Навь (СИ) - Борисов Олег Николаевич - Страница 11

— Наследник Рода?

— Наследник Рода, — подтвердил дед. — Только тот, кто почитает предков и крепок духом, получает великую силу — силу Рода. И этот человек способен противостоять миру смерти.

— Я как бы не силен в языческой философии, — признался я.

— Это кто тут язычники? Нас так обозвали пришельцы с именем чужого бога на устах. Ну это тебе не надо, все-таки христианство в Империи — основная религия. Моя вера — это моя вера. Ладно, закончим теософию и демагогию. Прими стойку!

Так что, когда приехал Старший, он меня слегка и не узнал — я сильно изменился за эти три недели.

— Забираешь? — дед Козьма прищурился.

— Забираю, дед Козьма, — вздохнул Старший. — Пора ему хоть экзамены сдать, если хочет в другой класс перейти.

— Пускай, школа ему сейчас важнее. Точнее, его прикрытие, — хитро прищурился старик.

— Да, это тоже. Могу я его потом еще привезти?

— Конечно можешь, Ваше Сиятельство. Ах, да, — дед притворно хлопнул себя по лбу и скрылся в избе. — Совсем забыл!

Он подал Старшему такое же личное дело.

— Спасибо. Поехали!

Я упругой пружинистой походкой пошел к джипу и сел на переднее сиденье. Хватит с меня. Папа хмыкнул, но ничего не сказал, лишь закинул личное дело на заднее сиденье и завел машину.

Я посмотрел в окно, и увидел деда, стоящего у избы. Помахал ему рукой, дед махнул в ответ, повернулся, и скрылся за дверью.

— Что, скучать будешь? — спросил Старший.

— Да, — неожиданно ответил я. Действительно буду. По ежедневным тренировкам, по этому тихому месту… И по деду.

— Ничего, сейчас тебе будет не до скуки, — успокоил меня он. — Школьную программу выучишь?

— Да.

— Экзамены будешь сдавать вместе со всеми, никаких экстернов. Не надо возбуждать подозрения. Ну а потом — будем думать, как жить дальше.

Ну так оно и получилось в результате. Усиленная зубрежка, потом экзамены. Труднее всего мне дались встречи с бывшими одноклассниками, хотя их, стараниями папа, удалось сократить и до минимума — меня впихивали в класс после начала экзамена, а дальше я готовился и шел где-то в первой пятерке. Поле чего сразу по выходу меня забирали под белы ручки телохранители, отсекая возможных желающих пообщаться. А что делать? Списывать все на болезнь и частичную амнезию? Вряд ли прокатит с моим поздоровевшим видом. Щеки здоровым и нездоровым румянцем не пылали, но выглядел я даже получше, чем до болезни. Это я выяснил по семейному альбому, который мы вместе рассматривали с папа, чтобы выучить немногочисленных родственников и знакомых. И внезапно я нашел там фото деда, при виде которого у меня отпала челюсть.

— Это дед Козьма? — показал я на фотографию, где молоденький лейтенант с лицом Старшего стоял рядом с человеком в форме полковника, увешанного таким количеством регалий… Одни орденские планки закрывали грудь и спускались чуть не до пупа, а уж оставшееся место занимали какие-то неизвестные мне ордена. Фигасе…

— Полковник?

— Генерал-майор на самом деле, это очень старая фотография.

— Генерал? — у меня отпала челюсть. Вот это да…

— Генерал, бывший начальник службы охраны Его Императорского Величества. А до этого пришлось ему выполнить столько спецкомандировок по всему свету, что некоторым и не снилось. А еще волхв, и человек, к которому прислушивается сам император.

— Генерал, в таких должностях — и босоногий отшельник в избушке? Так не бывает.

— И так бывает, хотя у него есть все, что можно душе пожелать. Но обычно он уезжает к себе на хутор и живет простой жизнью, готовя вас. Он — Хранитель Родов Империи, готовит наследников. Чтобы вы могли не только пройти инициацию, но и выжить всегда и везде, а также сделать военную карьеру. Это, кстати, ему в тебе понравилось.

— Ну а что он же он меня все «навью» кликал?

— Видел он тебя, — сморщился Старший, как от лимона. — Для него ты — навь, неупокоенный. Один из тех, от которого он оберегал Его Величество.

