Хозяин моего сердца (СИ) - Райская Ольга - Страница 58

— Ригли! Этот другой — Ригли! Я сказала вам все!!! — темные локоны выбились из некогда идеальной прически, и теперь темными прядями лежали на оливковых плечах императрицы.

Невелус невольно залюбовался. Вот такая уставшая, растрепанная и замученная Намина напомнила ему ту юную служанку, от которой у молодого императора сносило голову, вскипала кровь и вообще, он был готов бросить к ее ногам всю вселенную. Что же с людьми делает жизнь? Для того, чтобы убить искренность нужно всего лишь раз пойти на сделку с совестью. Вообще, о чем он? Власть и совесть несовместимы хотя бы потому, что понятия о чести, порядочности и правде у каждого свои. А жалость лишь все усложняет. Зачем жалеть о прошлом человеку, который в любой момент может получить все, что захочет? И все же… Намину ему было немножечко жаль.

Невелус не сомневался, что хитрая лисица, в которую за годы дворцовой жизни превратилась его жена, не сказала правды. Точне, думала, что не сказала. А правда, как водится, у каждого была своя. Намина хотела устранить неугодного мужа, посадить на трон наследника и стать его регентом. Ригли… Ригли всегда ему завидовал. Этот желал трон лишь для себя. Их общая проблема заключалась в том, что у императора была своя собственная правда, и она никак не совпадала ни с одной из их позиций.

Намину увели в камеру. Голограмма погасла, а мужчина еще долго сидел в шикарном кабинете, утопающем в роскоши, на жалких обломках своей собственной жизни. Так случается, что самый богатый и облеченный властью человек, становится самым нищим, едва за ним закроются двери личных покоев. Обмануть себя можно, ненадолго, но какой в этом смысл? Ведь ты все равно знаешь правильный ответ.

— Эй, кто там? — крикнул Невелус, и тут же в дверях возник распорядитель императорских покоев.

— Что угодно Вашему величеству? — человек низко поклонился.

— Моему величеству угодно вина! Много! И женщин!

— Сию минуту, мой господин.

***

Тайрон смотрел на спящую Диану и улыбался. Счастье, оказывается, очень похоже на огромную волну в Серебристом океане родной планеты. Она подхватывает тебя и несет, несет, не спрашивая, хочется ли тебе этого, а ты плывешь, и дух захватывает. Он нашел свою волну, он завоевал и обрел. Разве это не настоящее чувство, когда ценишь жизнь другого человека гораздо больше, чем свою? Ради Ди он отдал бы всю свою жизнь, до капли.

Светлые локоны девушки разметались по подушке. Она не дождалась ужина, не слышала голосов Сайты и Денни, а просто уснула. Тайрон не удержался и заправил за маленькое розовое ушко выбившуюся из прически прядку.

Завибрировал ксоник и, чтобы не тревожить девушку, саорг отошел к бассейну. Только после этого он активировал видео-связь.

— Здравствуй, сын, — на этот раз на голограмме была не одна фигура. Рядом с Асмусом Кларком стояла хрупкая темноволосая женщина.

— Мама? — удивленно спросил Тайрон.

— Сынок! — тепло улыбнулась она.

Мужчина опомнился и немного смутился. Он давно отвык от общения с родителями и так удивился, что даже не поприветствовал их должным образом. Тайрон слегка поклонился и произнес:

— Здравствуй, отец. Здравствуй, мама.

— Здравствуй, братец! — на голограмме появилась еще одна фигура. Молодой мужчина не уступал размерами Асмусу Кларку.

— Юстис, ты ли это? Да тебя не узнать! — улыбнулся Тайрон.

— Время не стоит на месте, старею, — с тяжким вздохом ответил молодой мужчина.

— Наговоритесь при встрече! — прервал их отец.

— Значит, тебе удалось уговорить Совет? — Тайрон указал кивком на брата.

— Это было нелегко, то ты же знаешь — совпадений не бывает. Сейчас любая толика силы на счету.

— Учтите, я мало верю в подобные авантюры и науке доверяю больше, — снова вмешался в разговор младший брат.

— Тогда на Ликерии тебя ждет сюрприз, — произнес Тайрон и больше не реагировал ни на какие попытки Юстиса разузнать о сюрпризе больше. — Как прошли переговоры с Содружеством?

