Жена Президента (СИ) - Кострова Валентина - Страница 23

-Не знаю. Темненькая и смугленькая. Рано говорить, на кого похожа. Главное, что здоровенькая.

-Ты права.

-Игорь…

-Да?

-Ты приедешь на выписку? – тишина на другом конце провода меня пугает, но я не переспрашиваю, слушаю его молчание и, скрестив пальцы на руке, прошу его мысленно приехать.

-Хорошо. Думаю, я смогу вырваться с работы.

-Спасибо.

-Отдыхай, завтра позвоню.

-До завтра, - радостно шепчу в трубку, прикрывая глаза.

Может быть все у нас получится, и семья станется настоящей семьей.

14

***

Три дня больничного курорта пролетели быстро. Я лежала отдельно от дочери, поэтому все время спала. Раиса Витальевна шутила, что мне выпал шанс отоспаться на три года вперед. Малышку приносили каждые четыре часа, чаще всего сонную. Я боялась, что грудное вскармливание у нас не заладится, но пожилая нянечка порекомендовала мне массажировать грудь, сцеживаться и предлагать дочке грудь, даже если она спит.

Однажды мне ее принесли в бодрствующем состоянии. Мы смотрели друг на друга с интересом, я предложила ей грудь. Взяла, только мне пришлось стиснуть зубы от внезапной боли в соске. Нянечка пожурила меня за неправильное прикладывание и показала, как нужно давать грудь, чтобы ребенок именно сосал, а не мял сосок деснами. Все равно было больно, но я решила, что поборюсь за грудное вскармливание. Смесь продается в любой аптеке, купить всегда успеем.

Глаза у дочки посветлели. Они у нее должны быть голубыми по логике книг, которые я читала. Глаза у нее оказались серыми. И когда она зевала, жмурилась, а потом вновь устремляла на меня взгляд – мне мерещился Игорь. Я не понимала, как ребенок может быть похожим на другого человека, который по идеи никоим образом ее не касался. Но чем больше всматривалась в лицо малышки, тем больше видела черты мужа. Загадка. Скорей всего я просто часто стала думать об Игоре, переживать по поводу выписки, сможет он приехать или нет. Разговор накануне был коротким, о том, приедет Игорь или нет –ни слова. 

-Брониславская! – в палату залетает довольная Раиса Витальевна. –Ну и муж у тебя! Ух! Настоящий президент!

-Президент? – недоуменно переспрашиваю, не понимая, о ком она вообще говорит.

-Ну, может не президент, а всего лишь депутат. Какой солидный он у тебя! При параде, со свитой, все, как и надо, только разве что без мигалок этих на машинах. Ты давай, не задерживайся, я документы уже папочке отдала, нянечка малышку одевает в выписной, так что жду тебя годика через три за вторым, – Раиса Витальевна широко улыбнулась, подмигнула и умчалась.

Я растерянно посмотрела на свою соседку, которую вчера подселили ко мне. Она ободряюще улыбнулась.

-Видимо твой муж конвертик ей хороший дал, обычно она так соловьем не заливается при выписке.

-Откуда ты знаешь?

-Я у нее третьего родила, так что уже знаю все оттенки ее настроения.

-Я ей скромный пакет собиралась отдать при выписке, но никак не деньги.

 - Сдался ей твой пакет, конверт лучше повышает настроение, не хуже армянского коньяка, что любит она попивать. Ты, действительно, поторапливайся со сборами, а то муж от волнения с ума сойдет. Они все такие смешные, когда первый раз берут на руки детей.

Сдержанно улыбаюсь, поспешно наношу последние штрихи макияжа, прям чувствовала, что надо брать косметичку. Волосы заплела в красивый колосок. Поправив платье, провела руками по бокам. Ритка забраковала мое платье на выписку, поменяла его на более элегантное кремовое платье-футляр, положив еще бандаж, который хорошо подтянул живот. Отеки чудом исчезли, я с удивлением влезла в бежевые лодочки.

-Красавица! – восхищенно выдохнула соседка.

Благодарно ей улыбнулась, но не уверенности в своей неотразимости у меня не было, взяла пакет и покинула палату. Меня сразу же отвели в выписную, где в красивом кулечке с большим красным бантом посапывала дочка. С волнением в груди, с каким-то непонятным ожиданием я выхожу в коридор. Первое, что вижу, это пронзительные серые глаза на загорелом лице. Я даже не сразу обращаю внимание на то, что вокруг него находятся еще несколько незнакомых мне мужчин, мама, Рита. Мой мир сходится на нем. Игорь как-то неуверенно дергает уголком губ, идет мне навстречу с букетом нежно розовых роз.

-Ты… - он запинается, сглатывает. – очень красивая, - глазами пробегается по моему лицу, по платью, вновь возвращается к моим глазам. Я нерешительно улыбаюсь ему, беру букет цветов. Мы на какое-то время вдвоем забываем, где находимся, смотрим друг другу в глаза. Всматриваюсь в серебристые блики и не понимаю, о чем он думает, рад или не очень. 

