Живой проект (СИ) - Еремина Дарья Викторовна - Страница 69

Часть 3

1 Было несколько минут десятого, но утренние сумерки за окном так и не превратились в день. Серость навевала тоску. Михаил отошел от окна и набрал отдел продаж. – Семен, Анна пришла? – Нет еще, Миш. – Когда появится, пусть... она уже здесь. Анна вошла в кабинет и указала пальцем за спину: – У вас секретаря еще нет. – Да, Ань, проходи. Я как раз спрашивал о тебе Семена. – Михаил Юрьевич, простите, что я вчера так сбежала... – Ничего страшного, решим все вопросы сейчас, и я не собираюсь тебя беспокоить. Уйдешь когда планировала. – Да, нет... сегодня все в порядке, я как раз собиралась... Анна запнулась, когда Михаил склонил голову в слишком пристальном внимании. Тряхнув головой, девушка положила на стол кофр и подняла перед глазами все рабочие файлы. – Так, я вчера вечером кинула вам полный список. Если есть вопросы, задавайте. – Так в чем дело, он в командировку улетел, что ли? – Что? Откуда вы знаете? Михаил даже не пытался угадать, просто озвучил первое пришедшее в голову предположение. – Я прав? – Михаил Юрьевич, не вмешивайтесь в мою личную жизнь. – Когда мы договаривались о работе, ты с полной уверенностью заявила о том, что решишь свои личные проблемы. Вчера мне не показалось, что ты в состоянии их решать. Анна сжала челюсти. – Я все сделаю. Я в графике. Работа идет по намеченному плану. Вчера я не могла задержаться. Уверена, если бы вы помнили о том, что третьего у вас совет директоров, мы бы не попали в такую ситуацию. Михаил не сводил пристального взгляда с лица девушки и закурил, чтобы скрыть улыбку. – Так сегодня все в порядке и ты как раз собиралась... что? – Ребята Галины начали составлять описания лотов. После этого разговора я завезу одного из PR-щиков к вам домой. Думаю, за пару дней он справится с описаниями всех личных безделушек. Остальное уже по видео сделает. Найдя письмо Анны, Михаил прокрутил список и остановился на итоговой цифре. – Я правильно понимаю, что при твоих ожиданиях от торгов, я могу остаться с домом? – Да, правильно. Я не совсем поняла по поводу машин. Вы дали документы только на три. Остальные записаны на офис? Если они записаны на офис, то почему самолет, яхта и прочие средства передвижения на вас? – Потому что отец опасался остаться и без самолета и без Джоффри, если оформит его на компанию. Остальное – моя личная собственность. – Ах, вот что! Да, Джоффри любитель... Михаил вскинул брови и, уже не пытаясь скрыть улыбку, начал просматривать список. – Но вы ведь будете покупать другой? Вероятно, теперь на компанию... – Ты мне самолет пытаешься продать? – Ага. – Ань, давай потом. – Хорошо, когда? Оценив напор, Михаил поднял смеющийся взгляд. – После работы. Ты ведь не убегаешь сегодня? Григорий заменил мне машины, и я уже недели две как пытаюсь найти время, чтобы прокатиться за рулем. Составишь компанию? – Михаил Юрьевич, мне и так стало не слишком комфортно работать, когда вокруг поголовно считают, что вы... положили на меня глаз. Михаил снова вскинул брови. Его удивило не то, как естественно это заявление прозвучало, а то, что для нее самой это не является данностью. Похоже, единственным, от кого у него все же получилось срыть факт наличия внимания, оказался сам объект внимания. Президент озадаченно вернулся к списку лотов и подумал, что все должно быть наоборот. – Тебе это неприятно? – Да пусть болтают, но я не хочу подливать масла в огонь. После аукциона все станет на места. Михаил спрашивал не о коллегах, но ответ Анны подтвердил его открытие. Он не стал продолжать, потому что впереди была работа. Нужно было сосредоточиться, вчитаться в список и при отсутствии вопросов отпустить Анну, потому что ее тоже ждала работа. Через несколько минут девушка покинула кабинет президента и поздоровалась с кем-то в приемной. Михаил ожидал, когда этот кто-то пройдет в его кабинет. – Доброе утро, Михаил Юрьевич. – Лена! Ну, где же вы были!? – воскликнул Михаил. – В отпуске, – ответила бывший секретарь Петра, пытаясь скрыть