Зов Тайрьяры (СИ) - Московских Наталия - Страница 18

Я нахмурился, побоявшись, что собеседник потеряется в собственных мыслях и демонстративно кашлянул, нарушая гробовое молчание.

- Капитан Курц, - окликнул я. Тальгерт поднял на меня мучительный и одновременно благодарный взгляд. При этом затянутый бельмом правый глаз своим спокойствием заставлял меня неприятно ежиться. Нечто недоброе было в этой матовой пелене, затянувшей око старого капитана. Я шумно втянул в себя воздух и заговорил как можно ровнее, - мне предстоит путешествие через Синюю Глубь. Это самый быстрый путь до Норцинны. Времени искать обходные пути у меня нет, нужно выехать сегодня же. Поэтому, прошу вас, я должен хотя бы знать, что встречу в Фальгертарге. Если история для вас тяжела, можете лишь перечислить, к чему я должен готовиться.

Бельмо на глазу Курца вдруг вспыхнуло в свете свечей яростным огнем, каким могут гореть только глаза слепых.

- К этому нельзя подготовиться, - прошипел Тальгерт, и, готов поклясться, что этому человеку, только что общавшемуся со мной с легкой иронией, вдруг почти удалось по-настоящему напугать меня.

Однако вопреки моим ожиданиям Курц почти сразу сбросил свой замогильный образ, взял себя в руки, демонстративно отодвинул стакан с беркой и качнул головой.

- Простите, Райдер. Кажется, я немного напугал вас.

- Должен признать, вы в этом весьма преуспели, мой друг, - учтиво кивнул я, натягивая на лицо кривую улыбку, - но куда больше заинтриговали меня. Тем тяжелее мне просить вас продолжить рассказ…

Курц опустил голову и печально усмехнулся.

- Я продолжу, Райдер. Вот уже много лет я никому, кроме Витто Росси и Его Величества не рассказывал эту историю. Собрать воспоминания воедино достаточно сложно. Особенно теперь, когда они всплывают лишь разрозненными ночными кошмарами.

Я терпеливо ждал, пока мой собеседник соберется с мыслями. Прекрасно понимаю, что в вопросах воспоминаний лучше не торопить человека, поэтому я прикусил язык и осушил свой стакан берки, чем вызвал одобрение в глазах Курца.

- Все плавание никто не упоминал о Синей Глуби. Моя команда предпочитала не нагонять страху раньше, чем мы подберемся к этому месту, оно ведь обозначено на картах близ самой Норцинны. Мои люди свято верили, что я выведу их оттуда.

- Вы это сделали, - напомнил я, взглянув на Курца исподлобья, чувствуя, что он вновь начинает погружаться в свои мысли. Тальгерт благодарно кивнул.

- Сделал, - твердо согласился он, - и не жалею об этом ни на минуту.

Историю пришлось прервать. В комнату вновь вошел Витто Росси, оценивающим взглядом окинул еду и бутылку берки и составил с подноса на стол две запеченные в овощах порции рыбы. Должен признать, я несильно разбираюсь в рыбе. Могу лишь сказать, что в этом ароматном деликатесе практически не было костей. Интересоваться у Курца и демонстрировать свое невежество я не стал. Да и к еде притронуться не смог, несмотря на недовольное урчание желудка. Уж не знаю, какими считает мои манеры лорд Гариенн, но есть во время такого рассказа капитана Дармкурца, я счел, будет совсем уж невежливо.

Тальгерт тоскливо взглянул на блюдо и заговорил, лишь когда Росси удалился.

- Знаете, Райдер, я ведь по-настоящему полюбил рыбу, когда вернулся из Норцинны. Странно, особенно после того, что ждало нас в Синей Глуби. Впрочем, я уже слишком долго томлю вас ожиданием, - на последних словах он нахмурился и возобновил рассказ о своем роковом путешествии, - мы добрались до Синей Глуби на закате. Ничего не изменилось, вода была все такой же спокойной, стоял почти полный штиль. Темнеть начало быстро, но мы не сразу придали этому значение. Первой реакцией было ликование - россказни о Синей Глуби оказались выдумками.

Голос Тальгерта дрогнул, и я невольно нахмурился. Он покачал головой, словно борясь с собой.

- Сначала мы думали, что появились акулы, - сглотнув тяжелый ком, сказал Курц, - размер и плавники показались похожими. Но когда они показались из воды, мы поняли, что Синяя Глубь только проснулась, чтобы поприветствовать нас. Говорят, они похожи на людей… это ложь. Эти чудовища и отдаленно не напоминают нас.