-Папа, забирайте принцессу! – подает голос за моей спиной нянечка. Мы вдвоем вздрагиваем, я делаю шаг в сторону. Игорь подходит к женщине, под ее дружелюбным, смеющимся взглядом забирает малышку. Руки у него не трясутся, держит уверенно, как будто это его не первый ребенок, но взгляд не отводит от личика дочки, словно пытался запомнить ее такой маленькой или найти ответы на свои вопросы.

-Родители, фото на память! –Ритка просит всех разойтись по сторонам, руками показывает, чтобы мы встали ближе друг к другу. Пару кадров смотрим в объектив фотоаппарата, потом, почувствовав дыхание на щеке, поворачиваю голову в сторону Игоря. Он улыбается. Мне улыбается. Не широко, не голливудской улыбкой, сверкая зубами, а той самой улыбкой, которая прячется в уголках губ и глаз.

Момент короткий. Ритка заставляет еще раз нас попозировать на крыльце роддома, потом уже фотографирует всю компанию, что приехала меня встречать. Оказывается, трое мужчин в костюмах – это коллеги Игоря. Из их веселой перепалки поняла, что они сами увязались за мужем, хотели, наконец-то, увидеть красавицу – жену и лапочку – дочку.

-Ты скрывал на работе, что женился? – мы едем в машине втроем: я, дочка на руках, Игорь за рулем.

-Не скрывал, а просто не афишировал.

-Тебе стыдно? – Игорь смотрит на меня в зеркало заднего вида.

-Нет. Я просто не люблю на работе говорить о личной жизни. Личная жизнь – она на то и личная, чтобы быть только твоей, а не достоянием коллектива.

-Понятно, - рассматриваю спящую малышку, в салоне повисла неловкая пауза. – Спасибо, что приехал. Я думала, ты не сможешь.

-Ты плохо обо мне думаешь, Таня. Мне на работе пошли на встречу, отпустили на два дня, почему я не могу встретить жену из роддома? – вновь встречаемся глазами в зеркале. – Или ты очень хотела кого-то другого увидеть?

-Нет! – торопливо отрицаю и краснею из-за этой торопливости, Игорь хмыкает, не комментирует.

Мы как раз подъезжаем к дому, возле подъезда уже сидели местные кумушки и мамины подруги. Все, конечно, с интересом смотрели на наш маленький кортеж. Сначала вышли мы, потом уже мама с Ритой с моими вещами, следом уже сотрудники Игоря, неся охапки цветов, шарики и еще с какие-то пакеты с неизвестными мне логотипами. Дружной компанией, вежливо поздоровавшись, мы прошли к подъезду и поднялись на второй этаж. Я сразу же с дочкой ушла в комнату, оставив гостей на маму. Игорь последовал за мною.

-Тебе помочь? – он с интересом наблюдает, как я, положив дочку на пеленальный комод, стала развязывать бант и разворачивать тонкое одеяло.

-Надеюсь, что справлюсь сама.

-Мы посидим с ребятами дома или нам лучше уйти? – я оглядываюсь на Игоря через плечо, на секунду задумавшись. Он, прислонившись к стене, ждал моего ответа.

-Сидите дома. Будете под присмотром обмывать пяточки, глядишь до поросячьего визга не напьетесь.

-Нет, все скромно. Ребятам еще возвращаться в Москву.

-А ты останешься? – затаила дыхание, осторожно переложив малышку в кроватку, обернулась. Игорь пристально смотрит на меня, заставляя гадать, о чем он думает, какие мысли бродят в его темной голове.

-Я могу уехать.

-Нет!!! Что ты!? – я подхожу к нему, задираю голову, чтобы посмотреть ему в глаза. –Я очень хочу, чтобы ты остался!

Осторожно кладу ладони ему на грудь, тереблю пуговицу на рубашке. Жадно, воровато вдыхаю его запах вперемешку с запахом его парфюма, от которого у меня начинает кружиться голова, учащается сердцебиение. Скребусь ногтями об ткань рубашки, не отводя глаза в сторону от потемневших серых глаз. Я чего-то жду. Игорь поднимает руку, запускает пальцы в мои волосы на затылке, дергает в свою сторону. Поцелуй начисто лишен какой-то легкости, романтики и нежности. Он целует меня, словно хочет проглотить залпом, не пережевывая. Я едва успевала дышать. Наши языки вели себя, как на поле брани: сражаясь друг с другом, скрещиваясь, переплетаясь. Цепляясь за плечи Игоря, вжимаюсь в него всем телом. Вжимаюсь так сильно, что самой становится больно. Его пальцы мнут мою задницу. Он прижимается ко мне бедрами, не скрывая своего дикого желания мною обладать.