Хозяин моего сердца (СИ) - Райская Ольга - Страница 3

Нападения ликерийцев на небольшую, в большинстве своем аграрную планету Седна, время от времени случались. Правительству всегда удавалось откупиться от жадных соседей. Но все когда-нибудь заканчивается. Около цикла назад договориться не получилось и Седну признали колонией Великой Ликерийской империи.

Глобальных военных действий не произошло. Просто союзники ликерийцев — саорги взорвали один из спутников планеты — Тану, устроив показательное представление того, что в случае неповиновения будет ждать и всю планету в целом.

Неизвестно, на что рассчитывали ликерийцы, но последствий взрыва они явно не учли. Отсутствие самого большого спутника планеты повлекло за собой ряд экологических катастроф. Изменились морские и океанические течения. Ветра и засухи беспощадно уничтожали некогда плодородные земли. Даже сутки стали на несколько часов короче вынуждая людей подстраиваться под новые условия. Началось массовое переселение из наиболее пострадавших районов в те, где еще можно было как-то жить.

До захвата планеты, семья Дианы ни в чем не нуждалась. Отец разводил гусениц, дающих тончайшие и прочные нити, а мать красила их и делала изумительные ткани, которые стоили достаточно дорого. Когда Диана подросла и научилась рисовать, многие отрезы она расписывала вручную, отчего изделия из них становились еще дороже. Семья жила дружно, работали все сообща. Даже маленький Денни с удовольствием помогал любому, кто попросит. Особенно он любил сидеть возле сестры, подавать ей краски и кисточки и наблюдать, как на ткани появляются диковинные растения, яркие птички и симпатичные зверушки.

Брата Диана любила, любила всем сердцем с тех пор, как взглянула в ясные голубые глаза новорожденного, а в ответ получила первую робкую улыбку. Еще неосознанную, но теплую и искреннюю. Денни тоже души в ней не чаял. Когда на сестренку с интересом стали посматривать соседские юноши, он одаривал их предупреждающими взглядами и старался не оставлять ее в одиночестве. Диану же поведение брата умиляло. В такие моменты она крепко его обнимала, целовала в нос и называла «мой защитник». Денни очень гордился этим званием.

Единственный, против кого не срабатывали все его грозные взгляды, был старший сын главы их деревни — Лиан. Однажды, выполнив поручение матери и возвращаясь домой по тропинке вдоль трутовой рощи, Денни увидел Лиана целующего Диану. Сестра не сопротивлялась и, закрыв глаза, позволяла юноше робко касаться своих губ. Ничего никому не сказав, он просто прошел мимо, но вечером спросил об этом Диану.

— Понимаешь, — она замялась и нервно взлохматила брату челку, — иногда в жизни встречаются люди, с которыми не достаточно быть просто рядом. Их хочется чувствовать каждой клеточкой своего тела.

Это случилось как раз накануне взрыва спутника. Денни тогда не понял, что имела в виду сестра. А потом вдруг все резко изменилось. У мамы начались преждевременные роды. Не смотря на старания деревенского целителя, она умерла, давая жизнь их новой сестричке. Младенец умер спустя несколько дней. Отец был безутешен в своем горе, но главные испытания ждали впереди.

Через неделю прибыл ликерийский поверенный и объявил фермерам о новых, увеличенных втрое налогах. Еще через месяц началась засуха, уничтожившая свежие посевы и все трутовые деревья вместе с гусеницами, которых разводил отец. Все фермеры тщетно пытались свести концы с концами. И Лиан больше не целовал Диану, а вскоре вообще подался в город, в надежде хоть что-то заработать. Чтобы рассчитаться с податями, отец Дианы продал все, чем владел, включая дом. Собрав нехитрые пожитки и сев в старую машину, они отправились искать лучшей доли, которой больше не было на Седне.

Дальнейшее их существование превратилось в череду кошмарных событий. Временные подработки отца, ночевки под открытым небом, изнуряющая жара или пронизывающий холод. Постоянно хотелось есть. Иногда проходило несколько дней прежде, чем удавалось накопить денег на миску похлебки каждому. Отказывая себе, Диана тайком отдавала половину своей порции брату. Отец похудел настолько, что практически превратился в тень. Он нанимался в любое место, где обещали хоть сколько-нибудь заплатить. Просто желающих заработать с каждым днем становилось все больше, а мест, где платили — все меньше.

