Экипаж автобуса (СИ) - Булавин Иван - Страница 51

— Как-то раз, когда я был совсем ещё мальчишкой, мы проплывали под большим утёсом, и такая тварь свалилась на палубу, — капитан вёл рассказ, не отрывая взгляда от следующих рифов, мы уже успели привыкнуть к его действиям, даже определяли, насколько он повернул штурвал, и как теперь следует повернуть парус, чтобы не упустить ветер. — Его забили баграми, но перед этим он успел убить троих и одного покалечить. Точнее, тот сам себя покалечил. Яд головоглаза действует, как пищеварительный сок, он растворяет всё внутри тела, при этом оставляет целой кожу. Укушенный им, просто схватил топор и отрубил себе ногу. Зато остался жив. Вы его видели, он в харчевне работает.

Сказать по правде, я не присматривался к работнику харчевни, и уж точно не считал количество его ног, но информация была занимательной, значит, от подобных существ следует держаться подальше.

Снова поворот, два камня столкнулись у нас за кормой, подняв облако брызг и осколков, но потом благополучно разошлись в разные стороны, корабль продолжал маневрировать.

— Ещё немного, — капитан решил нас подбодрить.

Мы и сами уже расслабились, стараясь больше для порядка, остров остался по левую руку, а рифы заканчивались, впереди осталось ещё два или три, которые были почти не опасны. Однако, как показал пример с головоглазом, бояться следовало не только камней, но и представителей местной фауны, каковая вовсе не прочь полакомиться человечиной.

— Лево руля! — заорал Кром, выкручивая штурвал, и дело было не в камне, тот просто прошёл вдоль правого борта.

На следующем (и, видимо, последнем) камне виднелась какая-то чёрная полоса, которая поднималась из воды и накручивалась на каменный столб спиралью. Теперь, когда камни остались далеко позади, следовало лечь на прежний курс и добавить парусов, вот только проблемы наши далеко ещё не закончились.

— Морской змей, — объявил Кром, показывая назад, — он нас увидел, скоро догонит.

— А что потом? — испуганно спросил я.

— Потом, либо мы его убьём, либо он нас съест. Скорее второе.

— А насколько быстро он плавает?

— Быстрее любого корабля, — капитан вынул ржавый тесак полуметровой длины и намотал плащ на левую руку, — готовьтесь.

Колдовать с парусом было уже не нужно, поэтому мы бегом бросились в трюм и стали вооружаться. Прихватили четыре карабина, револьверы и меч Кирилла. Когда мы вышли на палубу, Кром стоял посередине, медленно поворачивая голову вправо и влево, ожидая нападения. Штурвал он чем-то заклинил, теперь корабль шёл вперёд на автопилоте. Мы встали рядом, ощетинившись стволами.

Некоторое время не происходило ничего, слышался только плеск волн, свист ветра и негромкое поскрипывание снастей. Потом вода под левым бортом забурлила, мы повернулись туда, но змей и не думал высовываться наружу. Ждали так минут десять, никакой реакции со стороны чудовища.

— Ушёл? — тихо спросил я.

— Нет, — Кром покачал головой, — они не бросают добычу. Никогда.

— Откуда здесь рептилия? — проворчал Прокуда, — вода за бортом на точке замерзания, они просто не могут жить в холоде.

— Угу, — ответил я ему. А что ещё можно было ответить. Конечно, не могут, да только в этом мире все всё могут, его шизофреник создавал.

И всё же морская рептилия оказалась умнее нас. Из воды он высунулся так тихо и так быстро, что среагировать мы успели только тогда, когда огромная пасть, полная острых зубов, напоминающих небольшие мечи, распахнулась перед носом Крома. Змей был около полутора метров в обхвате, а челюсти раскрылись на метр. Ещё секунда и капитан наш станет безголовым, вот только что-то пошло не так. Для змея. Пасть его так и застыла, не сумев сомкнуться, а Кром, внезапно улыбнувшись, рубанул тесаком по голове.

Тут очнулись и мы, град пуль начал рвать змеиную плоть, выдирая куски, которые падали на палубу, следом потоками лилась фиолетовая кровь, неизвестно, что было бы дальше, но Кром, метнувшись назад, схватил светильник, в котором горе фитиль в масле и зашвырнул чудовищу прямо в пасть. На этот раз зубы сомкнулись и из пасти выметнулся язык пламени. Змей зашипел и метнулся назад, попутно мотаясь вправо и влево и пытаясь сбить нас с палубы. Если бы ему это удалось, то участь упавшего в воду была бы решена, тягаться с монстром в его родной стихии не получится. Новый рывок снова натолкнулся на Крома, который, осознав свою неуязвимость, пошёл в атаку. Перед ним змей, словно бы, терялся, не зная, что ему делать. А мы продолжали стрелять, едва успевая перезаряжать винтовки. Каждая пуля попадала в цель, змей был изранен, но не отступал.