замешательство. – Вас что, из отпуска вытащили? – Да, еще неделя оставалась. – Извините, я... просто не подумал об этом. Отгуляете позже. Мне нужен адекватный человек в приемной... без недоразумений... – Спасибо за доверие, Михаил Юрьевич. – Вы знакомы с операторами и ночными секретарями? – Я со всеми знакома и все знаю, не беспокойтесь. – Вы не представляете, как я рад это слышать! – Если можете, зовите меня на “ты”, а то я себя на десять лет старше чувствую. – Хорошо, – засмеялся Михаил,- иди. Не закрывай дверь! Михаил вспомнил еще об одном деле, не относящемся к работе, и попросил Вику соединить с руководителем СБ. – Григорий, доброе утро. – Доброе утро, Михаил. – Нужно, чтобы вы зачистили еще одну территорию вокруг дома от слежки. – Давайте адрес. – Дом Людмилы. Адрес у вас должен быть. – Сделаем. Что-то еще? – Там точно есть камера на частной территории. Спросите у Василия, какое именно издание, это поможет найти заказчика, если не сможете договориться с владельцем участка. – Я знаю, о чем вы, Михаил. Моя супруга тоже выбирает сумку по тому, с какой сегодня вышла Людмила. – Вы серьезно? Я не знал. – Потому что у вас нет... в общем, я все сделаю. – Спасибо. Михаил задумчиво перевел взгляд в дверной проем. – Лена! Когда секретарь появилась, Михаил спросил не без иронии: – У нас Людмила – икона моды, что ли? – Что-то в этом роде. Ее любят, на нее ориентируются, она всегда на высоте и женщины хотят быть на нее похожи. – Она же секретарь. – Она очень красивая и стильная. И она ваш секретарь. И судя по утренним новостям, теперь не только секретарь. – Черт... ну-ка несите эти новости. Лена принесла электронную газету, где уже скомпоновала новости из различных изданий, какие по ее мнению могли заинтересовать шефа. – Вы... ты это заранее сделала? – Ну, да. А вам не интересно? – Раньше всей этой мишурой со мной делился Петр, так что будет кстати. Михаил пробежался по статье. На коротком зацикленном ролике он указывал сигаретой на смотрящего. – Что ты об этом думаешь? – Вы никогда не обращали внимания на общественное мнение. – Когда это касалось только меня. – Что ж, это слишком вкусно и сейчас вы не купите их молчание ни за какие деньги. – Ну а как Люда реагировала на постоянную слежку? – Ей было приятно видеть себя в журналах в том свете, каким ее освещали. – А вот в этом свете? – Михаил Юрьевич, Люда двадцать лет живет под пристальным вниманием. Она не выходит на улицу никак, кроме как при параде. Это уже давно часть ее жизни, а любой новый интерес не запачкает, а лишь подогреет внимание к ее персоне. – Что ж, спасибо. Сделай кофе, пожалуйста. Михаил пробежался взглядом по другим статьям, касающимся холдинга. Мысль о том, что он не только взял секретаря Петра, но и занял его место в желтой прессе, позабавила президента. Сделав над собой очередное усилие, Михаил вернулся к работе. Ты просто устал, говорил он себе, когда замечал, что бездумно смотрит в никуда или поднимается к окну. Глядя на закованные в иней машины внизу, Михаил суммировал неотложные дела. Через полтора месяца на Арктику-1 доедет оборудование от Лавареса и состоится аукцион. Он вернет долг “Живому проекту”. Тогда же на станции возобновятся проекты, прерванные на Океане-3. К Новому году юристы обещают добить австралийских страховщиков и появятся деньги на возобновление живых проектов. И теперь, когда третьей станции нет, возникнут серьезные проблемы с местом. Нужно было раньше начать строительство, но кто же знал? Барис... он позвонит через пару недель и если его хозяева согласятся начать строительство, нужно будет выслать ему копии чертежей, которые готовит Гил. Рано или поздно представится случай достать их. И неважно, рано или поздно. Главное, что они заняты и не угрожают ни ему, ни корпорации. Все ресурсы по клонам исчерпаны. Как только волна агрессии в отношении живых проектов пошла на спад, они начали убегать. И если еще полгода назад запросы арендаторов решались из живого резервного фонда, то теперь Роберт подписывает неустойку за неустойкой. И ничего, абсолютно