Книга тайн (СИ) - Гольшанская Светлана - Страница 68

Пальцы будто сами по себе погладили тёплую, нежную, как шёлк, кожу.

– Не стоит растрачивать божественный дар на пустяки, даже если он хлещет в тебе через край, – веско заметил Кадзума.

Охотник почувствовал себя ребёнком, которого наставник отчитывает за глупые ошибки. Он спешно приставил чашку ко рту и выпил, едва не обварив нёбо. Юки устроилась на своём месте и не смотрела на него, увлёкшись сладкими рисовыми шариками. Обидно!

– Какой замечательный напиток. Мы с мастером Стигсом пересекли весь Мунгард, но не встречали ничего подобного, – замял неловкость Эглаборг.

– Это чай. Мы пьём его, чтобы очистить тело и разум от тяжёлых дум и суеты жизни. Его делают из сушёных листьев одного растения, – пояснил Кадзума. – Если хотите, Йоси покажет вам грядки.

Послушник скорчил недовольную рожу, но возражать не осмелился. Когда с чаем было покончено, они откланялись первыми. Следом поднялась Юки и принялась собирать чашки на поднос. Николас бросился ей помогать, но настоятель остановил его властным жестом.

– Иди за мной, или я решу, что ты приехал сюда, чтобы украсть мою дочь.

Юки замерла с ровной спиной и медленно отвернула голову к стенке. Почему стало вдруг так трудно держать себя в руках? Но ведь пару взглядов и случайных прикосновений ничего не значили!

Вдвоём с Кадзумой они прошли мимо просторной площадки для церемоний. К портику, где располагался вход в главное святилище, вёл пролёт из дюжины ступеней. С обеих сторон его охраняли растянувшиеся в длину изваяния драконов с короткими ножками и длинными завивающимися усами.

Святилище представляло собой деревянную постройку, выкрашенную в тёмный цвет. Трёхъярусная красная крыша с закруглёнными скатами придавала ей особое изящество. Настоятель отпер дверь, и они вошли. На круглые бронзовые зеркала перед алтарём упал солнечный свет, и нефритовые статуи на гранитном постаменте словно ожили в танце узорчатых бликов. Четверо юных братьев-Ветров, стоя спинами друг к другу, приветствовали гостей.

Но стоило затворить дверь, как волшебство исчезло. Верно говорят, на солнце правда всегда проступает наружу.

– Не тушуйся так, я был в твоём возрасте и прекрасно понимаю, что происходит. Ваши лица отражают ваши эмоции не хуже, чем эти зеркала – обстановку святилища, – заговорил Кадзума

– Вы считаете, что моё поведение порочит её честь? – спросил Николас так же откровенно.

– Нельзя опорочить то, чего нет. Юки – дочь куртизанки и моего побратима. После его смерти ещё совсем крохой её забрали в дом развлечений, а я выкупил и сделал своей приёмной дочерью. Конечно, в жёны её никто не возьмёт, но под моим покровительством она может снискать уважение, как жрица. Не кружи ей голову романтическими мечтами и не береди сердце несбыточными надеждами. Она этого не вынесет.

– Я не такой! Условности вашего, да и нашего общества для меня ничего не значат, – возмутился Николас и сложил руки на груди.

– Все мы «не такие» по молодости. Только ей от этого не легче.

– Вы меня прогоните?

– Нет. Пока я даже не услышал ни твоего настоящего имени, ни истинной причины, по которой ты явился сюда.

– Что ж, моё имя Николас Комри. Я окончил обучение на два года раньше из-за гонений на Авалоре и прошёл испытание в Долине Агарти. Но мне не хватает знаний и мудрости. Я хочу стать умнее, искуснее и сильнее, чтобы лучше исполнять свой долг и защищать людей от демонов.

Кадзума задумчиво хмыкнул:

– Тебя хорошо научили говорить то, что от тебя хотят слышать. Но ты не искренен даже перед собой.

Резким движением настоятель выхватил из ножен клинок и приставил к горлу Николаса. Тот невольно сглотнул. От движения кадыка остриё поцарапало кожу, и за шиворот потекла липкая струйка крови.

– Говори правду, иначе лишишься головы!

Николас покривился и убрал от себя клинок, обхватив его пальцами.

– Значит, я лишусь её в любом случае.

Они прошли к алтарю. На стене над статуями висел похожий на клеймор меч. На клинке у самого эфеса была выбита руна «перт». Такая же, какая осталась у Николаса на запястье после встречи с Безликим. Значит, всё-таки правда.

