Живой проект (СИ) - Еремина Дарья Викторовна - Страница 60

Верблюдов позвонил в десять пятнадцать. – Миша, мы все надеялись, что ты сегодня появишься в клубе, чтобы отпраздновать! – У меня не много поводов для праздника, Верблюдов, но я рад тебя слышать. – Вот потому и надо ловить любой повод. Еще только десять, приезжай! Кудасов, как последняя скотина, приехал один и вызвал такой гул разочарованного негодования, что развернулся и уехал! Что у вас происходит? Не рассказывай мне того, что я и так видел в новостях. Я знаю вас сто лет: Кудасов всегда любил твои лавры! Так что расскажи старому Верблюдову, что вы не поделили в этот раз. – Все то же, наверно. – Боже, Миша, это так банально! – Что ты хотел? – Ты знаешь, что я хотел. Слушай, я могу подъехать к тебе? – Да, подъезжай. – Завтра с утра или сейчас? – Если утро будет еще не рабочим днем, можешь с утра. – Экх-м... тогда лучше сейчас. Кинь маяк и предупреди охрану, буду через полчаса. Тебе захватить чего-нибудь или кого-нибудь? – В смысле? – В прямом, не строй из себя недотрогу. Хотя, о чем это я... ты и есть недотрога. Ладно, до встречи! А что ты пьешь? – Я не пью, Верблюдов... Михаил знал, что Верблюдов может поддерживать разговор бесконечно, пока не войдет в его дверь, а потому, не дожидаясь очередной реплики, положил трубку и отправил адресный маяк на его номер. Предупредив охрану, он спустился в бассейн. Верблюдов приехал, минута в минуту, как и обещал. Михаил очень ценил пунктуальность, и это была не единственная черта рекламщика Найка, за которую президент Live Project Inc. уважал его. При этом сам Михаил так истосковался по плаванию, что и через полчаса все еще наворачивал километры. Услышав голоса, Михаил вскинул голову. Верблюдов заговаривал зубы Марии. Всплеснув руками, она засмеялась и ушла. Они не виделись прежде, но Мария инстинктивно понимала, что в этом доме просто физически не может появиться человек, которому бы ее наниматель не доверял. – Миша, ты возродил во мне надежду! – вскричал Верблюдов. Наблюдая, как Михаил поднимает тело из воды, садится на бордюр, а потом распрямляется, он добавил чуть хрипловато: – Все надежды разом! – Не хами, Верблюдов, – Михаил прошел мимо и подхватил полотенце. – Иди за мной. – Да хоть на край света, черт побери! Они поднимались наверх. Михаил всей кожей чувствовал облизывающий взгляд старого знакомого, но совершенно не жалел, что не вылез, как планировал, до его прихода. – Очки и плавки, – проговорил Верблюдов сзади, – восемьсот тысяч. Михаил остановился и задумчиво развернулся к рекламщику. – Больше можешь? Верблюдов сглотнул. – Мишенька, ты же неприлично богат, я просто пытался предугадать твои отговорки типа “время – деньги”. – Мое время не так дорого стоит, Верблюдов. Да и физиономия тоже. Мне нужны деньги. – Миш, если ты не хочешь, чтобы я заляпал твою лестницу, оденься, и мы спокойно поговорим. – Пройди в кабинет прямо, – указал Михаил направление, заходя в свою комнату. – Я буду через десять минут. Когда одевшийся Михаил вернулся в кабинет, Верблюдов потягивал коньяк в хозяйском кресле. – Я был уверен, что ты похож на земляного червяка, а единственный доступный тебе вид спорта – это курение на скорость. – Пусть все так и остается. Но если я облегчил тебе задачу, заплати больше. – Ты просто киндер сюрприз, дружище. Мне даже не нужно тебя уговаривать? – Верблюдов, мы достаточно давно знакомы, ты тратишь время. – Два миллиона. – Это же контракт на год? – Ну, добавь еще, что ты хорош и не понадобятся дублеры и дополнительное время дизайнеров и расходы на права владельца тела. Михаил жестом согнал приятеля со своего места и устроился