Поразительное на каждом шагу (ЛП) - Хуа Тун - Страница 18

Скорость лошади постепенно снижалась, пока наконец она не остановилась. Тринадцатый брат соскочил с коня, а потом, обхватив меня, помог спуститься. Но на земле мне стало казаться, что холод пробрал меня уже до самых костей. Обхватив себя руками, я стиснула зубы, меня била дрожь! Тринадцатый неторопливо отвязал он седла флягу с вином и, открыв её, протянул к моим губам.

– Пей!

Я, трясясь от холода, сделала большой глоток и почувствовала, жгучее тепло спустилось в мой живот.

– Ещё пей! – сказал тринадцатый.

Я снова сделала глоток из его рук. Чувствуя, как тепло расползается по всему телу, это позволило мне немного придти в себя. Однако меня всё ещё продолжало трясти.

Тринадцатый брат, не обращая на меня внимания, направился в лес. Я решала окликнуть его, однако обнаружила, что мой голос меня не слушается. Небо уже было тёмным, а я осталась одна с лошадью. Меня всё ещё била дрожь, я была испугана, после всего этого я дала себе обещание, что больше не буду трогать Минъюй гэгэ. Справиться с этим тираном я не могла.

Через некоторое время тринадцатый брат вернулся, держа целую кучу веток. Очень быстро ему удалось разжечь костёр. Я при виде огня, тотчас же подошла к нему и уселась рядом. Тринадцатый снова передал мне флягу с вином. Я, не отказываясь, сделала ещё один глоток, а потом вернула ему. Два человека сидели у огня – мы пытались согреться у костра и по очереди пили вино.

Я подумала, что, несомненно, старшая сестра беспокоиться обо мне. Однако бросив взгляд на этого тирана, чьё равнодушное лицо озарялось светом костра, у меня не нашлось храбрости что-либо сказать ему. Я только надеялась, что он помнил о том, что Минъюй гэгэ вышла замуж за десятого брата по решению Канси, и что я не имею никакого отношения к этому, и что тринадцатый брат больше ничего такого не выкинет. А иначе я просто не увижу, как Юнчжэн вступит на престол. Моя жизнь и смерть были в руках этого тирана.

Я и он, по очереди выпили вино, пока оно не закончилось. Тогда тринадцатый брат встал и принёс ещё одну флягу. И мы продолжили пить. Мы пили и пили, пока я не почувствовала тоску по прошлому. Я вспомнила как друзьями пила в Ланькуайфоне Сянгана[61], или как в детстве выпила украденное шампанское и оказалась в стельку пьяна… А потом на меня напал приступ глупого смеха, после чего я в оцепенении уставилась на пламя. А затем? Я не помню, что делала затем. Но небо было по-прежнему темно, когда тринадцатый брат разбудил меня. Я, чувствуя головокружение, посмотрела на него, и поняла, что лежу на его коленях.

Он потушил костёр, и, подхватив меня, вскочил на лошадь. А потом опять началась бешеная скачка. И я снова пряталась в объятиях тринадцатого брата, и снова замёрзла до потери чувствительности. К тому времени, когда мы прибыли к резиденции восьмого бэйлэ, начало светать. Тринадцатый брат, помог мне спуститься. И, сказав, что ещё разыщет меня, чтобы выпить, ускакал прочь, оставив меня у порога усадьбы.

У меня одновременно кружилась голова и била сильная дрожь, когда постучалась головой в ворота. Почему я не использовала свои руки? Так как они слишком сильно замёрзли – это было не особо удобно. Ворота быстро открылись, и я вслед за ними упала на землю. Молодой слуга торопливо кинулся поднимать меня. Но, коснувшись моего тела, он закричал:

– О небеса! Почему вы настолько ледяная!

А затем меня сразу подняли и отвели в комнату сестры. Увидев меня, старшая сестра опрометью бросилась ко мне. После этого кто-то помог мне принять ванну, а потом меня укутали в одеяло. Время от времени старшая сестра спрашивала меня, что случилось, но у меня был настолько отупевший вид, что она в конце концов сдалась. И я после этого отключилась.

Когда служанки разбудили меня, уже было время ужина. Не считая того, что моя голова была тяжёлой, всё остальное было более-менее сносно. Я решила, что хорошо переношу алкоголь: напившись, я не плакала и не бушевала, всего лишь отключилась и всё.

