Блин комом (СИ) - Мамбурин Харитон Байконурович - Страница 14

От полноценного штурма толпой взбесившихся смертных бедняков «Экселенцу» спасла толпа…взбесившихся Бессов-преступников, проживавших вне владений Линоса. Это случилось вовремя, мы уже собирались отрывать Эдварда от его дел, чтобы в срочном порядке и с боем перегружать мастерскую в «Железную Фею». С боем — потому что у нас рядом была еще толпа бесящихся от непроглядной задницы циркачей, прекрасно понимавших, что между ними и разумными Линоса лишь мы. А мы — это явление очень временное…

Ну хоть высылай делегацию к преступникам. Им-то на Эдварда плевать, им-то нужна «Экселенца» в качестве передвижной базы.

Я тяжело вздохнул… получил верхним уголком двери по нижней челюсти. Влетевший в помещение низенький бессмертный тут же воткнул мне нож в бедро несколько раз и бодро отпрыгнул в сторону, принимая боевую стойку. Сволочь. Я замахнулся на пигмея обмотанной цепью рукой и грозно заорал, отвлекая его взгляд от подлого стелющегося щелчка хвостом по «бубенчикам». Мужик всхлипнул и свалился ничком. Помер от болевого шока, наверное.

«Рубашка» получила уровень. Если бы не она, мелкий гад бы точно попал мне в артерию, а так лишь штаны испортил и золотые трусы надрезал.

Выйти бы сейчас в чисто поле и дать кому-нибудь в глаз, да нельзя. За тем залом, в котором сижу я, есть еще один и в нем обосновалась Светлана. Она — наш последний рубеж обороны перед дверью, ведущей к блондинистому оружейнику. Снаружи, в ночи, работают «Брюс» и Аливеолла, на чью долю приходится более всего нападающих, причем обязанности у парочки разделены. Наш «защитник» в основном занимается Бессами, в то время, как вампиресса охотится за немногочисленными, но куда более опасными для деревянной «Экселенцы» смертными, мечтающими поджечь цирк и выкурить мастера на разговор. Умный Еж — пилотирует «Железную Фею» и хранит Киру.

Чем заняты циркачи, не знаю, да и знать не хочу.

У хулиганов, бандитов и тунеядцев откуда то оказался в наличии воин непонятной расы в тяжелой панцирной броне. Отлетая от удара здоровенным щитом, я сразу вспомнил, что такой сплошной латный доспех на Земле назывался «турнирным». Сколько же силищи у него?

Здоровенный, не ниже меня, но шире едва не в три раза, мужик тут же начал разбег, в надежде прыгнуть на меня всем весом и прижать щитом. Перекат, подъем, «Путь Ветра»… подскакиваю к нему и с удовольствием луплю ногой по хребту. Его очередь катиться по доскам, звеня и бренча. Ловко подхватывается на одно колено и из этой позиции мечет в меня три небольших, но тяжелых дротика, один за другим. От двух уклоняюсь, от третьего не получается — он бьет в уже пострадавшее бедро. Тут же выдергиваю, кидаю обратно, цепи потуже стягивают рану.

Обратный подарок мужик отбивает и применяет навык, похожий на мой «Путь Ветра», но с размашистым ударом тем же здоровенным, похожим на входную дверь у гнома, щитом. Получается не только уклониться, но и влепить редко используемое мной «Затмение» с двух рук мужику прямо в душу. Тот делает несколько шагов назад и падает на задницу.

— «Прием «Затмение» получил уровень. Текущий уровень — 4»

Редко его использую, ибо силен я есть — от любого удара пользы больше и повреждения ширше. А вот тут как то оно само собой вылезло.

— Вы какого хрена, дебилы, на нас лезете? Подождать пару дней западло? — куртуазно хриплю, пытаясь восстановить дыхание, сбитое еще первой атакой этого бегемота.

— Какие… пару дней? — тяжело дышит верзила, слепо шаря рукой вокруг.

— Мелкий дирижабль не видели чтоль? Дела доделаем и берите это корыто хоть вместе с городом! — выдыхаю я, пытаясь занять такую позицию, чтобы видеть здоровяка и дверь одновременно.

Мужик едва успевает сорвать с себя шлем, как его бурно тошнит. Отплевавшись, и видимо, удивившись, что еще жив, он поднимает на меня глаза:

— Так… цветная же сказала, что цирк ваш? — удивленно мычит он.

— Мы из Эйнура, смотри Статус. Мы не эту халабуду бережем тут, а нашего товарища. День-два и улетаем, берите, что хотите, — втолковываю я ему, молясь, чтобы Светлана не выглянула и не прибила мужика. Заодно уточняю, — Цветная, это фиолетовая? Фалиаэлис?

Бронированный тип подтверждает, уточняет у меня, серьезно ли я все сказал и выходит. Через несколько секунд слышны его зычные вопли, призывающие окружающих к перемирию. Я расслабленно выдыхаю и приваливаюсь спиной к стене.

А через сутки окаянная фиолетовокожая мадам, удравшая от возмездия бандитов, пускает в городе слух, что «Экселенца» способна поднять в воздух до тысячи человек и перевезти всех неудачливых жителей Линоса в куда более цивилизованные края.

И начинается ад.

— Хоть кто-нибудь понимает, что вообще происходит?! — кричит Светлана, пинком выкидывая очередного оборванца с десятиметровой высоты борта воздушного цирка. По случаю кризиса и сильной социальной напряженности, брюнетка упаковалась во внушительно толстую кожаную одежду с кольчужными вставками и размахивает булавой.

— Скажи спасибо, что они дерутся не прямо здесь! — завопила Аливеолла, проявляя чудеса гибкости в уворотах. Вампиресса, продолжавшая носить сменную одежду Эйнингена выглядела как слабое звено в нашей команде и влезающие на корпус «Экселенцы» мутные личности постоянно норовили ее поймать и утащить.

Мы пока дружно избегали убивать, стараясь не привлекать к себе внимание. Вокруг стоящей как ценный приз «Экселенцы» творилось мясо.

Преступники-Бессы выступали стройными рядами. Первый ряд держал разнокалиберные щиты, многие из которых были сделаны насквозь кустарным способом из наспех сколоченных досок. Эти товарищи принимали на себя первый удар взбунтовавшегося местного пролетариата, снимая тем самым со своих отрядов риск получить дополнительную кару от Системы за убийство невинного. За щитовиками толпились, роились и больно стреляли десятки мигающих красным цветом Бессов «лесных» классов. Когда озверевшая толпа кидалась врукопашную, стрелки бодро отскакивали назад, давая возможность третьему ряду копейщиков сделать свою работу.

Магии на поле боя не было. Озирая творящийся беспредел без малейшего понимания, как такое вообще могло случиться, я тем не менее понимал магов — зацепить атакующим заклинанием пока еще невинного смертного было легче легкого.

Ибо смертных было… много.

Хотя, в сумерках подступающего вечера, нам с высоты «Экселенцы» было отчетливо видно, что у смертных огромные проблемы с пониманием — а что им, собственно, делать? Наступать они не могли просто потому, что вышедшие за городские пределы преступники перерезали бы их за считанные минуты. Захватывать цирк бесполезно и даже опасно, была одна попытка, так Умный Еж сверху быстро наколдовал какое-то облако мутно-зеленого цвета, дышать которым категорически было нельзя.

Итог — беснующаяся толпа раз за разом предпринимает попытки сблизиться с преступниками и поубивать их, а последние грамотно отступают, выкашивая десятки смуглокожих смертных.

Вот, снова наступают. Как по мне, так это идеальный момент, чтобы…

— Охраняйте верхнюю палубу! — ору я, набирая разбег к основному внутреннему люку «Экселенцы».

Идиот. Дурак набитый. Совсем поддался орочьей натуре, на драку засмотрелся.

Поломки на огромном дирижабле присутствуют. Исправить за какую-то жалкую неделю цирковым артистам удалось относительно немногое, но из головы совершенно вылетел такой маленький факт, что драная во все места «Экселенца» по прежнему на ходу!

Продираюсь сквозь коридоры, заставленные какими-то ящиками, закрытыми тканью. Распугивая в полутьме пищащих крыс, гулко и быстро топаю, бренча цепями.

Только бы успеть.

Вот зачем эта баба с фиолетовой кожей устроила такую катавасию! Стоит только чертовому цирку взлететь, как он без проблем пробултыхается где-нибудь три месяца и дождется воскрешения Метеорры. А тот спокойно снимет свои претензии за самовольный угон судна и циркачи останутся при своих!

Но мы-то подобное допустить не можем!

Кто-то меня попытался остановить, кинувшись с криком из-за угла. Длинная кривая сабля нападающего воткнулась лезвием в деревянную притолоку, темный силуэт всхлипнул, отчаянно и безуспешно рванув оружие. Получил от меня пяткой в грудь и с грохотом исчез в соседнем проеме. Система тут же подмигнула несерьезным количеством очков опыта, оповестив, что напавший мертв.