Принцесса из замка дракона (СИ) - Талан Ольга - Страница 42

Мальчишка поморщился:

— Леди не должно рваться в бой! Мне надобно взять мои вещи и оружие, прежде чем пускаться в дорогу.

Признаться я удивилась:

— Вы хотите ехать с нами, герцог?

Он взглянул на меня с какой-то презрительностью и отмахнулся:

— Рыцарь Вазгар не высказал мне должного уважения, но его грубость не повод не вернуть долг жизни. Он спас меня от лап вашей ящерицы.

На этой фразе он задумался, потом словно отмахнулся от чего-то не существующего в воздухе и поспешил прочь их зала. Стрик проводил его взглядом:

— Вот и славно. Нам стоит быть едиными, леди, это важно. — Он увидел в моих глазах вопрос и поспешил добавить, — я всё расскажу вам дорогой. Ближайшие монастыри ордена лишь за перевалом.

Не то чтобы я надеялся, что после моего побега в юности монахи будут продолжать общаться со мной сдержанно и хоть немного уважительно. Но всё же девять болтов вонзившихся в моё тело стали для меня неожиданностью. Я конечно нелюдь, но боль чувствую абсолютно так же как человек, потому далее плохо понимал, где нахожусь и куда еду.

Очнулся я уже в темнице, с толстыми железными кандалами на запястьях. Седой монах поил меня кровью и силы постепенно возвращались. В какой-то момент вернулось зрение, темнота стала не помехой, и я рассмотрел его лицо. Я хорошо знал этого человека. Знал с самого моего рождения. Он был одним из старшин монастыря, в котором я был заключён. Он знал меня ещё ребёнком.

— Здравствуй, брат Махаор. Не слишком ли темна моя опочивальня на сей раз?

Он посмотрел на меня сурово, сначала видимо думая промолчать, но потом всё-таки ответил:

— В прошлый раз ты, принц Ранамир, открыл пять замков, ключи от которых были у пяти разных старшин, самого высокого уровня доверия. А потом вырезал двадцать семь братьев, большая часть из которых были мастерами боя. Я вернулся из столицы через неделю после твоего побега и нашёл лишь пепелище!

Демон! И ведь никто не поверит, что тех людей убил не я. А нужно ли что б поверили? Чего я сейчас жажду больше правды или свободы? Как бы благородно не звучало «правды», жаждал я свободы:

— Прости, брат Махаор, я скорблю об их смерти. Многих из них я знал по именам. Но иного способа выйти из темницы не было. Ты ведь знаешь, кто я, и зачем ты держишь в плену мой род? И что мир рушится, и скоро падёт барьер миров, и принесёт на много-много больше смертей? Я должен был выбирать и выбрал меньшее зло.

Монах вскочил:

— Барьер силён!

Я не без усилий поднялся. Крови мне явно недодали.

— Пока да, ведь я был там! Я семь лет был у барьера миров, чтоб залатать его дыры! Но я сделал это только на юге. В том месте, где прорыв был явный. И ты изловил меня следующего на запад, где прорыв был меньше, но тоже был. Там местные лорды до сих пор бьются с пролезшим нелюдьем, а многих из лордов уж и нет, и их земли заполоняет жуть. Я ехал туда, чтоб залатать барьер и там. Но ты не дал мне этого сделать!

Монах осенил себя охранным знамением:

— Ты лжёшь, нелюдь!

Я пожал плечами, продолжая нагнетать страх:

— Да, я нелюдь, Махаор, и мы оба знаем это с моего рождения. Но вот ты, человек, монах ордена воинства человечества, мастер боя и учитель, ты точно уверен, что правильно выбрал сторону? Что бездумно подчиняясь приказам королей жаждущих лишь власти, ты спасаешь людей? Что кандалы на руках Берущего твой мир защитят? — я сделал паузу. — Или, брат Махаор, ты просто не знаешь, что делаешь?

Монах тыл ошарашен. Я видел на его лице ничем не скрываемое великое удивление, но в то же время он не спешил всё отрицать. А значит, часть сказанного мною он знал. Он был учёным человеком. Прочёл в своей жизни несметное количество книг и учил мудрости молодых. Он был одним из тех, кто учил меня самого. Возможно…

Возможно, вот в этот пугающий момент я и смог бы переубедить его, подтолкнуть к правильному решению и о чём-то договориться, но…

— Назад, Махаор! Быстро! Мудрец, нет! Не тронь его!

