На краю вечности. Книга 2 (СИ) - Бартон Вера - Страница 20

Захожу в цветочный магазин. Покупаю четыре ярко-красных розы. Во время нашей первой встречи мне показалось, что Астрид не хватает внимания, и я хочу проверить это предположение.

Нажимаю на кнопку звонка, делаю шаг назад. Замок щелкает почти сразу, дверь широко распахивается.

- Минута в минуту, - бросив взгляд на часы, довольно говорит Астрид. - Люблю пунктуальных.

- Для прекрасной покойницы, - протягивая ей цветы говорю я.

- Фу, какая гадость, - смеется она, отбрасывая их в сторону. - Заходи, Зотикус.

Переступаю порог, снимаю с себя пальто. Здесь тихо и немного мрачно. Красные стены, черная мебель. Весьма агрессивное и угнетающее сочетание. Женские мелочи, разбросанные на трюмо, заставляют меня сомневаться, что это жилье для прикрытия. Бросаю взгляд на хозяйку. Она одета в длинное белое платье в греческом стиле. Белокурые волосы распущены и достают до талии. Обуви на ногах нет, а щиколотку украшает золотая цепочка с подвеской в виде дракона.

Мы проходим в гостиную, которая по своей мрачности мало отличается от прихожей. Хотя красного цвета здесь намного больше. Даже глаза начинают болеть.

- До меня тут дошли кой-какие слухи, - говорит Астрид, доставая из шкафа бутылку вина и два бокала. - Что ты теперь новый глава клана следопытов. Поздравляю. Рискованную игру затеял, мальчик.

- Отчего же? - удивляюсь я. - Все законно, все по правилам. Я сын своего отца, наследую его убеждения и традиции.

- Все верно, - разливая вино по бокалам, говорит Астрид. - За исключением одного - в завещании было не твое имя. И когда-нибудь Америго станет известно, как ты коварно занял его место. Вряд ли он простит тебя. Ведь это была мечта его жизни. Хотя я знаю, что ты действовал из лучших побуждений.

- Планируешь меня этим шантажировать? - беря в руки бокал, наполненный до краев, осведомляюсь я.

- Не сейчас. Пока лишь демонстрирую свою осведомленность, - мягко отвечает Астрид. - Расскажи мне последние новости.

Пересказываю ей наш разговор с Баритой. Не особо приятно быть доносчиком, но угрызений совести не испытываю. Астрид внимательно слушает. Она сидит в кресле, томно откинувшись на спинку. Взгляд спокойный, задумчивый. Но мне ли не знать, каким на самом деле он может быть обманчивым?

- Ты не сообщил мне ничего нового, - скучающим тоном говорит Астрид. - Все это мне уже известно.

- Это ведь ты заставила Монро шпионить за мной? - спрашиваю я, ставя бокал на стол.

- Не заставила, а предложила, - холодно возражает Астрид, словно я уличил ее в чем-то преступном. - И все было бы хорошо, если бы этот парень не съехал с катушек, испугавшись, что вы с Арсеном обо всем узнаете. Слабак, не уважаю таких. Пора бы научить сына выбирать себе нормальных друзей. А тебе бы я хотела посоветовать не думать, что ты можешь меня обхитрить и найти способ увильнуть от своих обязанностей. Я знаю наперед каждый твой ход, каждую отговорку. И искренне не советую меня злить. Я могу быть очень жестокой. Тебе не понравится.

- Милая Астрид, любое сотрудничество базируется на доверии. Если ты мне не веришь, то зачем ты тогда меня выбрала? - спрашиваю я.

Законница медленно поднимается и идет ко мне. В ее движениях есть что-то от пантеры. Мягкость, но в то же время смертельная опасность. И эта женщина меня просто так не отпустит. Как бы я этого не хотел, но мне придется играть по ее правилам, хотя бы первое время, чтобы как дикую кошку приручить к себе, заставить поверить в то, что я ей подчинился.

