Хищное творчество: этические отношения искусства к действительности - Диденко Борис - Страница 44

• Предыдущая
• 44/55
• Следующая

Другими словами, искусство имеет сугубо человеческое предназначение. к тому же оно оказывает временное и узконаправленное воздействие. Произведения искусства, например, не могут быть расшифрованы иным, не человеческим разумным сознанием, да и маловероятно, чтобы это какому-то «иному» потребовалось. В случае гибели человечества, если бы им заинтересовались обитатели внеземных миров, то дойдя в своём исследовании до произведений искусства, они наверняка прекратили бы свои археологические раскопки и изыскания.

Так что надо смириться с тем, что ценность Великого (Блатного) Искусства имеет сугубо локально земной, во всех смыслах «камерный», характер. А ценность эта, в свою очередь, в «глобально-финансовом» плане сопоставима с раковинами, имеющими хождение на островах Южных морей Тихого Океана в качестве денег, в сравнении с финансовыми треволнениями транснациональных компаний и Международного Валютного Фонда. Любое, самое великолепное полотно гениального художника есть лишь набор цветных пятен на плоскости, и нужно многие годы наблюдать «общечеловеческие» панорамы, полностью втянуться, «интегрироваться» в них, чтобы усмотреть на картине нечто значимое и красивое.

О танцах, балете в том числе, как об искусстве, в традиционном классическом плане говорить вообще не приходится, это скорее обычная работа профессионального спортсмена или циркача — антиподиста, эквилибриста или жонглёра. Циркачам даже неизмеримо сложнее и опаснее, сравнить хотя бы мужественное сальто-мортале воздушного гимнаста и вычурный «раздедюх» (pas de deux) балеруна-педераста. Статус искусства, творчества здесь возникает лишь «со стороны» зрителя, и теоретически (да и реально) точно так же возможно любоваться работой токаря или краснодеревщика, землепашца или сталевара.

Сюда же можно отнести, с весьма небольшой натяжкой, и музыкальное исполнительство. Достаточно примера Мстислава Ростроповича, почитаемого гением всё тем же «богоизбранным» мировым жюри. Один из его самых «виртуозных» номеров — это выход на сцену голым, лишь в балетной пачке, и виртуозная игра на виолончели в таком мерзком виде, что может говорить только о его сексуальной извращённости. Конечно же, именно в таком «творческом неглиже» Ростроповичу наиболее пристало бы выступать по НТВ и рассуждать о российских проблемах, тогда бы наш зритель его лучше понял. «В человеке всё должно быть красиво». На «гениального» же маэстро жутко смотреть. Почему бы ему не выправить зубы и хоть както не улучшить дикцию? Или денег жалко на ортодонта и логопеда?

Было когда-то у демократов в ходу «благое пожелание»: «перестройка должна быть с лицом Ростроповича», — что-то типа перефразированного затасканного лозунга о «социализме с человеческим лицом». Сейчас оно так и получилось, накаркали, — «перестройка» оказалась на самом деле именно с таковым обличьем и дикцией того же плана. Так, на российском телевидении уже практически не осталось дикторов и ведущих программ, которые бы не грассировали и имели бы несемитскую внешность.

Спортсмен-стрелок использует глазомер, остроту зрения и талант замирать в неудобной позе, сдерживать дыхание, и к тому же выполнять при этом тончайшее движение указательным пальцем руки, спуская курок. Музыкант-исполнитель так же ювелирно работает руками (и ногами, если у него рояль или орган) и использует музыкальный слух — природный или развитый тренировкой. Одним из его компонентов является талант запоминать последовательность звуков, но можно играть и по нотам, а петь с блокнотиком-песенником. Охотник-профессионал так же точно использует свой тончайший — наподобие музыкального — слух, острое зрение, навыки и опыт, что позволяет ему распознавать в шорохах леса тайные движения зверья, замечать малейшие следы его передвижения. Стрельба же на звук, или «македонская» (на бегу из двух пистолетов одновременно по нескольким мишеням) являются родственным занятием танцу глухой балерины или игре слепого музыканта.