ничего нельзя сделать. Нужно время на рост и подготовку. Сейчас нет ничего более материального, чем время. Что если деньги Высоцкого и дублеров продавят политиков? Деятельность профессора не выглядела вялотекущей, как ожидал Михаил. Конкретные решения назрели. Глава корпорации стал опасаться, что власти увидят больше выгоды в принятии закона, чем обычное перекрытие эфира масс-медиа. Михаил прошел от окна к двери: – Лен, назначь встречу с Ивановым, неважно где. И предупреди Юлию Владимировну, она будет присутствовать. – Хорошо. Что Саша там предлагал, контракт по рождению? Кажется, об этом упоминал Высоцкий во время своего первого выступления. Михаил снова обратился к секретарю: – Найди выступление профессора Высоцкого от первого июня. Пришли мне текстовый вариант со всеми приложениями. – Хорошо. И бюджет... Все остальное текучка, которая никогда не кончится. Что ж... Михаил, так и стоявший между кабинетом и приемной, вернулся на место. Он решил, что ближе к Новому году может получиться устроить себе отпуск. Это кое-как взбодрило его и до вечера посторонние мысли отошли на второй план. Михаил покинул кабинет в семь и спустился по лестнице. Открыв водительскую дверь, он предупредил Васю: – Я поеду один, прокатись во второй машине. Президент не садился в водительское кресло с покушения весной и чувствовал, что жутко соскучился. Забравшись на водительское место, он начал перенастраивать все под себя и пробовать управление. – Она действительно поумнее, чем наши старые, – заметил Вася, наблюдая за шефом. – Не ищите, у нее нет механического управления дворниками. А свет здесь, но он тоже сам настраивается... и здесь тоже ничего не включится, пока дверь открыта. На эту кнопку запрограммирована связь со второй машиной. И... Михаил Юрьевич, она не предназначена для вождения. Только для езды. Но есть опция симуляции вождения, довольно качественная. – Печаль... Выехав с парковки, Михаил остановился у центрального входа. Мимо сплошным потоком шли сотрудники офиса. Те немногие, что проходили спереди машины, направлялись на открытую стоянку. Те, кто пользовался корпоративными микроавтобусами до города, обходили машину сзади. Михаил то и дело ловил их мгновенно ускользающие взгляды. Выйдя из салона, президент закурил. Он ждал Анну. Не имея понятия, где она в данный момент, он просто стоял и ждал. Если она появится, хорошо. Нет, значит, прокатится в одиночестве. Но он все же стоял, кивал в равной степени как приветствующим, так и прощающимся с ним сотрудникам, и ждал. Михаила смешило его собственное поведение, но все происходящее доставляло новое, чистое и искреннее удовольствие. – До завтра, Михаил Юрьевич, – махнула рукой Лена, направляясь к стоянке. От сигареты остался окурок. Бросив его в урну, Михаил забрался в машину и захлопнул дверь. – Что ж... не судьба. Объехав стоянку, он понял, что машина его не слушается, а едет сама по себе. Надежда на то, что новый автомобиль можно водить, таяла. Подумав, он вызвал список лотов и вычеркнул еще один: отреставрированный и модернизированный вместе с Ольгиным “жуком” Fisker Karma. У выезда с территории он остановился и недовольно осмотрел панель управления. Убедившись, что нигде нет кнопки “отключить все к черту”, президент недовольно посмотрел на дорогу. На обочине встречной полосы в трех метрах спереди остановилась машина Анны. Сама она покатывалась со смеху и, отняв ладонь от лица, нечаянно ударила по клаксону. На лице молодого человека, сидящего на соседнем сидении, застыло недоумение. Михаил кивком пригласил ее в машину. Никак не обозначив согласие или отказ, Анна проехала мимо. – Я видела вашу собаку! – воскликнула она, со смехом открыв дверь через несколько минут. – Тебе все же придется себя скомпрометировать, если планируешь впарить мне самолет. Забравшись на соседнее сидение, девушка позволила машине пристегнуть себя. – Мы не закончили, завтра еще съездим, – тараторила она. – Это такое чудо, Михаил Юрьевич! Я от нее оторваться не могла. – Может, потому и не закончили? – Не, Макс