- Доверие - это лишь игра, - расстегивая пуговицы моей рубашки, говорит Астрид. - Манипулирование и не больше. Ты словно перекладываешь с себя на него ответственность за свои интересы - мол, раз я тебе доверился, ты мне обязан. И это своего рода власть над существом. Моральная, эмоциональная - неважно. Это негласно подчиняет. Близость честнее, проще и ни к чему не обязывает. Ты отдаешь себя другому, но при этом остаешься свободным... Впрочем, большинство любят темницы, чем свободу.

Прежде, чем я придумываю, что ей ответить на весь этот философский бред, она делает все, чтобы мне было не до разговоров.

Возвращаюсь домой под вечер. После шести часов, проведенных с Астрид я зол измотан. Она прекрасный манипулятор и знает, как докопаться до всех твоих слабых точек. И меня бесит в ней абсолютно все. Манера говорить, то, как она смотрит, двигается. Может быть из страха проиграть ей окончательно. Или же от того, что она вынуждает меня делать то, чего мне не хочется. Но мне давно так сильно не хотелось никому вогнать кол в сердце, как ей. Поднимаюсь на второй этаж, иду к себе в комнату. Принимаю душ и переодеваюсь. Эту ночь я хочу провести дома и попробовать выспаться. Трудно принимать решения, когда ты устал и разбит.

На кухне, облачившись в передник Дэшэна, хозяйничает Айлин. На плите варится суп, на противени разложены только что слепленные пирожки. Сама девушка выглядит румяной и довольной. Достаю с полки упаковку с чаем и чайник.

— Вот как можно? — внезапно набрасывается на меня Айлин. — Бедная Лив лежит в коме, а ты ходишь по бабам! Зотикус, разве это честно по отношению к ней?

— С чего ты взяла? — несколько обалдев от такой проницательности, спрашиваю я.

— По запаху. Он выдает тебя с головой, — продолжая заниматься готовкой, отвечает Айлин. — И душ, между прочим, не помогает. Кто эта женщина для тебя?

— Это не имеет значения, — меньше всего мне сейчас хочется объясняться с Айлин.

— Имеет! — повышает голос она. — Если ты изменяешь той, кого любишь столько столетий, для этого должна быть какая-то веская причина, а не банальная скука.

Ничего на это не отвечаю. Виноватым я себя не считаю и оправдываться нет никакого желания. Айлин продолжает читать мне какую-то воспитательную лекцию, но я ее не слушаю. Меня привлекает шум за окном. Шаги, хруст ветки. Мелькает чья-то тень, успеваю загородить подопечную собой, прежде, чем вижу за стеклом знакомое лицо.

— Америго, черт тебя подери, ты нормально что, войти не можешь? — распахивая окно, ворчу я.

— Я-то могу, но за домом ведь следят, — вваливаясь на кухню, говорит брат, отряхивая руки. Выпрямляется, смотрит на Айлин, которая тут же опускает голову и начинает развязывать передник.

— Как дела, леди? — осведомляется он. Не удостоив его ответом, девушка разворачивается и уходит. Америго переводит взгляд на меня. — Что это с ней?

— Переживает, что ты считаешь ее шлюхой, — глядя, как чаинки оседают на дно чашки, говорю я.

— Аааа, — многозначительно протягивает брат, но судя по его виду, явно не въезжает ситуацию. — Зотикус, у меня беда. Пропали Ян и Тадеуш. В лаборатории все перевернуто, часть того, над чем они работали, исчезла.

— Когда это произошло?

— В последний раз мы разговаривали позавчера. Вчера никто не отвечал, сегодня я приехал, а там полный погром… — рассказывает Америго. Он встревожен и растерян. — Я проверил все, что мог, никаких следов. Мне нужна твоя помощь.

— Она у тебя уже есть, — отвечаю я. — Айлин!

Через минуту девушка с недовольным выражением лица заходит на кухню. Руки скрещены на груди, лоб нахмурен. Сердито смотрит на меня, словно я оторвал ее от чего-то важного. Крылья носа раздуваются, губы кривятся. Еще чуть-чуть и на мою голову обрушатся гром и молнии.