— Думаю, по основным моментам мы договорились. Все остальное решится по прибытию на Ликерию. Жди нас на закате второго дня, сын, — произнес Асмус.

— Поторопитесь.

— Тайрон, — обратилась к нему женщина.

— Да, мама…

— Как наша девочка? Какая она?

— Самая лучшая. Диана обязательно тебе понравится. Сегодня она спасла мне жизнь.

Повисла неловкая тишина, которую, спустя несколько секунд, нарушил женский всхлип. Асмус обнял хрупкую женщину и притянул ее к себе.

— Кровь аскеда? — спросил отец, и в ответ получил утвердительный кивок. — Значит, они решились и на это…

— Все еще запутаннее, чем предполагал Совет.

— Постарайся ничего не предпринимать до нашего прилета, но в случае необходимости разрешаю отправить Ликерию в бездну со всеми погрязшими в пороках и разврате.

— Здесь есть и хорошие люди, отец, — улыбнулся Тайрон. — Но я тебя понял.

— Береги тех, за кого ты несешь ответственность, сын.

— До скорой встречи, отец.

Голограмма погасла, и саорг вернулся в кровать. Диана улыбнулась во сне и тут же прижалась к нему всем телом. Его глоток чистого воздуха среди холодного бескрайнего космоса. Тайрон обнял девушку и, не смотря ни на что, уснул.

***

Как только обе луны скрылись за тучами и перестали освещать центральную башню столичной тюрьмы, хрупкая фигурка, скрытая плащом, скользнула вдоль стены в чуть приоткрытую дверь. Девушка тут же попала в объятья долговязому охраннику.

— Линити! — прошептал юноша прежде, чем обжечь уста визитерши поцелуем.

Впрочем, Линити охотно отвечала на нескромные прикосновения молодого стража. Очень скоро звуки поцелуев сменились страстными стонами и всхлипами.

— Рал! Мы договорились! — упрекала юношу девушка, спустя какое-то время.

Линити поправляла одежду, изрядно помятую после любовного безумства, и строго посматривала на возлюбленного. Мужчина, привалившись к стене, наблюдал за ней и, кажется, не обращал внимание на суровость девушки.

— Пойми, Лин, императрица уже не может быть твоей покровительницей. Она в опале и император никогда не простит жену. Стоит ли рисковать? Ведь от этого может зависеть наше будущее.

— Именно! Именно, Рал! Наше будущее! Намина для меня не просто императрица и госпожа, она моя тетя! Только она помогла мне, когда я никому не была нужна и, фактически сбежав из дома, погибала от голода на жестоких улицах столицы. Разве могу я отплатить ей черной неблагодарностью? — горячо возразила ему девушка. — Кроме того, за помощь Намина заплатит столько, что нам хватит на собственное поместье где-нибудь подальше от лицемерного дворца, жадного начальства и императорского гнева!

Юноша улыбнулся, не спеша подошел к возлюбленной и крепко обнял.

— Линити, моя Линити! — горячо прошептал он. — Тебе не место в этом погрязшем в пороках месте, ты слишком чиста и порядочна для этого. Если б я мог оградить тебя…

— Но ты не можешь! А Намина может! Даже находясь в тюрьме, ее влияние велико! Я чувствую, как она дергает за невидимые нити и все во дворце приходит в движение. Ты просто не знаешь, а я служу ей больше цикла и повидала многое. Рал, я хочу, чтобы нашим детям никогда не пришлось увидеть и пережить то, что нам!

— Детям? Лин, тебе не кажется, что еще слишком рано говорить об этом?

— Уже слишком поздно об этом рассуждать, Рал! У нас слишком мало времени, чтобы устроить свою жизнь! — и девушка многозначительно посмотрела на своего мужчину.

— Ты…

— Да! Я беременна, Рал, и скоро ты станешь отцом! Что могут дать ребенку охранник и служанка? И где он будет расти? Где-то между задворками дворца и тюрьмой?

— О, Боги! Лин! Я стану отцом! — воскликнул юноша и, подхватив девушку на руки, закружил ее в тесном каменном коридоре.

— Поставь! Да, поставь же меня! — рассмеялась она и, когда встала на ноги, продолжила: — Я хочу, чтобы у малыша была уютная спаленка с видом на цветущий сад, и белая колыбелька, и будущее! Беззаботное будущее! Ради этого я готова на все, любимый! И Намина наш единственный шанс!