работал. – А ты? – А я... – Анна погасила улыбку. Как-то поздновато она вспомнила, с кем делится, и теперь в глазах читалось опасение. – У меня была такая же реакция на нее, – Михаил улыбнулся. – И не стоит меня так явно бояться, Ань. Ну, что, поехали? – Вы – босс. Михаил поморщился, но промолчал. Пару минут в салоне было тихо. – А куда делась Людмила? Обернувшись, Михаил первым делом подумал, что она видела ту “новость”. Никогда еще он не сидел на водительском месте столь своенравной машины. Его прежний автомобиль хотя бы делал вид, что дает собой управлять человеку за рулем. Анна заметила его недовольство и отвернулась к окошку, предполагая, что вызвала его своим вопросом. – Она меня совершенно не слушается! Резко обернувшись, Анна остановила пораженный взгляд на президенте. – Машина... – Боже, Михаил Юрьевич, – засмеялась Аня, – я уж подумала, что вы о Людмиле. Доверьтесь ей. – Я хочу ей управлять, а не доверяться! Где отключить это? – Нигде. Если у нее и есть функция мануального управления, вряд ли она так сразу позволит вам ей воспользоваться, – Анна с иронией наблюдала за мальчишеским упрямством президента. – Иногда лучше подчиниться, Михаил Юрьевич, – улыбнувшись быстрому недоброму взгляду шефа, она договорила, – когда она почувствует, что вам можно доверять, даст больше свободы. – Я с лета не сидел за рулем, но мне всегда это жутко нравилось. Теперь я должен подчиниться собственной машине вместо того, чтобы испытать ее и получить то удовольствие, ради которого и сел за руль? – Именно так, иначе не выйдет. Камикадзе остались в прошлом. – Вот не надо! Летом в меня врезалась одна девица, да и потом, я ездил с Джоффри! Все камикадзе на месте. – Не знаю про девицу, но Джоффри собирал свою зайку на заказ, Михаил Юрьевич, – снисходительно улыбнулась Аня. – И думаю, смазал немало ладошек, выбивая разрешение ездить без управляющей электроники. – Ты знаешь, как он зовет свою машину? Вы что же... неплохо знакомы? – Он как-то сделал комплимент... моей машине, и мы разболтались. И о машинах и о самолетах и вообще. Я каталась с ним. Он прекрасно безрассуден и обладает потрясающей реакцией! Никогда я не чувствовала себя в такой безопасности, как в кресле рядом с ним. Михаил вспомнил страх во время поездки с Джоффри и кинул на девушку озадаченный взгляд. Снова возникла пауза. – Ты не голодная? – Есть немного. – Давай куда-нибудь заедем. Есть пожелания? Анна набрала в легкие воздуха, но промолчала. Михаил с улыбкой взглянул на спутницу, и она решилась: – У вас же... наверняка есть доступ на холм? – Боюсь, у тебя он тоже должен быть, чтобы зайти туда. – И для вас не сделают исключения? – не сдавалась Анна. – Я... очень давно хотела посмотреть что там и как... – Что там и как?! – засмеялся Михаил, – это обычный клуб. – Для вас. Михаил не смотрел на девушку, но она видела сдерживаемую улыбку, появившуюся, пока он еле уловимым движением глаз прокручивал список невидимых ей контактов. – Верблюдов, ты “На холме”? Не собираешься туда? Да, нужно. Я хочу подъехать, но у моей спутницы нет доступа... Хорошо. Какое-то время они ехали молча. Анна улыбалась. Решив проверить связь со второй машиной, Михаил коснулся изображения машинки с цифрой два и спутниковой тарелкой на сенсорном экране: – На холм. – Спасибо, Михаил Юрьевич! – отозвался Вася. – Она уволилась. – Что? – Людмила уволилась. – А... печально... когда после стольких лет работы люди уходят, кажется, что они забирают что-то очень важное с собой. – И еще нечто более важное оставляют. – Верно! Но Людмила! – Анна немного помолчала, – она такая красивая! – Самая красивая женщина из всех, кого я когда-либо видел. – Кхм... – Анна усмехнулась и проговорила с кокетливой обидой, – такие признания не принято произносить в присутствии другой женщины. – Пожалуй, – согласился Михаил, – но это правда. – Тем более что это правда. Михаил с искренним непониманием посмотрел на спутницу, но потом вспомнил день в баре Джоффри и пожалел о сказанном. – Извини, Ань. Я просто никогда не видел тебя в макияже, а