Одевшись, я вышла в столовую и обнаружила там восьмого брата. Я только-только отошла от похмелья и поэтому реакция у меня была замедленной, к тому же с вчерашнего обеда до сегодняшнего вечера я ещё ничего не ела. Кое-как поприветствовав восьмого брата, я принялась есть, не обращая ни на что внимание.

Я ела и ела, и понемногу приходила в себя. А ещё я размышляла, как объяснить то, где я была прошлой ночью. И пока я обдумывала это, услышала, как старшая сестра сказала:

– Вчера, где ты была с тринадцатым братом?

Я остолбенела и наобум спросила:

– Ты как узнала об этом?

– Такой важный человек исчез, как я могу не знать об этом? – ответила старшая сестра.

Я подумала, действительно, для этого достаточно было расспросить караульного у ворот. Но как я могла рассказать о том, что делала? Я подумала, что прошлой ночью совершила много глупостей. Вспоминая произошедшее, я и невольно почувствовала, что это немного забавно. Когда я была юной девушкой, то любила читать рыцарские романы[62]. Тогда я представляла, как я и красивый сильный герой едем вместе на одной лошади, мчась стремглав сквозь зелёные луга. Он с чувством смотрит на меня, а я отвечаю ему нежным взглядом. Кто бы мог подумать, что эти розовые мечты воплотятся в жизнь пусть и в несколько видоизменённом виде. Я, конечно, ехала одной на лошади вместе с тринадцатым братом, но всё остальное было неправильно. Размышляя об этом, я чувствовала, что это довольно смешно. Я не могла сдержать улыбку, которая так и норовила явить себя свету. Но мне нужно было держать себя в руках, так как лицо старшей сестры не предвещало ничего хорошего.

А она, видя, как я мучаюсь, наконец разозлилась и сказала с раздражением:

– Хватит себя сдерживать! Хочешь смеяться? Смейся! Но после потрудись всё хорошенько объяснить мне!

Я наконец смогла счастливо улыбнуться от всего сердца. И сразу почувствовала, как две пары глаз холодно уставились на меня. Я испугалась, и захотелось опять спрятать свою улыбку. Приняв почтительный вид, взглянула на восьмого брата. Уголки его губ по-прежнему были приподняты, однако глаза были затянуты инеем холода. Чувствуя такое напряжение я больше не смеялась, а принялась есть, опустив голову.

Старшая сестра видя, что я перестала улыбаться, сказала:

– Говори! Что ты делала?

– Мы вышли выпить, – просто ответила я.

Старшая сестра в замешательстве спросила:

– С чего это ты с тринадцатым братом отправилась пить?

Я решила, что не стоит распространяться о личных делах тринадцатого брата, и поэтому ответила:

– Наверное, он увидел, что я чувствую себя скверно, и посочувствовал мне, вот и всё!

Старшая сестра лишь покачала головой.

– Ты незамужняя девушка, а тебя всю ночь не было дома. Что, мало тех слухов, которые и так ходят о тебе?

До меня только сейчас дошло, ясно же, что люди из Запретного города всё ещё тщательно наблюдают за мной. Моё волнение начало возрастать, Но тут я решила: и что с того, пусть наблюдают! Кто знает, что ждёт меня в в этом времени? Поэтому надо веселиться, пока есть возможность. И плевать, как посмотрят на мои поступки другие!

Я вздохнула и со спокойным выражением лица продолжила есть. Старшая сестра выждала минуту, но увидев, что я опять занялась едой, продолжила:

– Хорошо, что на этот раз всё обошлось. К счастью, господин вовремя обнаружил, что ты пропала, ещё в доме десятого брата. И он успел уладить эту ситуацию. Исключая нескольких слуг, никто не знает об этом. Мы хотели послать людей искать тебя. Однако если бы мы отправили много человек, это привлекло бы внимание. А посылать мало было бы бессмысленно. Мы решили, раз уж тринадцатый брат увёл тебя, то он и вернёт обратно. Поэтому послали надёжного слугу ждать тебя у ворот.

На некоторое время она замолчала, а потом снова продолжила:

– Однако тебе стоит запомнить этот случай и не делать подобного впредь!