Этими не совсем корректными, но реально существующими параллелями сделана попытка отразить самый негативный аспект — это родство бездуховной направленности иного представителя «высокого искусства» и безжалостного браконьера («балерину и волка ноги кормят»). Согласно исследованиям психологов, именно среди музыкантов насчитывается аномально повышенное число индивидов, обладающих самыми неприятными чертами характера, для которых в «бытовых характеристиках» используются термины типа «сволочь», «гад» и т.п.

Это связано с отмеченным выше «акустическим» разрушением у них средних слоев психики. Так же примерно действуют технические шумы в экологически неблагоприятной обстановке иных «шумных» городских районов на психику людей, делая их невыносимыми в быту. Но если технические шумы воздействуют на организм тупо и безадресно, то музыка «бьёт по мозгам» прицельно, предельно точно и разрушительно. Классическая музыка оказывает, возможно, несколько меньшее негативное воздействие, но все эти рэпы, хард-роки и хэви-металлы — вред их преувеличить трудно.

Музыкальный слух, как и глазомер, являются качествами и свойствами тренируемыми. Но эта тренированность — уже не талант, а тяжёлая работа для добросовестного диффузного ученика. Но чаще всего его принуждают к учёбе родители на пару с педагогом или тренером (если «натаскивают» на спортивном поприще). Талант же врождённо определён и статистически чаще (во всяком случае в «пробивной» своей форме) говорит о принадлежности индивида к хищным видам, обычно — сутгесторному. Суперанималы практически всегда воплощают авторитарность, им лучше сваи в зоне вечной мерзлоты забивать, но — командовать при этом, чем играть на скрипке в ресторане. Несмотря даже на то, что там тепло, уютно, поклонники червонцы и стольники наслюнявленные на блестящую маэстрову лысину клеят. Шампанским, правда, иногда поливают, унизить пытаются, но это уже «издержки жанра», искусство ж, блин, требует жертв…

Ничто, наверное, так ярко не демонстрирует происхождение человека от обезьяны и именно только от неё, как искусство, в особенности кино, театр, балет, пантомима. Достаточно вспомнить бесчисленное количество дурашливых фильмов с «потешными» драками, начиная с приснопамятного Чарли Чаплина. Ну типичные обезьяны: дерутся, кувыркаются, строят рожи…

Очень многим животным присуще внешнее благородство, степенность — в повадках, в движениях. Домашняя кошка с места запросто прыгает в три своих роста. Человек еле-еле переваливается максимум через два с половиной метра, чуть выше своего роста, к тому же при этом сам центр тяжести тела прыгуна в высоту не поднимается выше планки, всё делается ухищрениями техники прыжка: руки, ноги, голова в апогее полёта поочерёдно расположены ниже планки. Изящный гепард мчится со скоростью 120 км/час, малосимпатичная гиена «выдаёт» 70 км/час. Человек же «вытягивает» лишь на коротком отрезке не более 37 км/час (10,5 м/сек — мировой рекорд скорости в беге на 100 метров), и тем не менее гордится и носится с этим, прямо как небезызвестный обладатель «писаной торбы». Но зато он может бежать, ползти, плыть, перебираться через преграды, пусть медленно и уродливо, но в итоге — успешнее, чем все животные вместе взятые. Подобное, кстати, характерно для всякого создания из рода фантастических чудовищ, которые тоже продвигаются к своей жертве медленно, неуклюже, переваливаясь с пятой ноги на десятую, но в итоге — неотвратимо.

Так что человеку благородство чисто физиологически, как всякому примату практически не присуще, обезьяна она и есть обезьяна. И лишь на культурном уровне человечеству с трудом удалось выработать это самое благородство, причём в весьма широком диапазоне: от этикета аристократического раута до духовных жертвенных подвигов великих подвижников. Но только нехищные люди — неоантропы и продвинутые диффузники — способны на истинное благородство. Хотя суперанималы также могут проявить чудеса мужества и честного, благородного (хотя часто и специфического) поведения. И лишь суггесторы органически не в состоянии подняться выше соблюдения этикета (тут они мастера) и имитации, мимикрии «под благородных». Для них наиболее естественно поведение именно обезьяньего типа: развязная клоунада, недобрая насмешка, умышленное снижение этической ценности всего, что только можно зацепить профанацией, уничижением и зубоскальством.

• Предыдущая
• 44/55
• Следующая