Неживой - том 2 (СИ) - Ветров Клим - Страница 19

Японец снова кивнул и важно двинулся выполнять задание, пытаясь всем своим поведениемдать понять возможным наблюдателям, что привёз серьёзного человека.

Покинув чрево автомобиля, Алекс направился по ступенькам ко входу в здание, с выбором которого устроитель мероприятия не поскромничал, решив провести его в малом колонном зале дома писателя.

Отдав на входе приглашение молчаливому охраннику, князь прошёл внутрь и, стараясь не привлекать ненужного внимания — пока, во всяком случае, — прислонившись к стенке, стал ждать, когда ведущий вечера закончит изливать со сцены хвалебные оды презентуемому произведению.

— Эта книга не о ком-то там, — потряхивая бородкой, говорил он, — эта книга о нас с вами, о наших общих проблемах, о бедах и потерях, постигающих одарённых России, особенно, я подчеркиваю, особенно в последнее время!

Прислушивался Алекс, чтобы понять, о чём идёт речь в этом, «без сомнения», замечательном произведении, но после пятиминутного монологапонял — к сути рассказ ведущего подойдёт ещё нескоро, да и не факт, подойдёт ли вообще.

Так что, пока «суд да дело», он может благополучно вздремнуть, тем более народа тут столько, что никто и не заметит его самовольства.

Насчёт народа, кстати: Алекс поначалу, как только вошёл, даже подумал, что ошибся дверью, настолько много было людей в зале. А учитывая, что презентация проводится лишь для узкого круга — только одарённые и дворяне, такой толпы тут быть попросту не должно. Но присмотревшись, многих узнал, а значит, всё правильно, и он попал куда надо.

— Добрый вечер, — подошёл откуда-то сбоку высокий мужчина средних лет, — граф Камнев? — наклонив голову, учтиво поинтересовался он.

— Он самый, — кивнул Алекс и выжидательно посмотрел в ответ.

— Простите, — чуть приподняв шляпу — короткий, обрезанный цилиндр, — Барон Токарев, Иван Петрович, предводитель дворянства столицы.

— Рад знакомству, барон, — уже с улыбкой протянул руку Алекс. Ещё бы, один из самых важных людей в его списке. И хотя его, список, он составлял в спешке, не разглядывая фигурантов, это лицо где-то уже видел. Возможно, там.

— О-оу, — спохватился Токарев, — примите мои соболезнования, граф, такая трагедия… Но… Все мы смертны… Куда деваться…

— Тут вы правы, барон, все там будем, — согласился Алекс, мельком глянув на потолок.

— Я, собственно, вот о чём хотел с вами поговорить, — сбросив скорбь с лица, вновь заговорил Иван Петрович, — через несколько дней состоится очередное собрание дворянства, и, если вы задержитесь в России, я хотел бы вас на нём видеть.

— Спасибо, Иван Петрович, — как можно сердечней поблагодарил князь, зная, что хотя на подобных мероприятиях ничего серьёзного не решалось, попасть туда дорогого стоило. И если его позвали, значит, предварительное добро, как на участника собрания, уже получено.

И пусть Алекс не собирался ничего решать, сам факт того, что он сможет одновременно увидеть самых влиятельных людей страны в одном месте, несказанно радовал.

— Только можно вопрос?

Токарев кивнул.

— Да ради бога, граф, задавайте, конечно.

— Насколько я в курсе, в собрание попасть не так-то просто, почему же мне так вот сразу выпала эта честь?

— Ну знаете, граф, здесь виноваты, — если, конечно, приемлем такой термин, — вы сами. Один ваш поступок чего стоит, ведь в наше время это такая редкость… Поэтому совет собрания и я, как его председатель, решили, что такому благородному человеку не нужно ждать и проходить испытания, всё, что требовалось, вы уже доказали.

— Исчерпывающе, — чуть кивнул в знак признательности Алекс. Он понял, что барон говорит о конфликте в управлении полиции, и раз в собрании такая реакция, значит, последствия для него окажутся минимальными, совет дворянского собрания и совет гильдии — одни и те же люди, может за небольшим лишь исключением.

— Вы, наверное, пока и не знаете никого? — кивнул в сторону собравшихся барон. — Не так ли?

Хотя многих Алекс знал — кого лично, кого за глаза, но теперь, сменив личину, эти люди должны быть ему незнакомы. Поэтому, естественно, ответил отрицательно.