— Но я же не дух, и тем более не злобный! И не иноплеменный тем более! И не карали меня духи природы, я в бою пал!

— Видишь ли, ты, по его мнению, нарушил круг перерождений души или Колород — это то же, что реинкарнация, на всякий случай. Ты же знаешь славянские верования?

— Ну да, так, немного полазил по сети, — стушевался я.

— После смерти тела душа попадает в Навь и ждет перерождения, чтобы вселиться в новорожденного ребенка. А так душа из другой Яви вселилась уже во взрослого, точнее подростка. Подобное иногда бывает, когда некоторые неопытные мистики, работая с астралом, забывают ставить защиту, и в их тело вселяются низкоуровневые духи, астральные твари, и получаются одержимые злыми духами. Но здесь немного не твой случай, и про подобное я не слышал.

— Я естественно тоже, — усмехнулся я. — Кто бы знал…

— Ты в претензии? — изогнул левую бровь дугой Старший.

— Нет-нет, я рад, — искренне запротестовал я. Уж кто-кто, а я точно не против начать жизнь сначала.

— Ладно, оставим эту мистику в покое. Факт тот, что Козьма дал тебе высокую оценку.

— Это было в той папке?

— Да. И многое другое.

— Вот бы одним глазком глянуть, — я мечтательно закатил глаза к потолку. Люблю я театральщину, когда это можно.

— И не мечтай, — хмыкнул граф. — Эта информация для тебя закрыта. Впрочем, могу некоторые вещи сказать, от них вреда не будет. Уровень психического и эмоционального развития выше возрастной нормы. Уровень владения специальными дисциплинами — средний, не расстраивайся так, в его устах это значит «высокий», считай похвала. Когнитивные способности высокие, рекомендовано продолжение образования. Да, и ранг у тебя пока «воила».

— А что это такое? — я вытаращил глаза. — В первый раз слышу.

— По славянской традиции, где званий-то особо и не было, ты — хорошо обученный боец. Но не витязь и не жрец-воин. Радуйся, что не смерд, и не вой-ополченец.

— Что там еще?

— А вот сие от тебя закрыто, — подмигнул папа. — Во многой мудрости много печали. Не будем умножать скорбь, пусть все идет своим чередом.

— Не люблю Екклесиаста.

— Чем планируешь заняться на каникулах?

— А что, у меня есть варианты? Я под домашним арестом. Так что ни скаутский лагерь, ни санаторий на море мне не светит.

— Не под арестом, а под охраной, — воздел указующий перст Старший. — А ты что думал, тебе будут одни плюшки? Была бы обычная рядовая семья имперского мастерового или еще кого-нибудь, вот тогда да, делай что хочешь. И в школу ходи, и с друзьями гоняй, и в тот же скаутский лагерь — пожалуйста. А мы сейчас живем в условиях повышенных мер безопасности, заказчик душегубства моего сына не найден, под ударом вся семья. Так что думай, чем будешь заниматься дома.

Вот же блин, засада. Ну и подкинул Старший подлянку… Только хотел опробовать прелести существования в молодом теле…

— Я подумаю и скажу. Только тогда какой у меня бюджет? Мне хобби придется придумывать, а это денег стоит.

— В разумных пределах, — сказал граф. — Вертолет или машину можешь не просить, да и дома они не нужны.

Трезво пораздумав, я решил не дразнить графа, а то еще прибьет ненароком, я все-таки не его сын. А потом с Козьмой или еще с кем спишут на то, что в тело наследника вселилась нечисть, и не докажешь, потому что будешь под землей лежать. Ладно. Хобби тебе? Будет хобби. Да ты еще сам меня из дома попрешь.

Мода — ветреная особа. А студенческая — тем более, каждый одет во что горазд, стремясь выделиться из толпы. Кто побогаче — в отечественные шмотки от «Монарха» и «Белошвейки», кто победнее — в индийский и польский шмурдяк. Вот и Мартын Савельев поднимался в толпе второкурсников, почти не выделяясь из общего потока. Среднего роста, но крепок телом. Одетый по так называемой «калифорнийской моде» — джинсы, футболка с российским орлом, поверх нее бежевый пиджак. Что взять с этих американцев — они во многом, в том числе и стильной одежде, полные профаны.