На краю вечности (СИ) - Бартон Вера - Страница 7

Второй раз за сутки услышать про отверженных — это явно не к добру. Раздается стук в дверь и входит дворецкий. Барита встречает его с недовольной миной и уже готова наброситься с выговором. Но он протягивает ей сложенный вдвое листок, та пробегает по нему глазами и быстро рвет бумажку. Мелкие обрывки, словно снег усыпают пол.

— Забудь обо всем, что ты здесь слышал, — обращаясь ко мне, требует леди. — Не нужно никого искать и наказывать. Доверим все жандармерии.

— Как скажете, — несколько ошеломленный таким поворотом событий, говорю я. — Я могу идти?

— Да, разумеется, — резко отвечает Барита, игнорируя непонимающий взгляд Алонсо. Целую на прощание ее руку. Незаметно наклоняюсь и поднимаю один из обрывков. Надеюсь, что мне повезет.

Выйдя из машины, с удивлением смотрю на свой особняк. Во всех окнах говорит свет. Это что-то странное. Дэшэн всегда очень трепетно относится к расходованию электроэнергии и часто ругает сестер за то, что они забывают иногда выключать свет. Что же случилось сегодня? Вряд ли девушки могли устроить вечеринку, не посоветовавшись с нами. Оглядываюсь по сторонам. Улица пустынна, никаких чужих машин поблизости нет. Догадка приходит мгновенно.

Едва открываю входную дверь, как в нос ударяет запах свежей человеческой крови. Пробуждается голод. Желудок скручивает от боли. Клыки рвутся наружу Перед глазами темнеет. Сейчас я могу уничтожить любого смертного, что попадется на пути. Подхожу к лестнице. Там, на ступеньках лежит Дэшэн. Его горло перерезано от уха до уха. В живот по самую рукоятку вогнан кинжал. Дотрагиваюсь до него. Он еще теплый. Значит, все случилось недавно. Вытаскиваю оружие из раны, крепко сжимаю рукоять и поднимаюсь на второй этаж. Сразу же направляюсь к сестрам. Дверь, ведущая в их комнату заляпана кровавыми разводами. Переступаю порог и передо мной открывается страшная картина. По белым стенам стекают алые ручейки. Оторванная голова Лины с остеклевшими глазами валяется возле комода. Неуверенно делаю шаг вперед и что-то хрустит у меня под ботинком. Опускаю глаза и вижу изуродованную женскую кисть. С отвращением представляю, что здесь произошло. Между шкафом и комодов вижу Дину. Она тихо скулит, прикрыв руками лицо. Подхожу к ней, зову по имени, но она не реагирует. Я могу быть для нее сейчас так же опасен, как те твари, что только что побывали здесь.

— Дина, милая, посмотри на меня, — прошу я, беря ее за запястья и опуская их. Крепко сжимаю зубы, чтобы не наброситься на нее. Она дрожит всем телом. Смотрит на меня исподлобья, словно не понимает, кто перед ней. — Кто все это сделал?

— Звери, — коротко выдыхает Дина. Ее лицо белее мела. Взгляд безумный. Заставляю ее подняться на ноги и несу в свою комнату. На ней нет не царапины, но шок, который она пережила, став свидетельницей гибели сестры, может стать для нее травмой более серьезной, чем сломанные кости.

— Расскажи мне про этих зверей, — усадив ее на кровать, прошу я. Она долго собирается с мыслями, делает какие-то неопределенные жесты руками. Шумно сглатывает. — Сколько их было? О чем они говорили?

— Четверо. Трое парней и девушка, — хрипло говорит Дина, размазывая по щекам слезы. Знакомая компания. — Мужчина… С вишневыми глазами. Он просил тебе передать, что, если ты не вернешь ему флэшку, он убьет Арсена.

Что ж, этого и следовало ожидать. Мой сын забрал то, что они считают своим, и теперь нас не оставят в покое, пока не получат желаемое.

— Как они вошли сюда?

— Один из них приставил нож к горлу Дэшэна и потребовал меня их пригласить, — шепчет девушка. — А потом убил его…

Беру Дину за подбородок и смотрю ей в глаза.

— Подчинись мне, — требую я. Ее зрачки мгновенно расширяются, плечи обмякают. — Ты провела вечер за книгой. Было тепло и уютно. А потом позвонил полицейский и сообщил, что Лину насмерть сбила машина. Тебе стало плохо, и я дал тебе таблетку успокоительного, после которой ты проспишь двенадцать часов. Засыпай.

Девушка послушно ложится на бок. Подкладывает ладони под щеку и тут же проваливается в сон.

— Что здесь происходит? — входя, с раздражением спрашивает Арсен. От него пахнет улицей и дождем. Влажные волосы липнут к щекам. Он задерживает взгляд на Дине, потом переводит его на меня.

— Всего лишь последствия вашей самовольной выходки с Якубом, — поднимаясь, говорю я. — Отдай мне флэшку, я не хочу, чтобы в этом доме еще кто-то умер.

— Я не могу, — отворачиваясь, отвечает мой сын. — У меня ее нет.

— Где же она? — с недоверием спрашиваю я.

— Полагаю, что уже в Польше, — понуро говорит Арсен и, подойдя к окну, плотно задергивает шторы.

— Что? — не верю своим ушам. — Какого черта она там делает?! Повторяет судьбу Гитлера?

Арсен молчит. Крылья носа сердито раздуваются. Он недоволен критикой его действий. Пафосно задирает подбородок, строя из себя непонятого гения. В дверь раздается звонок. Только гостей здесь не хватает для полного счастья. Быстро спускаюсь вниз. Смотрю в глазок. На пороге стоит Вианор. Пожалуй, я еще никогда не был так рад видеть его, как сейчас.

— У вас вечеринка? — входя, принюхивается он. — Мне надо было прийти пораньше. Люблю кровавые пиры.

— Если бы, — закрывая за ним дверь, откликаюсь я. — В дом ворвались отморозки, убили моих людей. И это как-то связано с делом Конрада. Ты ничего не хочешь мне сказать?

— Я, собственно, за этим пришел, — виновато произносит Вианор. — Забей на это расследование. Забудь, что оно вообще было.

— Два трупа ты тоже прикажешь мне выкинуть из памяти? — раздражаюсь я. Убедившись, что опасности нет, Арсен спускается вниз. Переступает через тело Дэшэна и садится на последнюю ступеньку.

— Это просто люди, — небрежно говорит Ви, убирая со лба светлые пряди. — С ними такое случается. Могу дать тебе координаты Элиота. У него шикарный крематорий и очень красивые вазы для праха. Ручной работы, между прочим. Будешь смотреть и наслаждаться. Только скажи ему, что ты от меня. А то он чужих не любит. Может и в печь отправить по доброте душевной.

Вытаскивает блокнот из внутреннего кармана кожаного пальто. Открывает его, пишет на листке несколько слов. Вырывает, протягивает мне.

— А что нам делать с теми врагами, которых мы уже нажили? — задумчиво спрашивает его Арсен. Кажется, до него только что дошла вся серьезность дела, в которое он так безразумно вляпался.

— Считайте это издержкой профессии, — с улыбкой говорит Ви. — Берегите себя, парни. Без вас будет скучно.

Законник уходит, оставив нас наедине с нашими проблемами.

Отмыть комнату, где произошла жестокая расправа над Линой оказывается тем еще подвигом. Был бы жив Дэшэн, это неприятное поручение пришлось бы выполнять ему, но теперь его доверить некому. Арсен несколько раз выходит на улицу, чтобы прийти в себя. Я спускаюсь вниз, чтобы выпить пару глотков из пакета со станции переливания, коими всегда на всякий случай запасался китаец. Он всегда старался предугадать наши желания, подумать о том, в чем мы можем нуждаться. Я всегда воспринимал это как должное, и только сейчас понимаю, сколько важного на самом деле было в этих простых и, на первый взгляд, совершенно незаметных вещах. Мне будет не хватать тебя, друг.

Когда останки Лины собраны и разложены по двум мешкам, мы спускаемся с Арсеном в гостиную. Тело Дэшэна все еще лежит на ступеньках. Склоняюсь над ним. В глубине души я надеюсь на чудо. Ведь он никогда не был обычным человеком в привычном понимании этого слова. Что, если ему как вампиру, нужно время, чтобы вернуться к жизни? Поднимаю его на руки и несу в небольшую коморку возле кухни, которую он выбрал для себя, когда мы только переехали в этот дом. Сын с удивлением смотрит на меня. Оставляет мешки посреди гостиной и идет следом.

Укладываю Дэшэна на кровать. Снимаю с него окровавленную рубашку, вытираю влажным полотенцем испачканную кожу.