Противостояние решилось, когда Кирилл, отбросив револьвер, схватил свой меч и, прикрываясь капитаном, как щитом, подобрался к змею на расстояние удара. Полоса волнистой стали, описав широкую дугу, ударила по толстой шее. Я боялся, что клинок просто отскочит от толстой шкуры, но всё прошло, как надо. Сталь вошла в плоть монстра сантиметров на двадцать, а Кирилл потянул за рукоятку, как бы распиливая кожу и мясо, отчего рана стала ещё глубже. Рептилия уже была не рада, что связалась именно с этими людьми, но отступать всё равно не стала.

Следующий удар был колющим, клинок вошёл почти в то же место, а Кирилл продолжал во всю свою немалую силу толкать его вперёд. В отчаянии, змей начал мотать всем телом, пытаясь стряхнуть обидчика, но только ещё глубже загонял в себя смертоносную сталь.

Последний рывок был удачным, Кирилл полетел за борт, но и змею не поздоровилось. Клинок нащупал какой-то важный нерв, разрубив который, получилось убить или парализовать чудовище. Не глядя, что случилось со змеем, Кром кинулся разворачивать корабль. Отойти мы успели недалеко, я отлично видел, как Кирилл барахтался в волнах. Плавал он хорошо, куда большую опасность представлял холод.

Мы успели, ухватившись за брошенный конец, Кирилл быстро взобрался на палубу, а мы сразу направили его в трюм, где женщины его переоденут и отогреют.

Туша убитого змея по-прежнему лежала на палубе. Хвост уходил в море, длина осталась неизвестной, но, исходя из толщины, можно было сделать вывод, что метров пятнадцать в нём наберётся. Или даже все двадцать.

— Что делать с ним? — спросил Иван Петрович, указывая на тушу, — он мёртв?

Вопрос был справедливым, тело продолжало вздрагивать, по нему прокатывались волны, а пасть пыталась открыться.

— Да, мёртв, — спокойно сказал Кром, — мертвее не бывает. А делать с ним ничего не нужно. Очень скоро он начнёт вонять, как дерьмо больного проказой крокодила. Лучше выбросить за борт. А вот голова может пригодиться. Зубы стоят довольно дорого, причём на обоих берегах океана, кроме того, у него есть ядовитая железа. Я найду сосуд, в который можно будет перелить яд.

— Так он ещё и ядовитый? — спросил я.

— Яд выделяется внутри пасти, как слюна, и смазывает зубы. Но человеку, которого такая тварь укусит, уже безразлично. При попадании в кровь, или в желудок, яд этот останавливает сердце, чем больше порция, тем быстрее.

— Никого из нас он не кусал, — я, на всякий случай, осмотрел себя, — и тебя тоже, капитан.

Мы все подозрительно посмотрели на него. Кром улыбнулся нам и объяснил:

— Эта тварь, как и любая, живущая в океане, подчинена Владычице. А я тот, кого Владычица однажды поцеловала. Это её благословение, оно защищает меня.

— Так ты теперь ни от чего не погибнешь? — недоверчиво спросил Умар.

— Почему же, она может про меня забыть, а может и погубить, сломать, как надоевшую игрушку. Мне остаётся надеяться, что этого не произойдёт. Да и вам оно на пользу, если бы здесь не было меня, змей бы просто смёл вас с палубы, а потом сожрал по одному в воде.

— Что будем делать дальше?

— Вернёмся на прежний курс, — спокойно объяснил Кром, подходя к голове змея, — нас ждут тёплые моря и противоположный берег.

Теплые моря — это прекрасно. Наконец, появилась возможность сбросить с себя тяжелые одеяния и спокойно ходить в одной рубашке. Женщины наши даже заявили, что будут загорать и расположились на палубе в неглиже, чем вызвали немалое удивление Крома. Тот даже сравнил их с дикарками, живущими на том берегу. Разумеется, под тусклым светом местного солнца никакой загар не появлялся, но им важно было моральное удовлетворение от тёплого климата и близости моря.