Людмилу без. – Михаил Юрьевич, вы вообще не... – вспылила Анна, но остановила себя на полуслове. – Я из дома выхожу раз в несколько месяцев, зачем мне это?! – Мне кажется, теперь чаще. Я просто предположил, что значительную часть своей внешности Людмила создавала с помощью косметики... и прочего. Они выехал на МКАД. Плотное вечернее движение давало шанс на скорое прибытие. Если бы Анна не выбрала “На холме”, он не сунулся бы в старый город. Вероятно, он поехал бы домой. – Вау... – прошептала вскоре Анна, и Михаил кинул на нее взгляд. Она смотрела в окно, но на что именно, понять было нельзя. – Боже, какое тело... смотрите, если бы мы так рекламировали наши живые проекты... Михаил смотрел в другую сторону, безуспешно пытаясь убедить машину выехать на запасную полосу. – Отдаться не глядя... – бубнила Анна, припав к стеклу. – Вот такая реклама продаст все на свете! Нам нужно сделать такую же для спасателей. Да и для других, все слишком скучно! Михаил наклонился, чтобы увидеть рекламную проекцию. В ночном небе высился мужской торс, с приближением позволяя рассмотреть игривые капельки воды, стекающие по лопаткам. Внизу справа мягким росчерком отрисовался логотип Найк. Когда Анна отклонилась назад и прикрыла лицо ладонью, Михаил понял, что проекция развернулась в их сторону лицом. Михаил вспомнил, как двадцать дублей снимал очки так, чтобы опустившись на шею, они логотипом смотрели в камеру. Сами, натурально, по старинке, по объяснению Верблюдов: “как сейчас особенно модно у операторов”. Анна явно не участвовала в том споре сотрудниц с шестого этажа. Через минуту или две девушка все же выдавила: – Мне так стыдно... – Брось! Что если я признаюсь, что от меня там только лицо? – Это правда?! – Анна стремительно развернулась, и Михаил пару мгновений молчал. – А ты хотела бы, чтобы это было правдой? Машина снова остановилась и, обернувшись, он удерживал ее взгляд, ожидая однозначного и односложного ответа. – Нет. Так это правда? Требовательность в ее голосе обнадежила и позабавила. – Тебе ни что не помешает проверить это. Михаил надеялся, что хотя бы этот простой ответ расставил все на места. Анна то и дело задумчиво поглядывала на босса. Похоже, она все же сообразила, что подозрения коллег имеют под собой почву. Минут через десять две одинаковые машины президента Live Project Inc. въехали на территорию стоянки в искусственном холме, на вершине которого стоял ночной клуб. Михаил не знал, удалось ли Верблюдову уговорить хозяина заведения сделать исключение и впустить в клуб человека без приглашения и доступа, но он знал, что не вернется сюда, если Верблюдов потерпел неудачу. Пройдя мимо сканера, Михаил посмотрел на охранника. – Рады снова видеть вас, Михаил Юрьевич! – поздоровался охранник. – Пройдите здесь, – указал он Анне на дверь охраны. – Михаил Юрьевич, здесь вы будете в безопасности. Президента заставил развернуться вежливый тон охранника. Тот потирал шею, будто она затекла, указывая тем самым на место, которое его интересует. – Это сканер, – сказал Михаил. – Ничего больше. Охранник смотрел куда-то мимо. Когда сотрудник клуба кивнул, президент продолжил путь, не обращая внимания на вопросительный взгляд спутницы. – Михаил Юрьевич, я проведу вас и вашу даму к столику, – хостес вежливо указала направление. На холме ничего не изменилось. Огромное круглое помещение с открытыми кабинками по стенам, барная стойка, смотрящая на выход и сцена, примыкающая к бару сзади. Перед сценой – танцпол. Это лишь один из этажей, но Михаил был уверен, что Анна хотела побывать именно здесь. Выше располагался ресторан, а еще выше – так называемая кальянная. Между стоянкой и этим этажом располагалась небольшая бильярдная и административные помещения. Но хозяин сидел не там, а на самом верху – на холме. Он нередко спускался к гостям и не являлся какой-то особо выдающейся личностью, но имел уважение, потому что умел вести дела и поддерживать репутацию. “На холме” принадлежал госкорпорации “Русь” и являлся единственным в своем роде “официальным