– Я пришёл сюда за звёздным клинком. Лучезарные… они убили мою семью у меня на глазах. Их предводители уже не люди, они служат Предвечному Мраку, древнейшему врагу. Только этим оружием можно победить их. Если я заполучу его, то смогу отомстить.

– Хорошо, – Кадзума разочарованно вздохнул, словно ожидал, что так и будет, но надеялся на чудо. – Тогда бери его, он твой.

Здесь наверняка таился какой-то подвох. Охотник протянул руки к мечу, и зрение помутилось.

В лицо дохнул жар кузнечного горна, ноздри защекотал запах раскалённого металла. Лязгал по наковальне молот, летели в стороны искры. Кузнец опустил заготовку в воду. Будущее оружие зашипело, повалил густой пар. Утерев рукой пот со лба, кузнец согнулся и посмотрел Николасу в глаза.

– Как ты сюда пробрался, непоседа? Мать небось места себе не находит.

Его подхватили сильные мозолистые ладони. «Кап-кап-кап», – застучало по полу.

Видение исчезло. Николас смотрел на собственные руки, по локоть обмазанные кровью. Звенела в ушах сталь, свистел вспарываемый воздух, а лужа крови на полу становилась всё больше и больше.

Усилием воли Охотник унял дрожь и зажмурился. Вдох-выдох, не время сходить с ума. Просто чутьё подсказывает, что этой дорожкой ходить не стоит.

– Это божественное оружие, оно меня не принимает, – Николас повернулся к настоятелю.

– А ты не так глуп, как кажешься, – Кадзума поднял на него взгляд, заложив руки за спину. – Говорят, раньше этот клинок принадлежал самому Небесному Повелителю. Его нашли рыбаки-ныряльщики на дне моря много веков назад. С тех пор он сменил сотни, а может тысячи хозяев и ни одному не служил верой и правдой: тупился, выскакивал из рук, пропадал. Последний его владелец сам бросился на лезвие. А потом меч привезли в наш храм.

Зачем Безликий требовал, чтобы Николас достал это оружие? Заманивал в ловушку? Хотя насчёт того, что клинок его не принимает, Охотник солгал. На самом деле его беспокоила призрачная кровь на своих руках.

– С тех пор многие пытались выкрасть меч, привлечённые слухами о его силе. Но никто не уходил из этого святилища живым.

– На границе с Веломовией я видел похожий меч у Предвестника Мрака. Когда мы сражались, клинок разбился на осколки и разорвал его. Я выжил только благодаря этому.

– Никогда о таком не слышал, – хмыкнул Кадзума. – Так уж и быть, помогу тебе. Расскажи, что с тобой приключилось.

– Во время испытания я посетил заброшенный храм в Долине Агарти и получил известие о гибели своей семьи. После этого у меня стали скапливаться излишки силы и начались головные боли. Думаю, из-за пережитого шока мои способности прорвало. Эглаборг отпаивал меня зельями, я много медитировал и искал равновесие, но ничего не помогло.

– У тебя изначально слишком большой потенциал: каналы стихийной энергии раздуты до предела. Они мерцают слишком часто и очень ярко. Неудивительно, что отверстия на ауре не выдерживают такого потока, забиваются и рвутся. Оттого и тело изнашивается слишком быстро. Можем попробовать запечатать излишки. Думаю, нескольких недель будет достаточно, если ты вытерпишь боль.

– Телесная боль ничто по сравнению с душевной мукой, – усмехнулся Николас.

– Садись и снимай халат, – настоятель поманил его в центр святилища на циновку, окружённую зажжёнными светильниками.

Охотник разделся и опустился на колени. Настоятель принёс из подсобного помещения миску с чёрной тушью, кисточку и множество тонких иголок.

– И повязку тоже. Печать должна вписаться в твоё тело гармонично, иначе работать не будет. Я же обещал, что здесь тебе опасаться нечего, – добавил Кадзума, видя, что Николас медлит.

Тот нехотя размотал бинт и протянул руку настоятелю.

– Метка с испытаний. Сопровождавший меня дух оставил её на прощание.

– Это очень похоже на конигхату, тайное имя. Раньше его получали по завершении испытания, но его давал не дух. Сам испытуемый выбирал его в качестве своего жизненного пути и вырезал у себя на запястье ритуальным ножом, а потом, как ты, заматывал белой тканью, чтобы о нём не прознали враги.