Выбери любимый жанр

Северное Сияние (СИ) - Извольский Сергей - Страница 42


Изменить размер шрифта:

42

— Что значит «ты забыл»? — как раз сейчас негромко говорила Зоряна.

Обращалась она к широкому румяному парню, который несмотря на размах плеч сейчас съежился и опустил взгляд перед миниатюрной по сравнению с его размерами девушкой. Он, как я помнил, числился хозяйственным работником и был ответственен за причал. Звали парня — неожиданно для меня, Адольф. Но неожиданно только для меня — в этой России это имя было весьма популярным, в силу исторических причин. Вернее, в силу их отсутствия.

— Я подумал, что…

— Думать тебе нет необходимости! У тебя есть должностная инструкция, а также указания непосредственного руководителя, которые ты просто обязан исполнять. В этом нет ни капли сложного, и для этого необязательно иметь IQ выше восьмидесяти!

За спиной в чем-то проштрафившегося парня выстроились все остальные семь человек из персонала усадьбы. Прямой необходимости в них у меня никакой не было — с их функционалом вполне могла справиться автоматика. Но законы Российской Конфедерации, которым я подчинялся как владеющий и владетельный одаренный, обязывали меня нанимать живых людей на работу, выбирая квоту согласно площади владения.

Со всеми из недавно принятых людей я проводил краткие собеседования, и иллюзий никаких не питал. Профессиональные работники никогда на дороге не валяются, тем более в таком количестве, поэтому собирать персонал, даже восемь человек, пришлось буквально со всей Конфедерации. Это в поместье Юсуповых-Штейнберг уже сложилась целая каста профессиональных работников, держащихся за свое место и даже передающих его по наследству, здесь же Зоряне еще предстоит много забот, пока подберется достойный коллектив.

В прошлой жизни мне довелось провести сотни собеседований, и я был уверен, что в ближайший год из всех восьмерых останется хорошо если половина, а через пару лет коллектив может и вовсе полностью смениться, прежде чем станет отлаженным механизмом или даже в некотором роде семьей. Об этом я давно предупредил Зоряну, которая не сразу нашла общий язык с нанятым персоналом — настолько мировоззрение граждан Конфедерации отличалось от восприятия жизни людьми в протекторатах.

— Ты не в социальном приюте псковской богадельни, Адольф! — продолжала между тем негромким, но очень внушительным голосом отчитывать Зоряна румяного громилу. — Если у тебя память как у воробушка, залетело-вылетело, записывай на бумажку и носи с собой. Лучше тупой карандаш, чем острая память, ты согласен?

— Зоряна Сергеевна, вы не имеете права… — подняв взгляд, розовощекий Адольф начал было говорить, но запнулся на полуслове, когда девушка посмотрела на него с прищуром.

— Что? — перебив его, вкрадчиво поинтересовалась Зоряна.

— Вы не имеете права меня оскорблять, — собравшись с силами, расправил плечи и заявил ей парень.

Зоряна некоторое время молча смотрела на него, с интересом изучая. Я по-прежнему сохранял молчание и старался не привлекать к себе внимания, ожидая чем закончится представление. В Зоряне, если честно, не сомневался — был уверен в том, что она сейчас поставит Адольфа на место.

Общаясь здесь с избалованными благополучием людьми, я уже давно заметил, что жизнь без стрессов, с гарантированным доступом к благам прогресса и безбедному, комфортному существованию, способствовала появлению уже третьего по счету поколения… наверное, вечных детей — верящих в добрый, вечный и всегда справедливый мир.

Нечто подобное существовало и у меня дома — помню атмосферную и весьма точную заметку знаменитого русскоязычного блогера, едва не убитого в азербайджанской тюрьме, где он описывал свои впечатление от общения со сверстниками из Европы и Америки. Говоря о том, что несмотря на взрослую внешность, зрелые по годам европейцы тридцати-тридцати пяти лет в некоторых моментах уровнем развития соответствуют несовершеннолетнему подростку постсоветского пространства. И для удобства общения с этими людьми просто нужно отнимать от их возраста лет пятнадцать-двадцать, и тогда можно общаться без возникающего когнитивного диссонанса. А иногда не просто делать скидку на возраст, а включать «режим любви к детям» — настолько выросшие в тепличных условиях люди наивны и инфантильны.

