Любовь по заказу (Беседка) - Деверо Джуд - Страница 32

• Предыдущая
• 32/47
• Следующая

Она откинула пуховое одеяло и босиком выбежала на веранду. Кругом была непроглядная тьма, и только сквозь деревья иногда проглядывали огни большого дома.

А вдруг ей лишь померещился стук копыт? Она пробежала по веранде к черному входу в летний домик. Там он ее и ждал. Луна светила у него за спиной, и Элли видела лишь темный силуэт. Он был весь в черном и сидел на черной лошади.

Кожа седла заскрипела, и в лунном свете что-то блеснуло. Всадник протянул ей руку. Элли не колебалась ни секунды, ухватилась за его ладонь — большую, теплую, мозолистую — и забралась на лошадь позади него. Ее узкая ночная рубашка явно не подходила для верховой езды. Она задралась почти до бедер и полностью открыла ноги.

Ее руки скользнули по его спине и сомкнулись у него на груди. Элли склонила голову ему на спину и вдохнула его запах. И запах настоящего мужского пота позволял ей еще острее почувствовать, что он — мужчина, а она — женщина.

Его тело двигалось в такт езде, и ее грудь прикасалась к его спине. Как давно Элли не ощущала ничего подобного…

Сначала незнакомец ехал очень медленно, казалось, лошадь на цыпочках обходит владения Вудвордов. Элли видела в лунном свете длинные, низкие строения, и ей нравилось думать, что мир вокруг крепко спит, и только они вдвоем скачут во тьме…

Вскоре она засмотрелась, ослабила свои объятья и подняла голову от его спины. И тут же замерла — он протянул назад руку и провел по ее голым бедрам. Элли чуть не свалилась с лошади… Всадник усмехнулся и тихо приказал: «Держитесь крепче!» Это были его первые слова, обращенные к Элли. Ей понравился его голос, низкий и глубокий.

Вдруг он резко повернул лошадь, и они поехали по тропе. В следующую секунду он перехватил поводья, легко пришпорил коня, и они помчались с такой скоростью, что у Элли закружилась голова.

Потом последовал еще один поворот, и лошадь пошла медленнее. Начался подъем в гору. Несколько раз Элли слышала, как вниз покатился случайно сброшенный камень.

Подъем стал очень крутым, но у нее и мысли не было, что всадник может не справиться с лошадью. Элли не думала и о том, куда он ее везет. Она снова прижалась к нему. Казалось, что до тех пор, пока она его касается, она в безопасности.

Всадник натянул поводья, и лошадь встала. Он, не двигаясь, продолжал сидеть в седле. Элли очень не хотелось отрывать голову от его спины. Ее щека устроилась у него между лопаток, и ей было очень удобно. Элли вдруг показалось, что она могла бы так провести всю оставшуюся жизнь. Но она поняла, что он чего-то ждет, и медленно повернула голову направо.

Отсюда открывался потрясающий вид. Все ранчо лежало перед ними как на ладони. В центре — большой дом, его огни загадочно мерцали далеко внизу. Она даже заметила, как свет отражается в темной воде бассейна. Ночь стояла тихая и спокойная. До Элли долетали отголоски смеха и далекая музыка.

Но, несмотря на то, что Элли видела и слышала людей внизу, она чувствовала себя очень далекой от них. Она не имела с ними ничего общего. Она пришла из другого времени и пространства, сидела в тонкой ночной рубашке на огромной лошади и держалась за мужчину, которого совсем не знала.

Он повернулся и посмотрел на нее так, что у нее снова закружилась голова. Если он сейчас ее поцелует — она будет его навсегда. У нее останется силы воли не больше, чем у девочки-подростка. Но он не поцеловал ее. Он улыбнулся едва заметной улыбкой, как бы говоря: «Спасибо, что составили мне компанию».

Быстро отвернувшись, всадник натянул поводья, и они начали спускаться. Элли снова положила голову ему на спину и смотрела, как приближаются домики ранчо. Спуск занял гораздо больше времени, чем подъем. Вероятно, всадник не хотел, чтобы эта ночь и эта прогулка закончились. Когда он остановил коня, Элли увидела, что он привез ее туда, откуда увозил: к задней двери ее домика для гостей.

Ей хотелось пригласить его и провести с ним остаток ночи. Но Элли поняла, что пока достаточно того, что она получила. И никаких слов.

