Леденящее пламя - Деверо Джуд - Страница 58

• Предыдущая
• 58/68
• Следующая

На мгновение Блейр онемела.

— А я все это время сидела на станции, — выдавила она.

— Я… э… — Нина поднялась. — Если бы мама была жива, я больше никогда не смогла бы посмотреть ей в глаза. — Она взглянула на Блейр, залившись краской смущения, и выпалила на одном дыхании:

— Он пошел в ванную комнату и протянул мне из-за двери одежду, но я уронила его часы, они покатились в ванную комнату, я бросилась за ними, дверь захлопнулась, а ключ выпал. Блейр представила эту картину и начала смяться:

— Ты заперлась в ванной комнате с обнаженным мужчиной?

Нина стиснула зубы, вздернула подбородок и коротко кивнула.

Блейр ничего на это не сказала, а подошла к шкафу и вынула оттуда бутылку виски и два бокала, плеснула в них по глотку и протянула один Нине.

— За сестер, — сказала Блейр и одним глотком выпила содержимое своего бокала.

Широко улыбнувшись, Нина последовала ее примеру.

— Ты правда не сердишься? Ты не жалеешь, что вышла за Ли?

— Ни минуты. А теперь садись и расскажи мне о ваших планах. Как там Алан? Ты счастлива с ним?

Начав говорить, Нина уже не могла остановиться. Ей не очень понравилось в Пенсильвании, и она уже почти уговорила Алана вернуться в Чандлер, когда он закончит интернатуру.

— Боюсь, что сейчас он не слишком-то дружески настроен по отношению к вам с Ли, но я постараюсь это уладить. Я приехала, чтобы получить твое прощение и убедить папу и Ли сменить гнев на милость.

— Не думаю, что Ли… — начала Блейр, но Нина перебила ее:

— Как раз наоборот. Поживи с ним с мое. Он ласков, пока доволен, но, если находящаяся под его опекой женщина сделает что-то, что ему не понравится, увидишь, что будет! Блейр, — она принялась теребить свой зонтик, . — мне нужен кто-нибудь, чтобы пронести на шахты листовки.

Блейр немедленно насторожилась:

— Ты говоришь о таких листках, где шахтеров призывают к восстанию и забастовкам?

— Нет, они знакомят рабочих с их правами, доказывают, что если они объединятся, то смогут многого добиться. Хьюстон и остальные, кто ездит в поселки под видом торговок, провозят листовки вместе с овощами, но они бывают только на четырех шахтах, а их еще тринадцать. Нам нужен кто-нибудь, имеющий доступ на все шахты.

— Ты же знаешь, там все охраняется. Они проверяют даже экипаж Лиандера… Нина! Ты хочешь привлечь к этому Ли?

— Никогда! Если бы он узнал, что мне известно о существовании угольных шахт, он посадил бы меня под замок. Но я подумала, что ты, как врач, к тому же с фамилией Вестфилд, могла бы осматривать женщин в поселках.

— Я? — выдохнула Блейр, вставая.

Об этом не хотелось даже думать. Если в ее коляске обнаружат листовки, ее застрелят на месте. Но потом она вспомнила о нищих шахтерских поселках, о людях, отказывавшихся от всех прав американского гражданина, чтобы заработать на жизнь.

— Нина, я не знаю, — прошептала она. — Это серьезное решение.

— Это серьезная проблема, Блейр, ты снова дома. Ты больше не безымянный житель большого города. Ты — часть Чандлера, штата Колорадо, — она поднялась. — Подумай. Я иду домой к отцу, и, может быть, вы с Ли придете сегодня к нам на ужин. Алан отпустил меня всего на две недели. Я бы не обратилась к тебе, но я не знаю никого, кто имеет доступ на шахты. Дай мне поскорее знать о своем решении.

— Хорошо, — рассеянно сказала Блейр, полностью поглощенная мыслью о доставке запретного груза в поселки, охраняемые вооруженными людьми.

Весь день она слонялась по пустой клинике, пыталась читать данный Ли медицинский журнал, но все время возвращалась мыслью к тому, о чем просила ее Нина. Эта просьба что-то тронула в душе Блейр, потому что она действительно не считала себя частью Чандлера. Покинув город, она думала, что сделала это навсегда. Она не собиралась сюда возвращаться, но жизнь повернулась по-другому, и теперь ей надо было решить, является ли она членом местной общины или нет. Она может сидеть в своей чистенькой клинике и периодически пытаться собрать по частям искалеченных людей, а может помочь предотвратить несчастные случаи. А если бы она сама оказалась искалеченной? Мысли кружились и кружились, и она никак не могла прийти к определенному решению.