В этом мире несоответствие физиологического и личностного развития граждан благополучного первого мира для меня оказалось заметно гораздо более сильно, чем дома. Молодежь здесь росла в любви и заботе со стороны государства, без уличных разборок и даже опасных развлечений. Здесь не существовало различных пограничных с уголовным правом течений, по типу околофутбола или нелегальных уличных гонок.

Для достижения подобного результата еще в начальной школе потоки учеников рассекали — всех, кто имел в психоматрице ярко выраженную авантюрную жилку, как будто невзначай отправлялись в сторону военизированных классов, и далее они существовали ближе к армии — уважение к которой здесь культивировалось весьма серьезно. И по итогам точечной, индивидуальной политики воспитания, весь пограничный и протестный дух молодежи направленно уходил либо в сторону красивых картинок с пунктов вербовки, либо в спорт, в том числе кровавый — по типу той же городской охоты, сверхпопулярной во всем мире вне зависимости от благополучия и развития страны или территории.

Те же, кто выбирал спокойное русло течения жизни, оказывались в ограниченных рамках золотой клетки, вместо окон которой были экраны мониторов с жестко цензурируемыми новостями. Эдакий Солнечный город, где веселые и неконфликтные люди день за днем отмечают очередной день рукавичек. Или круизный лайнер, идущий по незнающему штормов заливу, с красивыми декорациями по берегам.

Как контраст, совсем рядом с благополучным бытом большинства в Конфедерации существовали одаренные аристократы, которые с юных лет приучались разрушать и убивать других людей безо всяких душевных терзаний. Впрочем, находясь максимально близко, сословия при этом практически не пересекались. Владеющие даром обычных людей замечали мало, а обычные люди на владеющих смотрели редко, и как на небожителей.

Зоряна сейчас, выросшая в жестоком и беспощадном мире протектората, разговаривала с явно в чем-то накосячившим Адольфом именно включив режим любви к детям, намереваясь и отчитать его за провинность, и при этом слишком сильно не ранить психику. Но когда Адольф с претензией заявил о своих правах, забыв при этом об обязанностях, девушка — видевшая за свои годы столько, что хватило бы переживаний на десяток благополучных жизней, явно разозлилась.

— Как я тебя оскорбила, сообщи пожалуйста, — произнесла она негромким звонким голосом.

— Вы сравнили меня с воробушком, а также поставили под сомнение величину моего IQ, который составляет сто восемь единиц, так что от этих ваших слов я испытал серьезные моральные страдания, — произнес Адольф, постепенно расправляя плечи. — Меня не устраивает ваша манера общения, и, если вы сейчас же не извинитесь, я намерен подать жалобу в Трудовую инспекцию.

Еще до того, как Адольф закончил говорить, Зоряна уже совершенно утратила к нему интерес. Она внимательно осмотрела остальных семерых работников, многие из которых под ее взглядом опускали глаза.

— Я хочу знать, кто из вас, — начала чеканить она, — нанеся ущерб чужому имуществу на сумму более трехсот рублей, в первую очередь будет не задумываться над мерой собственной ответственности и сожалеть о халатности, а получать моральные страдания от манеры моего общения.

— Зоряна Сергеевна… — начал было Адольф.

— Я не к тебе обращаюсь! — резко осадила его Зоряна, повысив голос.

Парень вздрогнул и замолчал, а Зоряна поочередно осмотрела каждого из присутствующих, все еще ожидая ответа. Но все сохраняли полное молчание, в большинстве пряча глаза. Зоряна вновь принялась говорить, звонким от сдерживаемой злости голосом чеканя слова.

— Сейчас Адольф выйдет за ворота свободным человеком. Вернется он сюда только завтра, для того чтобы уладить формальности увольнения, как непрошедший испытательный срок сотрудник. Но, кроме этого, Адольф получит досудебную претензию на возмещение ущерба, который он причинил своими действиями лорду Артуру Волкову.

42
Перейти на страницу:
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело