Беременная без прошлого (СИ) - Ильина Настя - Страница 14

Алина приближается к двери, но не успевает подойти слишком близко, как та распахивается, и разъярённая фурия выскакивает наружу, громко цокая своими длинными шпильками. Чуть морщусь, потому что боюсь, что стану свидетелем переломанных ног, так как кажется, что каблуки просто отвалятся от такого нажима на них. Нужно ведь осторожнее ходить на шпильках. Варвара бросает на меня гневный взгляд, не замечая Алины, и словно пытается предупредить, что на её пути лучше не вставать.

Вот же стерва!

Алина хватается за сердце, когда женщина скрывается из зоны видимости. Она с облегчением вздыхает, но не успевает сдвинуться с места, как из кабинета выходит Роман Валентинович.

— Марина, кофе готов? — спрашивает он напряжённым голосом, а потом переводит взгляд на Алину. — А вам тут мёдом намазано? Марш на своё рабочее место, пока я не решил, что пора заняться подбором новых сотрудников.

Девушка, лишённая дара речи, убегает к себе, а я сижу и смотрю на мужчину. Он так зол, словно окунулся в самое пекло ада. И я боюсь, что часть его ярости свалится и на мою головушку. Он смотрит на меня и через несколько секунд смягчается.

— Пока не выпью кофе, не смогу расслабиться. Пожалуйста, доделай его…

Мужчина скрывается в своём кабинете, а я принимаюсь крутиться у кофеварки. Сделав кофе, заношу в его кабинет, ставлю перед боссом, и он слишком неожиданно берёт меня за руку. Наши взгляды пересекаются и чувствуется, как по телу проходят электрические вибрации. Мои губы слегка приоткрываются, а Роман Валентинович смотрит на меня, не спеша разжимать пальцы.

— Простите, если бы я только могла остановить её или предупредить вас.

— Ничего, — отвечает он.

За секунды накал между нами спадает, и теперь я чувствую себя неловко из-за того, что босс продолжает держать меня за руку.

— Посиди со мной, пожалуйста! Я хотел поговорить с тобой в более спокойной обстановке, но не собираюсь откладывать разговор даже из-за прошлого, рухнувшего на голову.

Я киваю, и Роман Валентинович отпускает мою руку. Сев в кресло для гостей, я жду, когда он начнёт говорить и глубоко внутри надеюсь, что его слова позволят пробудить часть прошлой жизни, которую я пытаюсь восстановить в памяти. Может, он признается, что у нас было в тот день?

Роман Валентинович делает глоток кофе и жмурится, как довольный малыш, которому дали самый большой леденец. Он улыбается уголками губ и откидывается на спинку кресла.

— Я уже говорил, что ты готовишь божественный кофе?

Я снова отвечаю лёгким кивком, потому что от его прикосновения до сих пор чувствую себя неловко и не могу рта раскрыть.

— Я решил попробовать помочь тебе восстановить картину из прошлого в памяти и повторить тот день, когда мы познакомились. Это случилось полтора месяца назад и, возможно, поможет вспомнить хоть что-то, если ты, конечно же, хочешь…

В висках начинает стучать. Он предлагает мне поцеловаться с ним, а потом провести вместе жаркую ночь? Или последнее я выдумала, и не было у нас ничего? Мы с ним так мало времени знакомы, но влечение к этому мужчине настолько сильное, что мне тяжело с ним бороться. И страшно, так как я не понимаю этого чувства.

— Только если вы сразу ответите мне на вопрос: был ли у нас секс?

Лицо Романа Валентиновича мрачнеет. Он словно утаивает какую-то часть правды, но я не могу вот так просто согласиться восстановить в памяти события того момента, если не знаю, что примерно будет ждать меня.

— У нас не было секса. И если ты спросишь, жалею ли я об этом? В тот момент, когда вернулся один в пустую квартиру — жалел… Но теперь нет, потому что у тебя есть муж, хоть ты и не помнишь его! — он с грустью смотрит на кольцо, надетое на мой безымянный палец правой руки, и опускает голову.

Подтянувшись к столу и распрямив плечи, мужчина берёт стакан с кофе и делает небольшие глотки, смакуя напиток, наслаждаясь его вкусом.

