Компенсация. Книга первая (СИ) - Шалдин Валерий - Страница 19

   А блаженный любыми путями пытался улучшить материальное положение Тимофеевны. Вода приносила хоть маленький, но доход, грибы и ягоды тоже. Но у Тимофеевны был огромный вишнёвый сад, который она по причине возраста и занятости на других участках забросила. Но Василёк уже мог шустро собирать вишню с деревьев. Проданные Тимофеевной вёдер 20 свежей вишни принесли неплохой доход. Тимофеевна наварила и варенья из этой вишни, пришлось раскошелиться на покупку сахара. Но теперь у неё были руки Василька, которыми он уверенно извлекал вишнёвые косточки. Варенье предполагалось реализовывать городским. А что? Экологически чистый продукт по смешным ценам. Из-за своего возраста Тимофеевна уже не могла содержать полезную в хозяйстве живность. У неё не было ни коровы, ни свиней, ни даже козы. Вскоре Василёк понял, это хорошо, что козы у них нет. Понял он это на примере соседской козы. Это животное было клинически тупое, жрало всё подряд и имело дурной нрав: эта мини-корова всегда пыталась забодать Василька при встрече. Вот же вредное насекомое.

   Свой четвёртый день рождения Василёк встретил уже с некоторой уверенностью в завтрашнем дне. Система отсыпала ему кучу плюшек. Повысился и статус Василька у местной прогрессивной общественности. Теперь он был не дурным доходягой, а справным дурачком. А что? Теперь Василёк уже мог хорошо ходить и даже бегать, выполнять несложную работу. Для развития моторики рук Василёк, подсмотрев в базе данных образцы изделий из дерева, решил заняться поделками. Решение оказалось удачным. Сидишь себе, работаешь руками, при этом проговариваешь русские слова. Красота. Инструмент Василёк обнаружил в деревянном ящике, который остался в хозяйстве Тимофеевны от покойного мужа. Инструмент был, естественно, старым и ржавым, но и с помощью такого инструмента можно было делать оригинальные вещицы. Васильку самому не надо было придумывать, какую вещь сделать; смотри в базу данных, выбирай, что попроще сделать, но выглядит пооригинальней и делай. Василёк с удовольствие делал, так как моторика рук при этом хорошо развивалась. За порезы и травмы он не беспокоился: магические единицы всегда были при нём. Василёк делал оригинальные скворечники, подвесные кормушки для птиц, рамки для зеркала, игрушки (всяких собачек на колёсиках). У него получались простенькие, но оригинальные ключницы, различные абстрактные фигурки, всякие панно, на которых вырезаны смешные совы и рыбки. Смешно смотрелся свинячий пяточёк на спиле дерева. Не забывал он и о предметах для кухни: всякие разделочные доски, оригинальные ложки, простые скалки. Все эти предметы из дерева были выставлены на веранде, поэтому изредка приезжавшие люди за водой с удовольствием рассматривали эти поделки. Некоторые покупали понравившуюся оригинальную вещицу за сущие копейки.

   Тимофеевна одобрительно относилась к любому занятию Василька, лишь бы дурное дитя не орало и не лезло туда, где оно может свернуть себе шею. А так оно сидит себе смирно, что-то бормочет, никому не мешает. Даже от дурня польза есть: вишню рвал, косточки из ягод удалял, всякие деревяшки делает, которые даже изредка покупают. Говорит, правда, плохо, как иностранец, но что с балбеса взять. Очень хорошо, что у безмозглого Василька неплохо работают руки. Тимофеевна как то выбросила в мусор для последующего сожжения старые валенки и галоши, совершенно никуда не годные, так Василёк всё это добро подобрал, с помощью инструмента покойного супруга разрезал и сварганил себе странную обувь. Теперь бегает в этой странной обуви по деревне.

   Василёк не стал говорить, что эта обувь классические индейские мокасины, конечно, с местным колоритом. Индейцы от вида таких мокасин умерли бы от смеха, а Васильку сойдёт, не на выставку делал их. Он даже одну пару сделал Тимофеевне: из обрезков войлока, старой резины и кусочков кожи. Обувь, конечно, необычная, но носится легко. Тимофеевна жутко бы удивилась, если бы узнала, что она носит классическую обувь южноамериканских индейцев.

   Но беда подкралась незаметно. Серьёзно стала осложнять жизнь Васильку соседская коза Райка, это та, которая клинически дурная по версии Василька. Вредность этого мерзкого насекомого зашкаливала. Это исчадие бездны совершенно потеряла берега и преследовала Василька, как только он показывал свой нос на улицу. И было бы это животное хоть представительное и крупное, а то так, ни то ни сё, совершенно "некозистая" коза. Но злое до безобразия, а дурного безобразия в ней было много. Василёк называл её не Райка, а Коза-Ностра. Ибо это существо, явная ошибка природы, когда-то имело бандитское намерение проникнуть в огород к Тимофеевне с целью поедания там капусты, но дьявольскому отродью, явному порождению злого начала, там ничего не обломилось. Ибо на защиту своей капусты грудью встали Василёк с примкнувшей к нему кошкой Муркой. С помощью хворостины и кошачьих когтей враг с позором был изгнан с территории усадьбы. Коза даже обгадилась от страха, оставив во дворе много козлиного гороха. Явно из-за этой позорной страницы в своей жизни Райка и затаила зло на Василька. Теперь вся деревня, затаив дыхание, следила за эпическим противостоянием Райки с деревенским дурачком. А битва шла не на жизнь, а на смерть, по всем правилам ведения боевых действий. Даже на Женевскую конвенцию стороны противостояния наплевали и вели боевые действия самыми изуверскими способами. Плевать они хотели на здоровье мирного населения, совершенно не собирались брать противника в плен, зато с удовольствием собирались добить раненого. Война шла с переменным успехом. Сначала явно побеждала Райка. Противник выбрал способ нападения из засады. Стоило Васильку выбраться на улицу и шествовать по ней, как из-за пыльных лопухов вылетала Райка. Она всегда коварно нападала сзади, нанося подлый удар своей рогатой башкой. Если Василёк падал на землю, сбитый коварным ударом, то Райка пыталась добить раненого своими копытами и дурным лбом.

   - Чтоб ты за козла замуж вышла! - шипел Василёк, потирая ушибы. - Чтоб ты на одной соломенной диете сидела, анархистка рогатая.

   Теперь Василёк всегда выходил на улицу с крепкой хворостиной, предварительно, разведав все лёжки противника. Но хитрое животное постоянно меняло тактику, применяя даже методы психологической войны и политической провокации.

   - М-е-е-е-е, - бывало, раздавалось за забором. Это противное меканье нервировало Василька. Оно призывало его выходить на бой на улицу. Но, когда Василёк, вооружившись хворостиной, честно выходил на бой, то коварный противник скрывался и не спешил являться на благородную драку. Райка предпочитала действовать исподтишка.

   - Вот же герилья недобитая, гондураска лохматая, Мара Сальватруча - возмущался Василёк. - Выходи сражаться жалкое лохматое существо. ¡No pasarán! Patria o muerte!

   Смелость города берёт. Так и здесь. Вскоре коза почувствовала на своей шкуре весь благородный гнев храброго Василька, когда сама несколько раз попала в хорошо организованную засаду.

   -Что меее? Что меее? Помекай мне тут, комок шерсти, - охаживал хворостиной животное Василёк. - Получи, мля, по соплям! Пленных мы не берём! Не мекай даже. Сейчас я тебя, зараза, проинтегрирую дифференциальным способом. Сделаю из тебя бином Ньютона и во фракталы закатаю.