Я заинтересованно придвинулся ближе к столу, потому что Курц - умышленно или нет - заговорил тише. Мне казалось, что, тем бессвязнее будут звучать его слова, чем подробнее он будет рассказывать эту историю.

- О ком вы говорите? - поспешил уточнить я, вырывая Тальгерта из тяжких воспоминаний. Его зрячий глаз вдруг обдал меня холодом.

- О наядах. Мы услышали их далекое пение, прекрасные голоса, поющие о самых заветных твоих детских мечтах. А затем одна из них прыгнула вверх на невообразимую высоту и едва не сцапала Чарга. Тогда-то мы и увидели их лица. Страшные, с острыми акульими зубами, с провалом вместо носа и темными глазами, какие бывают только у глубинных рыб. Вода там, где они проплывали, начинала светиться так, словно ее полили жидким золотом. Поднялся ветер, набежали тучи, корабль сделался почти неуправляемым. Море разбушевалось, и на какое-то время я буквально слился с окружающим миром, раздавая команды и стоя у штурвала и пытаясь сладить со стихией. Волны поднимались высотой почти с весь наш корабль, и я не знаю, каким образом они не погребли нас под собой. Не помню, сколько прошло времени. “Знаменосец” несло в невесть откуда взявшуюся воронку. Волны накатывали одна другой сильнее, а на глубине мелькали огромные черные силуэты неведомых рыб. Они били в дно корабля, и я был уверен, что “Знаменосец” не выдержит…

Курц замолчал, проверяя глазами, верю я ему или нет. У меня не было причин сомневаться в его словах. На интуитивном уровне я понимал: этот человек не лжет. Казалось, Тальгерт прекрасно видел это в моих глазах. Он благодарно кивнул и продолжил.

- Знаю, Райдер, мой рассказ больше напоминает сказки сумасшедших или и вовсе пьяную околесицу, но я вижу, вы верите мне. Возможно… - он с опаской покосился на метку Святой Церкви на моей правой руке, - возможно, вы и сейчас поймете, что я говорю правду, и за нее меня не стоит сжигать на одном из костров еретиков…

Я удивился перемене темы и вопросительно подернул плечами. Расспрашивать Курца я не стал, вместо этого предпочел разуверить его в том, чего он опасался:

- Вы ведь прекрасно знаете, что я не один из воинов Святой Церкви. По крайней мере, не в классическом понимании точно. Поэтому если вам и грозит еретическая казнь, капитан Курц, то точно не по моему доносу.

На лице Тальгерта вновь появилась та самая кривая ухмылка. Он качнул головой.

- Что ж, это обнадеживает. В таком случае я могу продолжать. Хочу сказать, что наш Бог, вопреки всем уверениям, далеко не единственное божество. И никогда не будет единственным. К слову сказать, язычники поклоняются тем, кого действительно видели их предки, в отличие от нас, которые обосновывают свою веру лишь Священными Писаниями, созданными множество веков назад. Более того, некоторые из языческих богов не покинули наш мир, а остаются здесь по сей день, в отличие от нашего Бога, да простит Он меня за подобные слова. Так вот, Синяя Глубь - алтарь одного из языческих богов.

Я продолжал внимательно слушать капитана, несмотря на то, что его слова показались мне, по меньшей мере, странными. Слава Богу, Курц вовсе не нуждался в том, чтобы я как-то выражал свою реакцию на его слова.

- Таким богам все еще нужны жертвы, - аккуратно продолжил Тальгерт, косясь на свою обездвиженную правую руку, - и он приходит за ними. В тот момент, когда я пытался спасти корабль, когда буквально слился со стихией, я понял, о чем на самом деле поют наяды. Они были голосами своего божества…

- О каком божестве вы говорите? - покачал головой я, когда рассказ Курца снова увлек меня.

- Наяды произносили его имя как Therabia. Насколько я знаю, даже в древнем языке этого слова нет.

Я вновь лишь покачал головой в ответ.

- Увы, в этом вопросе мои познания весьма скудны. На древнем языке я знаю, разве что, названия улиц, засевших в обиходе.

Лицо Тальгерта вновь помрачнело. Он, не отрываясь, смотрел единственным зрячим глазом на свое правое предплечье, затем закатал рукав куртки вместе с рубахой и подтолкнул безвольную конечность ближе ко мне.