в кресле сам. Верблюдов сел напротив. – Тебе что, действительно нужны деньги? – Да. Верблюдов с минуту молчал. Михаил смотрел на его губы, которые и подарили рекламщику эту кличку еще в школе. В институте он сменил фамилию на эту кличку. Он всегда был оригиналом, а Михаил знал его лет с пятнадцати, хотя Верблюдов был на три года старше. Познакомил их Кудасов еще до того, как сам узнал природу внимания к себе Верблюдова. Любовь будущего рекламщика свернулась и спряталась после многочасового методичного избиения, которого он не простил Петру и по сей день. При этом с Михаилом у них с первой встречи завязались ровные уважительные отношения. Виделись они довольно редко и в основном в клубах. – Мне понадобится одобрение шефа, чтобы слить на тебя весь бюджет. – Хорошо, позвони мне после этого разговора, и я скажу, буду ли я работать с вами. – Миша, ты бываешь редкостной сволочью. – Не делай из меня дурака, ладно? Верблюдов покинул особняк Михаила в начале двенадцатого. Михаил лег спать с улыбкой на губах. Вытащить из Верблюдова шесть миллионов удавалось не многим. Он вспомнил разговор годовалой давности в клубе “На холме”: “да и деньги. Это круто!” – кричала тогда Лида, соревнуясь по громкости со слуховыми чипами собеседников и музыкой. С той ночи он ни разу не заходил туда и не видел ни Лиду, ни кого бы то ни было еще. Михаил подумал, что поставщика сигарет он не менял, а потому какая-то связь с Лидой у него все же была. Как и с любым человеком, подключенным к

LSS

LPI

. Он очень быстро уснул. 17 Два следующих дня он спускался на седьмой, чтобы поговорить с Робертом о программах мотивации, об изменении структуры отделов продаж в региональных офисах, о прогнозах, о чем угодно. – Я могу вызвать ее сюда или отправить наверх, – не выдержал Роберт. В его голосе не было и тени насмешки. Быстрый взгляд, которым Михаил наградил собеседника, выдал его с потрохами. – Она занимается аукционом? – Да просто проси! Я не в курсе, Миша! Тебя здесь месяцами не бывает. Скоро весь этаж, да уже весь этаж... Взглянув в глаза коммерческого директора, Михаил увидел сочувствие и смех. Не произнеся больше ни слова, он стремительно вышел. – Верблюдов получил тебя? – Петр сидел на подоконнике и задумчиво протирал очки кончиком своего шарфа. – У тебя работы мало? – Обеденный перерыв, Мих. Ты скачешь по полярностям: раньше я был единственным, к кому ты относился по-человечески. Теперь ты со всеми вокруг мягче растаявшей шоколадки, а со мной как с дерьмом. – Нет, Петь, это не так. Возможно, ты хочешь, чтобы это было так или считаешь справедливым такое отношение? Петр промолчал. – Мягче растаявшей шоколадки... – повторил Михаил, садясь за стол. – Трахни ее, за чем дело стало? Над тобой скоро весь офис смеяться начнет. – Петь, не путай меня с собой. Это ты можешь любить одну женщину, а спать со всем, что движется. Боже, откуда вы все узнаете? – У тебя на лице все написано. Я тебе еще два дня назад сказал: когда вокруг человека рушится мир, он может испытывать что угодно, но не беспричинную радость. Чего ты ждешь? Это из-за Ольги? – Нет, она тоже не свободна. – А существует баба, которая не променяет своего кого угодно на тебя? – Я тоже несвободен. – Значит из-за Ольги, – констатировал Петр. – Из-за обоих. – Отпусти Ольгу. Михаил уперся взглядом в стену напротив. Могло показаться, что он не слышал. – Она же не нужна тебе. Если и были чувства, то они давно прошли. Если тебе нужна эта девка, бери ее и отпусти, наконец, Ольгу! – Я хочу уйти от Мишки. Помоги мне это сделать, – процитировал Михаил тихо. С минуту в комнате можно было расслышать тиканье часов на запястье Петра. – Ты – подонок, – процедил тот глухо. – А ты тогда кто?! – И как давно ты пасешь нас? – Со дня покушения, – признался Михаил. – После разговора в машине. Михаил вызывающе поднялся и Петр сделал над собой усилие, чтобы остаться на месте. – Я же убью тебя, Мих. Ты полгода толком не спал, с тебя штаны сваливаются, а я на наркоте. Я даже не замечу этого. Михаил полностью осознавал серьезность высказанного опасения и иронично заметил: – Вот и вся любовь. – Ты... – Петр сделал несколько стремительных шагов в сторону друга, но позволил ребру бюро, упершемуся в бедро, задержать себя. – У тебя есть две недели, чтобы привести дела в порядок. После корпоратива я постараюсь больше не пересекаться с тобой. Михаил не мог знать, сила какой любви удерживает Петра от последнего шага в его сторону. И потребовался весь ее ресурс, чтобы удержать его на месте. Михаил сел в кресло одновременно с хлопком двери в приемной. Подняв лицо, он увидел стоящую в проходе Анну. Она нерешительно прошла к бюро и присела на ближайший стул. – Мне сейчас нет необходимости находиться у вас дома, – начала она тихо, – на самом деле вообще нет необходимости... личной явки. – Не сейчас... Михаил какое-то время сидел молча. Потом на его лице начали сменять друг друга отраженные с экрана перед ним цветные пятна. Прошло минут десять, Анна молча ждала. Она то и дело поднимала взгляд на босса, и в какой-то момент не смогла отвести обратно. Михаил плакал. В блестящих глазах отражались неразличимые картинки с экрана, в пальцах дымилась сигарета, а по щекам текли слезы, которых он сам, должно быть, не замечал. Ей стало страшно. Она поняла, что Кудасов приходил сообщить, что один из самых родных людей мужчины перед ней – умер. Девушка вздрогнула, когда Михаил перевел на нее взгляд. В уголке губ появилась складочка, и он тихо признался: – Калькулятор сломался, Анька. Анна зажмурилась. Она слышала, как Михаил стремительно поднимается и выходит в смежную комнату. Тогда она открыла глаза. Михаил вышел, чтобы не увидеть в них жалость. Анна обошла стол. На экране сменяли друг друга детские и юношеские фотографии. На них без труда узнавались и Михаил и Петр и девочка с блестящими каштановыми волосами, напоминание о которой Анна находила по всему его дому, но даже запах которой там уже давно не жил. Подойдя к окну, Аня сама не зная почему, разревелась. Через несколько минут за ее спиной послышался сигнал вызова. Посмотрев на настольный интерком, девушка перевела взгляд на проход в приемную. – Люда, Михаил Юрьевич в соседней... кабинете! – крикнула Анна, вытирая щеки. Михаил вышел из смежной комнаты, но Людмила уже нажала отбой. Анна смотрела на него, стоя вполоборота и не видела следов переживаний, невольным свидетелем которых стала минутами раньше. – Люда! Секретарь появилась на пороге и сообщила, что финансовый директор, просивший о встрече часом раньше, ожидает в приемной. Михаил кивнул и сел в кресло. Анна собиралась выйти, но прежде чем посетитель зашел в кабинет, президент напомнил ей, что они еще не закончили. Поздоровавшись с Федором, Анна осталась стоять у окна. – Миш, я по поводу денег, – сказал Федор, намекая, что при этом разговоре не стоит присутствовать постороннему лицу. – Анна как раз занимается этим вопросом. У меня есть два месяца, если я правильно помню. – Хорошо. Ты оставил средства на зарплаты, но где мне взять деньги на оплату счетов “Живого проекта”, спецподарки и корпоратив? Я был уверен, что после всего случившегося мы обойдемся хотя бы без подарков. – Используй счета Океана-3, этого должно хватить на все. Все их финансисты сейчас в Москве. – Хорошо. У меня лежит счет от