей помочь не смогу. И как ей жить там одной, среди чужих людей, на положении человека второго сорта, постоянно подвергаясь угрозе физического насилия.

Конечно, когда я вернусь, случись что, денежную компенсацию мне присудят, но она будет за индианку не велика. Всего пару лет назад в селении Верей, не так далеко отсюда, испанцы просто не за что повесили двух индеанок, одну девушку и другую, недавно вышедшую замуж, не за какую-либо вину, но потому, что они были очень красивыми, и опасались волнений из-за них в испанском лагере, и чтобы индейцы думали, что испанцам безразличны женщины. Об этих двух женщинах у нас сохранилась живая память как среди индейцев, так и испанцев, по причине их большой красоты и жестокости, с которой их убили. К тому же и в Гаване видится нам почти не придется, так как сейчас, до февраля, у меня наступит горячий сезон. Потом, два года меня, наверное, не будет на Кубе совсем (завоевание Кортесом Мексики продолжалось два года), почему бы ей пока не пожить здесь, среди родных, а я ей буду помогать. Да и не так далеко до ее деревни, а я дорогу теперь знаю, день туда и день обратно пешком, так что при стоянке моего корабля на рейде Гаваны пока идет разгрузка-погрузка я успею ее проведать. Да и коня я все равно собираюсь покупать, так что будет и того быстрей. В общем, с грехом пополам, уговорил свою индианочку остаться дома. Ведь здесь:

— Плевки жабы не достанут мою белую голубку.

Потом пошел к шаману Уареа, мы с ним еще раз проговорили свои планы. Чтобы мёд есть, нужно в улей лезть. Связь будем держать через посыльных доставляющие в Гавану продукты и налоги с моей энкомьенды. Кроме того, подрядил шамана добывать мне селитру и обрабатывать по моей технологии. Найти людей, поискать в горах в центре острова, что тут к Гаване поближе (горы Гуанигуанико), пещеры, где посуше, желательно известковые и насобирать в корзины окаменевшего дерьма летучих мышей, остальное он уже видел, что я делал, так что платить за этот товар я буду щедро. И главное недели через три жду его в Гаване, если меня не будет, то я Марту предупрежу, пусть ждет и о нашей маскировке пусть не забывает. Оставил у Уареа крошечный остаток своих товаров гвозди и другую ерунду(остальное отдам в Гаване), а у тестя Ауресио почти все что сюда привез: котел, топорик и даже мачете (надеюсь обратно пройду без него), в крайнем случае нож есть, взял с собой гамак и одеяло, мешочек с порохом, флягу с самогоном и в тыквенную флягу воды, поцеловал молодую жену на прощание, попрощался с жителями деревни, сказал, что недоимок не потерплю, чтобы не расслаблялись и потопал через джунгли обратно в Гавану, груженый вместо осла. Все, гол как сокол, везу отсюда только полезные знания и навыки.

Дорога несколько заросла за минувший сезон дождей, так что пришлось завернуться в одеяло несмотря на жару и влажность и ломится через заросли, словно дикий кабан. Дату точную не знаю, но начало октября уже точно, последний месяц сезона дождей. Сейчас они идут где-то раз в неделю, а так как пару дней назад дождь уже был, то сейчас попасть под ливень маловероятно. Но жарко, хотя и по ощущениям не больше 30 градусов, но под одеялом, так просто умираешь. А иначе нельзя, весь расцарапаешься, и потом в влажном здешнем климате все царапины загноятся, а мачете нет. Но ладно, за день не спекусь. Так я пер, как бульдозер по джунглям, набрав неплохой темп, и за час с небольшим до захода солнца был уже в Гаване, у себя дома, обрадовав служанку Марту. Как же, хозяин и защитник.