Климатические изменения, непомерные налоги, голод, разруха, эпидемии различных болезней довели народ практически до отчаянья. Седна, милая спокойная Седна из зеленого сада превратилась в грязное пристанище обездоленных, обозленных людей, способных на все, ради того, чтобы выжить любой ценой. Иногда эта цена была непомерно высока. Матери продавали своих детей, отцы отдавали дочерей в публичные дома, семьи продавали своих родственников в рабство. И все это для того, чтобы хоть кто-то смог выжить.

Порой, Диана зажмуривалась и представляла, что весь этот кошмар всего лишь сон, страшный сон и, стоит ей открыть глаза, все станет по-старому. Будут яркие ткани, ласковые улыбки родителей и Лиан… снова поцелует ее и скажет, что она самая красивая девушка на планете. Дети, как могли пытались помочь родителю, но Денни был еще слишком мал, а единственная работа, которая предлагалась молодым девушкам — торговля телом. Диана заплатила бы и эту цену, но отец, невзирая на все тяготы и лишения, запрещал ей и думать об этом.

— Но почему, папа? — спрашивала она, кутаясь в неприметное серое платье и ветхий платок скрывающий половину лица. Эти вещи родитель раздобыл в первую очередь и приказал ей носить не снимая, чтобы ни в коем случае не привлечь мужское внимание.

— Почему? — отзывался отец. — Потому что честь, Диана, это последнее, что у тебя осталось. У меня осталась лишь жизнь, и я готов ее отдать за вас. А вот когда меня не станет, твоя честь будет единственным товаром способным прокормить тебя и Денни. Смотри не продешеви и не забывай о брате.

Диана кивала, плакала, обещала, прижимая к себе напуганного Денни. Не в ее силах было что-либо изменить. А через два дня отец не вернулся. Он нанялся разнорабочим в карьер, где добывали соргис — руду, из которой делали различные сплавы для космических кораблей. Только спустя неделю кто-то из странных соседей по дешевому бараку обмолвился об обвале и гибели сотни рабочих. Надежда на возвращение отца угасла.

— Он умер? — шепотом спросил Денни.

— Да, мой хороший. Папа теперь в лучшем мире с мамой и сестренкой. — Диана не плакала, нет. Это просто слезы сами катились по щекам.

— Мы теперь тоже умрем? — продолжал тихо спрашивать брат.

— С чего ты взял? — от такого простого вопроса у нее даже высохли щеки.

— Папы нет и больше некому заработать нам на еду. Значит, скоро мы умрем от голода.

Простая логика мальчика заставила сердце Дианы сжаться от боли. Нет, пока она жива, Денни будет жить. Она обязательно что-нибудь придумает, обязательно! Только вот что? Опустившись перед братом на колени, обхватила его лицо ладонями. Мамины, такие же, как у нее самой, ясные голубые глаза смотрели настороженно и внимательно.

— Денни, что бы не случилось, я люблю тебя, слышишь?

— Слышу, — шепнул мальчик.

— Ты веришь мне?

— Верю, — так же, едва слышно пробурчал он.

— Где-то обязательно должна быть счастливая жизнь. Она просто обязана быть и мы ее найдем. Только смерть гасит все надежды, а жизнь, даже самая тяжелая и, казалось бы, беспросветная — дарит. Я не знаю пока, что нам делать, но я всегда буду любить тебя.

— И я. Буду любить тебя всегда, сестренка! — серьезно, словно поклялся, пообещал Денни.

Рваная тряпка, служившая занавеской в закутке, где они втроем ютились последний месяц, резко одернулась, и в проеме выросла плечистая фигура хозяина барака.

— Три кредита за проживание! — потребовал он.

— Три? — ахнула девушка. — Еще на прошлой неделе было полтора.

— Все дорожает, моя красавица! — хрипло рассмеялся грузный мужик, демонстрируя черные гнилые зубы. — Но если денег нет, я могу взять натурой.

Он снова загоготал, а Диана только сейчас вспомнила, что забыла закутаться в платок. Бросив испуганный взгляд на хозяина, девушка застыла. Мужчина вдруг стал серьезным и снова окинул ее взглядом с головы до ног.