Избранник тёмного бога (СИ) - Каминский Андрей Игоревич - Страница 18

Сигерих подал условный знак Вульфреду, которого он поставил командовать ванирами.

И надел кольцо Сета.

Чернокожие радостно завопили — погонщики слонов крикнули, что вражеское войско стремительно откатывается назад. Но радость их быстро сменилась неуверенностью, когда неожиданно взявшиеся откуда-то тучи вновь накрыли солнце. Под их ногами дрогнула земля. Почувствовал это и Нгола — даже сидя на слоне, в арьергарде. Дрожь земли становилась все сильнее, королевский слон тревожно затрубил. Нгола посмотрел вперед и замотал головой. Неужели зрение его обманывает?

Каменные истуканы двигались!

С натужным ревом исходящим казалось откуда-то из самых глубин земли, поднимались гигантские изваяния, отдирая огромные лапы от скрытой под песком скалы разминая затекшие за тысячелетия члены. Из пасти сфинкса вырвался леденящий душу звук — если камень мог кричать, это звучало бы именно так. Тут же раздался омерзительный квакающий рев и огромная жаба прыгнула, давя своей массой солдат Нголы. И с визгом и хохотом снова вырвались из каменных пастей упыри.

Тучи заволокли все небо, так что стало темно как ночью. Лишь мертвенно — бледные молнии раскалывали черную пелену, освещая все ослепительными вспышками. Шаман Джунга вскинул дрожащие руки, и тут же все скрыла непроглядная тьма. Заклинания, произносимые дрожащим, запинающимся голосом, прервал истошный крик и очередная вспышка осветила падающий со слона разлагающийся труп. Следующая молния расколола небо прямо над головой Нголы. Почти не рассуждая, черный император, скатился со спины слона и вовремя — небесная стрела превратила и слона и его погонщика в груду обгорелого мяса.

Равнина представляла собой воплощенный кошмар — ожившие истуканы двигались с неумолимостью ожившей стихии. Каменные пасти разом отрывали головы слонам, удары могучих лап перебивали им хребты, повергали на землю. О людях говорить и вовсе не приходилось — несокрушимая черная армия превращалась в кровавую грязь под ногами каменных тварей. А на тех, кто был в задних рядах, сверху с хохотом кидались упыри.

Но вот чудовища замедлили шаг — перед ними вырвалась колесница, запряженная черными конями. На ней стоял высокий рыжеволосый человек, бесстрастно глядевший на разбегающихся негров и торжество крылатой нежити. Освещаемый вспышками молний и сам испускавший мертвенно — бледное свечение, Сигерих, наблюдал свой триумф холодными глазами Бога — Змея. Рядом с ним стояла Акиваша в одеянии стигийских цариц.

Неожиданно среди толп беспорядочно бегущих негров вырос исполинский силуэт — словно черный демон встал перед божеством смерти. Расшвыривая ударами мечами солдат свой разгромленной армии, Нгола шел прямо к королю Стигии. С рассеченного виска его стекала струйка крови, глаза горели безумием.

— Сойди с колесницы, ванир! — проревел черный император. — Сойди, трус, не умеющий воевать без мерзкого колдовства, прячущийся за спину шлюхи — кровопийцы. Сойди и сразись со мной, рыжий ублюдок!

Наблюдение за тем как гибнет его огромное войско, как терпят крах его великие мечты, повредило разум Нголы. Сейчас он с пеной у рта, выкрикивал оскорбления в лицо ваниру.

— Если ты царь Стигии защити эту страну сам! — выкрикивал он. — Я Нгола, повелитель Зембабве и всех черных земель вызываю тебя на поединок, Сигерих. Сойди со своей колесницы и сразись со мной честно, без мерзкого колдовства.

Частица темного бога внутри Сигериха взметнулась, словно кобра которой наступили на хвост. Шипение тысячи разъяренных змей послышалось в его мозгу, тело пронзила невыносимая боль, но ванир преодолевая ее, стянул с пальца кольцо. Замерли каменные исполины, сгинули куда-то упыри, и солнечный свет пробился сквозь тучи, когда Сигерих спустился с колесницы, отдав кольцо ошеломленной Акиваше. В руках ванир держал свою секиру.