От Марты я узнал, что Кристобаль, так же поспешил воспользоваться затишьем и отплыл куда-то неподалеку. Молодец человек работает, не сачкует. Здесь дорог нет, а от моря на острове почти все неподалеку, так что морской транспорт, если что надо перевести, на острове наилучший. А я пока сбегал на местную речушку Альмендарес, скупаться и простирнуть свои вещички. Потом пришел поужинал неизменными лепешками из кассавы и тут бы лечь спать, но нельзя. То, что я женился на туземке, впал в грех, рано или поздно церковь узнает. Индейцы проболтаются туземным слугам, те своим хозяевам, а уж испанцы непременно донесут куда следует. Так что с утра придется идти сдаваться самому, дело это здесь житейское, грех привычный, небольшой, так что повинюсь на исповеди, сделаю некоторые пожертвования церкви, почитаю молитвы. А молитв то я и не знаю. Так что, почти всю ночь зубрил свой молитвенник при свете масляной коптилки, учил наизусть молитвы. Утром, естественно, видок у меня был еще тот. Морда опухшая, несколько дней небритая, глаза красные слезящиеся. Кроме того, забыл сказать, что или из за рациона питания, или же из за того, что стал больше шевелиться, или медовый месяц сказался, но я здорово похудел. Так что буду пока косить под хронического больного, может скидку какую сделают.

Так что только утро забрезжила первым светом, я уже был в деревянно-глиняном домике пока исполнявшим здесь функцию церкви. Естественно, строительство каменной церкви было в приоритете, но пока индейцы только подвозили материал и под внимательным присмотром монахов и благочестивых мирян тесали из известняка камни. Надо же сколько тут народу, весь город. Память начала выдавать мне кто есть кто. Вот тот важный и гордый господин — это наш мэр- Педро Барба (даже не мэр, города здесь пока нет, поэтому и мэра не избирают, так центральный уполномоченный нашего губернатора в округе). А вот и другие замечательные жители: наш местный олигарх Рохос по прозвищу "Богатый", и Франсиско де Монтехо, и Диего де Сото из Торо [город в Испании], и Ангуло, и Гарсикаро, и Себастьян Родригес, и Пачеко, и Гутиеррес, и простой Рохас, и паренек, которого звали "Санта Клара"[так как он перебрался к нам из этого кубинского городка], и два брата — Мартинесы из Фрегенала [города в Испании], и Хуан де Нахара и другой Хуан де Нахара (по прозвищу "Глухой"), и многие другие, весь город здесь.

Я предельно учтиво раскланивался со всеми. Народ здесь уж больно горячий, чуть почувствуют себя обиженными и все, благородные идальго хватаются за шпаги, а простой народ за ножи и навахи. Не нужно честь свою пятнать неучтивостью, чужих здесь вежливости учат, всегда холодной сталью. И каждый должен быть с ней знаком обязан. Нельзя ударить в грязь лицом, пред светом здешним. "Иль не естественна расплата, когда задета наша честь?" Многое сейчас здесь вертится вокруг этих понятий. Так что если кто, не дай бог, подумает, что я посмотрел на него косо, то без лишних слов потом подойдет и выпустит мне кишки, под полное одобрение собравшихся и бурные аплодисменты. Такие здесь нравы. Здесь с детства рассказывают занимательные истории, как один благородный человек прирезал другого, а потом сын убитого вырос и пришил обидчика. Или же дочь (если сына нет) выросла, принарядилась, соблазнила и увлекла убийцу в тихое место для беседы наедине, а там пырнула того стилетом в брюхо и поминай, как звали. И все вокруг говорят: ну надо же, какая хорошая девочка, поступила достойно, она в своем праве. Так что, пока не разбогатею и не найму себе кучу телохранителей, мастеров фехтования, то вежливость — вот мое кредо.

Я терпеливо отстоял заутреню, потом подошел к знакомому падре Хуану Диасу и выразил горячее желание исповедываться. В церкви был и настоятель отец Хосе, но мне больше по душе отец Хуан. Он еще со мной и Кортесом в Мексику поедет, так что нужно налаживать мосты с этим представителем святой церкви. Чтоб ему все время икалось, когда его ацтеки после Ночи Печали в плен возьмут и на жертвенном камне резать будут! Надеюсь, что я в это время буду уже очень далеко оттуда. Более менее все прошло нормально, я стоял с постным видом и рассказывал, что нет в жизни счастья: и болею уже два с лишним месяца (лихорадка проклятая) и трудиться в полную силу не могу, так еще и согрешил с туземкою из своей энкомьенды. Слаб человек, ох слаб! Одна мне теперь радость, молитвенник читаю, да душой отдыхаю, грехи свои замаливаю. Тут я продемонстрировал пару выученных за ночь молитв и сбился всего пару раз, но сослался на то, что из за болезни в голове ничего не держится.