Значит, не было…

Сейчас я вижу, что он не врёт, и мне одновременно грустно и волнительно от того, что я ошиблась. Я словно надеялась, что беременна не от Кости, а теперь все надежды рухнули… Рассыпались в прах.

— Я согласна на повторение вечера… Если не поможет, то хотя бы проведу время в приятной компании, — отвечаю я и поднимаюсь на ноги.

Роман Валентинович провожает меня грустным взглядом, но не останавливает, и я выхожу из его кабинета. На душе становится паршиво, но лучи счастья пробиваются, стоит только подумать о том, что я проведу с ним этот вечер.

Едва я углубляюсь в работу, начинает звонить телефон. Я смотрю на экран и вижу, что это та самая «Мила» с вечеринки, но как говорить с ней, если я не помню даже, как познакомилась с ней?

И всё-таки, поборов свои страхи, я нажимаю на кнопку ответа.

— Привет, — улыбаюсь я и смотрю на взволнованное лицо девушки.

Сможет ли она хоть как-то помочь мне вспомнить себя?



— Привет, — с грустинкой в голосе произносит Мила. — Скажи мне — это всё — правда?

— Что именно? — пожимаю плечами я.

— То, что ты потеряла память! Мне написал приятель, который общается с Ромой…

Я прикусываю губу, понимая, о чём конкретно идёт речь: Роман поделился со своим другом тем, что у меня амнезия, а он, в свою очередь, передал информацию Миле. Вот почему она позвонила мне сейчас. Интересно, насколько часто и близко мы общались раньше?

— Да, это правда… И я знаю, что ты моя подруга только по фото из инстаграма.

— У меня к тебе важный вопрос: ты просила больше не писать тебе и не звонить? Твоё сообщение о том, что ты помирилась с Костей, души в нём не чаешь и хочешь быть только с ним, навсегда забросив моё дурное общество — это было написано тобой?

В глазах Милы блестят слёзы. Я широко распахиваю глаза, удивлённая её словами. Не знаю, могла ли я написать ей подобное…

— Прости, но я не знаю… Я бы могла сказать, что это была не я, но я ничего подобного не помню. Когда примерно это произошло? И где посмотреть это сообщение?

— Двадцатого числа прошлого месяца… — отвечает Мила и тяжело вздыхает.

Я открываю календарь на компьютере. Полтора месяца назад. Девятнадцатого я пришла в себя, а двадцатого ко мне приехал муж…

— Нет, я ничего не писала. Я тогда только пришла в себя… После аварии.

Я кошусь в сторону кабинета Романа Валентиновича и боюсь, что он выйдет, увидит, что я общаюсь по видеосвязи и примется ругаться, но по стуку клавиатуры понимаю, что он занят работой.

— Можно, я выцарапаю глаза твоему ублюдку-муженьку? Значит, это он написал… А я места себе найти не могла, всё думала, почему ты приняла такое решение, чем именно я тебе не угодила. Господи! Поверить не могу!

Костя не хотел, чтобы мы с Милой общались. Но почему? Должна была иметься весомая причина, чтобы написать от моего имени и надеяться, что правда не выплывет наружу.

— Прости! Не думаю, что что-то могло заставить меня написать тебе такое… Это всё так сложно. Сейчас я даже не знаю, как мы с тобой связаны. Ничего не помню. И… Я сейчас на работе. Работаю у Романа Валентиновича.

— Ого! Ты после такого жаркого поцелуя называешь его Романом Валентиновичем?

Мила смотрит на меня, прикусывает губу и чуть жмурится.

— Прости-и-и! Ты совсем ничего не помнишь? Вообще-вообще?

Я отрицательно мотаю головой и от обиды поджимаю губы. Сердце глухо стучит в груди, а тоска заполняет каждую клеточку души. Стискивая зубы, я стараюсь не позволять себе снова углубляться в те фрагменты памяти, которые в настоящий момент недоступны. Свист в ушах сопровождается вспышкой боли, бьющей по вискам.

— И о том, как поступил этот гад?

— Гадом ты называешь моего мужа, я так понимаю? — переспрашиваю я.

— Ну да! Его самого! Скотина! Я выцарапаю ему глазёнки, когда прилечу… Повыщипываю ему волосы на заднице без обезболивающих.

Я морщусь от отвращения, представив себе эту картину.