— Я готов, Нгола, — просто сказал он.

Рыча и бешено вращая белками глаз, негр кинулся на врага. Меч и секира со звоном скрестились, потом еще и еще. Столкнулись достойные противники и ни один не хотел уступать. Нгола был силен и свеж, еще ни разу не вступив в бой. Меч его был окроплен зельем, которое — и он уже в этом убедился — и впрямь было смертельно для упырей. Безумие придавало сил черному владыке — безумие и мысль о том, что сейчас он еще может переломить ходу битвы в свою пользу. Численное преимущество еще было на его стороне и сейчас его воины перестали бежать. Как и ваниры с стигийцами, негры подходили ближе к полю боя, наблюдая за поединком двух вождей.

А Сигериху приходилось нелегко — сняв кольцо, он разом лишился притока сил, почувствовав ужасную усталость. Будто обращение к силе Сета отнимало у него часть жизненных сил, заставляя его чувствовать себя измотанным, как после сражения. Шаг за шагом ванир отступал под натиском черного гиганта. Нгола ощерился в злобной усмешке.

— Тебе надо было принять мое предложение, — выдохнул негр, — быть вассалом не так уж и плохо. А теперь ты умрешь и потом тысячи лет будут петь песни о Великом Нголе — Черном Кулле, низвергнувшем власть раба Змея.

— Если бы я был рабом Сета, ты бы уже был мертв, — через силы усмехнулся Сигерих, — но у нас с ним только договор. Ты стал великим только благодаря наемникам выученным мною. Без них ты не стал даже царем Зембабве.

Нгола зарычал и наотмашь рубанул перед собой. Сигерих спасся, только сильно откинувшись назад — меч прошел в каком-то дюйме от его груди. В гневе черный король качнулся вперед чуть дальше, чем следовало — и Сигерих не преминул воспользоваться его оплошкой. Извернувшись всем телом, ванир поднырнул под руку Нголы, выпрямился и его секира врубилась в черную грудь. Удар был столь силен, что сам Сигерих выпустил оружие из рук. Негр покачнулся и тяжело рухнул на землю.

Сигерих, пошатываясь, подошел к телу и выдернул секиру. Затем припал к страшной ране, жадно глотая алую влагу и чувствуя как его тело вновь, наполняется силой.

— Я дал тебе шанс Нгола, — задумчиво произнес он, наконец, поднявшись на ноги и утираясь, — трижды. В преисподней тебе не в чем будет упрекнуть меня.

Вождь ваниров развернулся и подошел к колеснице, принимая из рук Акиваши кольцо Сета. Но одевать его не стал — черные и без того, завидев гибель вождя, обратились в паническое бегство. За ними мчались стигийские колесницы и смуглые лучники расстреливали негров. Позади шли рыжие ваниры, вырезая тех немногих, кто еще пытался оказывать сопротивление. Король Тахарка погиб от меча Вульфреда. Амазонка Кванзи пала вместе со своими черными сестрами — меч меж полных грудей ей вонзила Фрейдис. Зингарец Индуло приказал наемникам сложить оружие — и Сигерих приказал пощадить старого товарища. Также он распорядился поступать и со всеми, кто сдастся в плен.

— Хватит крови, — сказал он недовольной Акиваше, — тут ее и так достаточно, чтобы упиться ею вместо вина. Главное мы победили.

— Ты победил, о король, — почтительно произнесла она. — Теперь можно вернуться во дворец и устроить великий пир — она облизнулась. У нас ведь много осталось пленных?

— Их хватит нам обоим, — усмехнулся Сигерих. — А будет еще больше. Силы всех черных королевств полегли здесь, Юг теперь обескровлен. Увидишь — не пройдет и двух лет, когда я поведу стигийскую армию в Черные Земли, во славу Стигии, Ванахейма и Сета!