Она улыбнулась самой себе и спустилась с лошади, опираясь на его руку. Поднимаясь на веранду, Элли подумала, что теперь луна как раз за ее спиной, и наверняка ее ночная рубашка кажется не толще паутины. От этой мысли ее сердце забилось еще сильнее.

Она посмотрела в его сторону, но он уже уехал. Элли улыбнулась темноте, повернулась и вошла в домик, закрыла дверь и задернула занавески. Она села в кресло, взяла блокнот и ручку и, как истинный писатель, записала все, что пережила и увидела. Кто знает, в какой книге эту сцену можно будет использовать…

Утром, проснувшись, Элли почувствовала: у нее появилась надежда. Психолог говорила ей, что депрессия — это просто отсутствие надежды.

В двадцать один год Элли считала, что главное в жизни — успех. Она уехала из своего тихого городка в большой и опасный Нью-Йорк, чтобы обрести славу и деньги. И вскоре забыла все мечты ради первого же мужчины, который начал за ней серьезно ухаживать.

Успех совершенно не изменил Элли. Она была все той же девочкой с горящими глазами, готовой оставить карьеру и последовать за любимым мужчиной.

— Ты — настоящий творческий человек, — говорила Джин. — Чем бы ты ни работала: красками на холсте или ручкой на листе бумаги, ты остаешься творцом. Но самое главное, что тебе необходима романтика. Искусство для тебя и стало ею. Тебя совсем не интересуют деньги.

Вчера она все отдала бы, чтобы узнать, кто этот человек, но сегодня — нет. Ничего страшного, если она никогда его больше не увидит. Может быть, даже лучше, чтобы эта ночь навсегда застыла в памяти, как останавливается время на фотографиях.

Элли надела джинсы и хлопковую рубашку с серебряными пуговицами. Она вынула подарки для Марка, но решила их пока оставить в домике для гостей. Насколько она знала, большинство вчерашних гостей остались ночевать в доме, а значит, ждут ее.

Она шла к дому, заставляя себя думать о настоящем. Элли поднялась на крыльцо и постучала, но дверь оказалась открытой, и Элли вошла. Сейчас дом понравился ей гораздо больше, чем ночью. Тогда он был хитро освещен — явно поработали профессиональные дизайнеры — и был похож на театральную декорацию. А сейчас, утром, он казался просто фермерским домом. Удивительно большим, но уютным.

И тотчас, словно ее звали, появилась Валери. На ней были джинсы, видимо, сшитые на заказ: стоит ей набрать, несколько граммов, и она в них не влезет. Элли с досадой отметила, что Валери в этой ковбойской одежде при дневном свете выглядит лучше, чем вечером в дорогих тряпках.

— Мы вас ждали, — сказала Валери. Элли еле сдержалась. Так будет весь уикэнд?!

— Обещаю, это последний раз, — добавила Валери, будто прочитав ее мысли. — Здесь все работники фермы. Они хотят, чтобы вы подписали им книги. А потом вы свободны.

Все работники фермы? Он тоже там будет?!

— Хорошо, — с трудом выдавила Элли, стараясь сдержать биение сердца и надеясь, что Валери его не услышит.

Возле дверей, ведущих во внутренний дворик, стоял маленький стол, и Валери выложила на него целую гору книг. Она, кажется, скупила весь тираж последней книги Элли. И та должна была все это подписать. Через час Элли устала, проголодалась и хотела пить.

— Все! Последний, — сказал, наконец, Вуди у нее за спиной. — И самый недостойный!

В его голосе было слишком много теплоты. Элли повернулась и увидела пару ботинок на толстой подошве…

— Познакомься с моим младшим братом, — сказал Вуди. — Он вообще-то был на ранчо, просто он очень стеснительный и не любит большие компании, поэтому вчера не пришел.

«Стеснительный?» — удивилась Элли.

Она медленно подняла глаза, оглядывая тело, которое уже так хорошо изучила. Ее колени обхватывали эти бедра в течение нескольких часов. Ее руки обнимали его грудь. Она так долго прижималась к этой спине, что узнала бы ее с закрытыми глазами.

Он улыбался ей нехорошей улыбкой мужчины, знающего куда больше нее. Она не подозревала, что он брат хозяина ранчо, и считала его кузнецом. Но он был в курсе, кто она.

• Предыдущая
• 32/47
• Следующая