Они с Ли поужинали в доме его отца. Когда Нина отозвала ее в сторону, Блейр сказала, что еще не решила. Нина улыбнулась и кивнула. От этого Блейр стало только хуже.

На следующее утро она проснулась с головной болью. В пустой клинике ее встретило эхо ее собственных шагов. Миссис Креббс сказала, что ей нужно пройтись по магазинам, и ушла. В девять часов звякнул колокольчик на двери, и Блейр поспешила встретить возможного пациента.

В коридоре стояла женщина с девочкой лет восьми.

— Могу ли я вам чем-нибудь помочь?

— Вы леди-врач?

— Я врач. — Пожалуйста, проходите в кабинет.

— Спасибо. — И, велев девочке сидеть и ждать, женщина пошла за Блейр.

— Что вас беспокоит?

Женщина села.

— Я что-то ослабла в последнее время, мне нужна помощь, совсем небольшая помощь.

— Нам всем бывает нужна помощь. И какую же помощь вы хотите получить?

— Ну, я скажу прямо. Некоторые из моих девочек, вы знаете, с Ривер-стрит, продавали плохой опиум. Я подумала, что раз уж вы доктор, то могли бы продать нам чистого опиума из Сан-Франциско. Я знаю, что врачи могут проверить, хороший он или нет, и потом, вы, наверное, можете купить сразу большое количество и продавать. Я могу найти вам покупателей и…

— Пожалуйста, покиньте мою клинику, — сдержанно сказала Блейр. Женщина встала.

— Ишь, выискалась. Думаешь, что ты слишком хороша для таких, как мы? А ты знаешь, что над тобой , смеется весь город? Называешь себя врачом, а сама сидишь тут одна, и никто к тебе не идет. Никто и не собирается приходить.

Блейр подошла к двери и распахнула ее. Задрав нос, женщина схватила девочку за руку и удалилась, так хлопнув дверью, что колокольчик сорвался и упал на пол.

С бесстрастным лицом Блейр села за стол и взяла лист бумаги. Это был список хозяйственных расходов, который мисс Шейнес дала ей утром. Блейр нужно было сложить двадцать две цифры, чтобы проверить подсчеты экономки.

Она смотрела на листок, затем внезапно почувствовала, как защипало в глазах, и в следующее мгновение уронила голову на стол и разрыдалась. Она плакала тихо, слезы лились рекой — она даже не успела достать носовой платок.

У Блейр перехватило дыхание, когда напротив себя на стуле она увидела Кейна Таггерта.

— Развлекаетесь, шпионя за людьми?

— Я в этом не специалист, — ответил он, с участием глядя на нее.

Блейр начала рыться в ящиках стола, пока Кейн не передал ей большой носовой платок.

— Он чистый. Хьюстон не выпускает меня из дома без тщательной проверки.

Она не отозвалась на его попытку пошутить, отвернулась и высморкалась.

Он дотянулся и взял листок с подсчетами.

— И из-за этого вы плакали? — Он мельком глянул на цифры. — Ошибка на семь центов, — сказал он и вернул листок на место. — Вы расстроились из-за семи центов?

— Чтобы вы знали, я оскорблена в своих чувствах.

Очень просто и старомодно — я оскорблена в своих чувствах.

— Хотите поделиться?

— Зачем? Чтобы и вы надо мной посмеялись? Я знаю таких, как вы. Вы бы тоже никогда не пошли к врачу-женщине. Вы как все мужчины и большинство женщин! Вы бы никогда не легли на операцию к женщине.

Лицо его приняло серьезное выражение.

— Я никогда не был у врачей, поэтому не знаю, кому бы я доверил разрезать меня. Но если бы дело было худо, думаю, отдал бы себя в руки кому угодно. Вы поэтому плачете? Потому что никто не идет?

Блейр положила руки на стол, злость и силы оставили ее.

— Ли как-то сказал мне, что все врачи начинают идеалистами. Боюсь, я оказалась даже хуже. Я думала, что жители города придут в восторг оттого, что у них теперь есть женская клиника. Так и было бы, если бы здесь принимал Лиандер. Они видят меня и спрашивают «настоящего» врача. Моя мама приходила сюда с разными жалобами три раза за два дня, зашли еще несколько женщин, которых я знаю с детства. И вдобавок ко всему, Больничный совет Чандлера внезапно решил, что у них и для одного-то врача нет работы.

• Предыдущая
• 58/68
• Следующая