Старый монах встрепенулся, и, вернув себе сосредоточенность, ловко, хоть и не без труда, отбил прыгнувшего на него мелкого дракона.

— Мудрец, иди сюда! Это хороший монах, не тронь его!

Держа наготове короткий меч, монах оглядывался:

— Что это за тварь, Ранамир? Как она пробралась сюда?

Дракона он не видел. Серый от природы мой монстрик замер в тени, и я сам при таком слабом свете с трудом выглядывал его.

— Он оберегает меня. Следует за мной куда угодно. Почти как пёс, только умнее. Стены ему не преграда.

Монах явно паниковал:

— Он загрыз двоих, принц! Что это за пёс такой?! Что он есть?

Я пожал плечами:

— Я же сказал, он оберегает меня. Он есть «страшный зверь», Махаор. Детёныш ещё. Барьер дрожит и он явился. Если барьер окончательно падёт, он понадобится разогнать нелюдье. Только, Махаор, и он и я слишком молоды, мы не сможем этого сделать если понадобится. Я могу залатать барьер, пока он ещё стоит, но не смогу поднять его, когда он уже упадёт.

Монах пятился к двери. Зёрна сомнений явно пали в его голову, теперь нужно было дать время, чтоб они проросли:

— Иди уже Махаор. Ты недадал мне крови, и Мудрец нацелился восполнить недаданное твоей. Он очень рьян в стремлении оберегать меня. Я не смогу сдерживать его долго. Иди!

Монах ещё раз огляделся и, держа наготове меч, спешно вышел, захлопнув за собой тяжёлую кованную дверь. Через минуту послышалось лёгкое шлёпанье по каменному полу и мою ногу лизнул тонкий слюнявый язык.

— Я рад, что ты не пострадал, Мудрец.

Ещё немного шлёпаний и бугристая чешуёй голова уткнулась в мою ладонь. Я хотел погладить его, приласкать как пса, успокоить. Но прежде чем это сделал, задохнулся от ощущений. Я чувствовал его мысли как свои.

Мудрец волновался. Он боялся за Арис и Иллу. Злился на монахов, считал важным вылечить меня. Но самое главное, в его понимании чтобы победить, я должен был не убить врага, а возглавить стаю. Одиночка долго не живёт. Одиночка слаб. За гнездом одиночки немому приглядеть. Вожаку нужна стая.

Поражённый такими выводами, я даже нашёл силы повернуться, чтоб взглянуть на мелкого дракона:

— Ты метишь меня в лорды, Мудрец? Или в короли?

Чешуйчатое тело под моей ладонью развернулось, царапая её и вновь прижалось. В его мыслях было: «Только юнец может думать, что безопасность можно построить одному вгрызаясь к глотки врага. Одиночка способен только разрушать! Для созидания нужна стая! Только возглавив стаю можно построить безопасный мир для неё.»

Я усмехнулся и на всякий случай проговорил вслух:

— Я понял тебя, Мудрец. Признаюсь, я никогда не рвался в короли… но я подумаю. Раз ты так мыслишь, я взвешу, такое решение. А пока можешь добыть мне воды?

Я попытался оглянуться в поисках окна. Оно было, высоко под потолком. Глубокое, стена была невероятно толстой.

Дракон снова зашлёпал лапами по полу, потом подпрыгнул, цепляясь за неровности стены и пополз по ней к окну. Быстро исчезнув в проёме окна. Кстати он стал больше. Уже размером не с крысу, а с достаточно крупного кота. Он убил двоих? Я недооценил боевую мощь маленького зверя!

Вазгар

Воды мой монстр принести не смог. Зато принёс чей-то грязный, но тёплый плащ, а ещё слегка надкусанную, но свежую, одуряюще вкусно пахнущую, лепёшку. За все последующие сутки она стала моей единственной едой:

— Да ты просто клад, Мудрец. Балуешь меня.

Я, с трудом шевеля не зажившими руками, старался укутаться. Дракон смотрел на меня внимательно, словно ни на мгновение не поверил в мои улыбки. Хотя, может статься, действительно не поверил. Я чувствую его мысли. А он чувствует мои?

Нет, я не боялся. Что толку бояться? Я здесь, снова надёжно запертый… и я не вижу выхода. Вряд ли монахи позволят Мудрецу вырасти настолько, чтоб он смог снести для меня эти стены. Да и позволят ли они вообще ему здесь оставаться. Он убил двоих. Вполне может продолжить убивать в попытках спасти меня. Было бы лучше если бы он пока не показывался, спрятался на какое-то время во мне, или где он там прячется когда его нет.