клубом главных налогоплательщиков страны”. Когда они шли мимо открытых кабинок, знакомые Михаила тепло приветствовали его, махали и поздравляли. Кто-то вставал, чтобы быть заметнее. Анна обратила внимание, что никто не протягивает руку. Она так часто за последние недели видела этот жест в офисе, что сочла его повсеместным. Ища объяснение отсутствию этой традиции “На холме”, она подумала, что это какая-то новая ступень отношений, на которой приветствующий уже не чувствует права тратить время человека и довольствуется лишь взглядом и улыбкой. Но в следующее мгновение ответ стал очевиден: не все гости были осязаемы. Когда они сели, Михаил рассказал о клубе что знал и убедился, что Анна желает остаться именно на этом этаже. Даже на первый взгляд неудобство: то, что не подключенных к общему каналу собеседников за музыкой здесь услышать было невозможно, на самом деле являлось преимуществом этого места. – С чем они вас поздравляли? – Персона года! – отозвался Михаил, сделав ладонью жест от себя к ней. – Ах, да! – Анна смущенно засмеялась, – примите и мои поздравления! – Это ничего не значит! Они выбрали персоной года человека, который потерял в этом году почти все, что у него было и еще есть время, чтобы потерять жизнь. Эта фраза прозвучала бы как жалоба, если бы Анна не видела его глаз. Она услышала вызов всему миру и прежде всего себе. Невиданный прежде огонь в темных глазах президента открывал собеседнице нечто новое. – Что ты будешь пить? – А вы ведь не пьете, – вспомнила она между делом, неторопливо изучая меню. – Я курю. – Если бы вы пили, как курите, у вас бы уже давно отказала печень, – заметила девушка. – Вероятно, у меня с минуты на минуту должны отказать легкие. – Не исключено. – Спасибо за заботу! Аня подняла взгляд, чтобы увидеть его улыбку. Михаил продолжил говорить, и девушка отвлеклась от меню, потому что не хотела бы сама оказаться в ситуации, когда собеседник выбирает еду в момент, когда ей хочется поделиться чем-то личным. – В моей жизни не так много удовольствий, Ань. Я не собираюсь отказываться от этого, – он поднял два пальца с сигаретой. – Я курила! Два года! Когда это внезапно вернулось в моду, а я была еще слишком молода и глупа. Это очень неудобно, везде запреты! Вам-то это вряд ли знакомо, но простым людям... – Анна скорчила гримасу, – и я достоверно знаю, что удовольствие курильщик получает лишь первые месяцы. А все остальное время – зависимость! – Для меня это не зависимость. Я брошу в любой момент, если найдется достойная причина или... цена. Но это будет именно отречение от одной из немногих радостей. Возможно, мне повезло. – Михаил Юрьевич, все раковые больные – крайне везучие люди! Он рассмеялся и Аня улыбнулась. – Мне кажется, я имею некоторое отношение к Live Project Cosmetics, Анют. Там полный комплект, чтобы собрать меня заново! Так что ты будешь пить? Аня обернулась на официанта, терпеливо ожидающего ее заказ. Она умудрилась забыть о нем и удивленная этим фактом снова перевела взгляд на меню. Сделав заказ, они пару минут молчали. Михаил курил, и Аня наблюдала, как дым уходит в вытяжку над его плечом. – Миша, ты позволишь? Анна подняла взгляд на высокого, чуть полноватого и лысоватого мужчину лет сорока. Он широко улыбался, но не делал попытки сесть. Его вопрос “ты позволишь?” слишком явно намекнул, что ее мнение никого не интересовало даже вопреки тому, что это могло подорвать лояльность Михаила. Анне стало неуютно. “Жлобы... – подумала она, – они даже не будут пытаться делать вид, что ты чего-то стоишь, если ты не в состоянии отстегнуть стране дивиденды за то, чтобы она тебя просто не замечала!” Здесь не могло оказаться людей, подобных Анне. Доступ выдавался по единственному критерию: сумме налоговых отчислений. Девушка отчетливо почувствовала, что она лишь спутница Михаила, для которой сделали исключение и все вокруг об этом знают. И тем дальше она даже от самых молодых посетителей этого клуба, чем проще тому Верблюдову было убедить хозяина заведения пойти на уступку для Михаила – президента