— Ну что ж, тогда позвольте мне побыть вашим гидом? — улыбнулся в ответ Иван Петрович.

И они, беседуя, как давние приятели, несмотря на разницу в возрасте, двинулись к рассыпающейся уже группе — докладчик наконец закончил своё выступление.

— Позвольте, граф, — поманив рукой высокую белокурую девушку, чем-то напомнившую египетскую принцессу — может формой лица, может глазами, но скорее общим выражением, при котором красавица, даже приветливо улыбаясь, давала понять, что шансов никаких нет и быть не может: Я королева — ты плебей. И никак иначе.

Вот только она не знала, что перед ней не сопливый вьюнош— даром что граф, а мудрый и расчётливый тёмный маг— князь тьмы, если угодно. А тёмные, они такие, им подавай то, чего нельзя, поэтому, едва Алекс поймал на себе её насмешливый взгляд, сразу решил — она должна стать его.

— Моя дочь, графиня Анна Разумовская, — дождавшись, когда та подойдёт, представил её барон.

— Камнев, Максим Камнев, — слегка поклонился Алекс, понимая, что девушка замужем, но при этом ощущая, что желание обладать ею только усилилось.

— Очень приятно, Максим, — заинтересованно, но с каким-то холодком, даже отвращением во взгляде, ответила Анна, — наслышана о ваших успехах, — едко выделив слово успех, добавила она.

— Анна! — прикрикнул барон на дочь. — У графа горе, не будь такой злой!

По лицу папаши было видно, что он никак не ожидал подвоха от дочери, и сейчас пытался как-то исправить ситуацию, которая, впрочем, от намёков перешла уже к прямолинейным текстам.

— Как и у той семьи, кормильца которой он хладнокровно убил! — выпалила красавица. — Чем он думал, когда делал это?

— Анна! — рявкнул отец. — Прекрати сейчас же!

— А то что? Папочка? — совсем разошлась мадам Разумовская, совершенно не обращая внимания на обращённые со всех сторон взгляды. — Накажешь меня?

— Что тут происходит, Анхен? — обратившись к девушке на немецкий лад, подошёл плотный широкоплечий мужчина весьма приятной наружности: высокий лоб, густые брови, прямой, чуть с горбинкой, нос — всё выдавало в нём породу, и лишь тонкие, контрастные, словно накрашенные губы слегка портили впечатление.

— Ничего такого, о чём стоит упоминать, Анри, — отмахнулась графиня, обращаясь к мужу, — а это он и был, — так же на иноземный манер.

— Всё в порядке, Андрей, — выдвинулся вперёд барон, — Аннушка просто нервничает, не забивай себе голову…

Но граф и не думал слушать тестя, вместо этого он, в упор уставившись на Алекса, грозно спросил:

— Граф Камнев, вероятно?

— Вы весьма проницательны, сударь, — чуть поклонился Алекс, — с кем имею честь?

— Граф Разумовский, Георгий Вячеславович! — едва не щёлкнул каблуками тот.

Алекс посмотрел на него внимательно, соображая, как вести себя дальше, и, решив действовать аккуратно, дабы не спровоцировать ни графа, ни его супругу, просто произнёс, снова чуть наклонив голову:

— Польщён знакомством с вами, граф, и с вами, графиня… Но мне пора, позвольте…

И, уже обращаясь к барону, произнёс:

— Вы, кажется, хотели меня кому-то представить?

Тот радостно закивали, держа лицо — понимая, что их маленькая компания находится в центре внимания, увёл Алекса в сторону.

— Простите, граф, моя дочь, она…

— Не стоит, Иван Петрович, давайте считать, что ничего не произошло.

Он прекрасно понимал, что его поступок в управлении выглядит весьма неоднозначно, и будь у него возможность «переиграть», он бы, наверное, не стал так горячиться, но время ушло, и сожалеть было уже поздно.

Конечно, большая часть высшего общества не в претензии, — у самих, видать, руки чесались, — но были и более впечатлительные, вроде дочки председателя, в их глазах он стал едва ли не преступником.

— Что вы говорите, Максим, можно я буду вас так называть? — поинтересовался весьма седой, далеко за семьдесят, господин Марченко — действительный тайный советник, что равносильно званию генерала, состоящий уже при третьем государе доверенным лицом и бессменным начальником дворцовой стражи. — Они действительно могут просачиваться сквозь стены без магии?