Выстрел рикошетом (СИ) - Талан Ольга - Страница 52

Джессика:

Как бы ни уверяли меня Темай и Хаинь, мне было жутко стыдно за то, что я так бесцеремонно смылась в день свадьбы на всю ночь от своего мужа. Моя логика требовала как-то загладить вину. Поэтому домой я приехала буквально с рассветом, бодрая и с цветами.

Я тихонько постучалась в комнату Райселя:

- Да, директор Джессика, я проснулся. - Интересно, он меня так всю жизнь с титулами и на "Вы" звать будет?

Райсель сидел на краю кровати, полностью одетый, как-то неловко положив ладони на коленки.

- Простите, директор Джессика, мне, наверное, надо было выйти к завтраку? Я ещё немного неуверенно чувствую себя в этом доме. Простите.

Мне стало совсем стыдно. Конечно, он себя неуютно чувствует, тебя бы вот так бросили в первую брачную ночь одну в пустом доме. Ничего не ответив, я протянула ему букет. Мальчик слегка улыбнулся и тут же залился краской.

- Спасибо. Вам мама сказала, да, что мне нравятся Гортезиас Иллорес? Они прекрасно будут смотреться в этом интерьере.

Он вдруг весь оживился, ловко пальчиками вскрыв упаковку. К моему удивлению цветы оказались не срезанными, а упакованными с корнями в какой-то узкий чехол-горшочек. Видимо, с ними следовало ещё дарить горшок, в который их собственно высаживать.

Повертев головой и обнаружив, что никакой посуды в комнате нет, Райсель, наконец, просто пристроил букет на столе и повернулся.

- Давайте потом сюда ещё горшочки присмотрим. Я люблю цветы. Они сделают интерьер элегантней и экологичней...

Я продолжала молчать, и он тоже замолчал. Нужно было делать шаг. И этот шаг, в этом мире, делать нужно было именно мне. Что-то мне подсказывало, что мой муж совсем девственник и сам этот шаг вряд ли сделает. Если только я тут буду по дому постоянно полуголая ходить. Хотя, это же у них спортивный стиль называется, может, они и к этому тут привычны, и их не возбуждает.

Я сделала шаг навстречу. Райсель попытался что-то сказать:

- Директор Джессика... - но я заткнула ему рот поцелуем.

Глаза мальчика округлились. Он испуганно замер. Ну, совращать девственников мне в жизни особо не приходилось, так что, наверное, это нормально: мальчикам тоже первый раз страшно. Придётся брать процесс в свои руки.

Ладонью по щеке, шее, груди... по одной щёлкая - расстёгивая пуговки рубашки... ласкающими движениями по плечам спуская её прочь на пол... обнимая за талию, разворачивая и плавно подталкивая к кровати... расстёгивая ремень брюк.

Мальчишка в моих руках был податлив и как будто заморожен. Он не пытался сделать ни одного движения сам, но, как мягкая глина, поддавался любому моему, даже самому слабому, движению. Когда я охватила губами его член, он зажмурил глаза и закусил губки. Именно эти губки придали мне энтузиазма.

У него оказалась обалденная мальчишеская фигура. Гибкое, хорошо тренированное тело, тонкая талия, маленькая пухлая попка. Я подумала, что, наверное, уже совсем не жалею, что мне подсунули мужа. У нас всё будет хорошо!

Так как сделать хоть что-то самостоятельно в постели, Райсель был пока не способен, я уложила его на спину и всё сделала сама. Он восхитительно смотрелся подо мной, особенно когда с силой дёрнувшись, изгибаясь, кончал, распахнув глазки от удивления. Я чувствовала, что открыла мальчику новые грани вселенной.

Я вытянулась на кровати, расслабляясь. Несмотря на незатейливость, секс получился очень эмоциональный. Я развернулась к мужу, взгляд его был всё ещё немного испуганный. Ну, нормально, наверное, переварит.

Как можно нежней коснувшись губами его губ, я улыбнулась:

- Ты как?

Он тоже немного улыбнулся, медленно подбирая слова. Ну да, я тоже, кажется, первый раз не особо красноречива была.

- Я... я... а можно мне привести себя в порядок?

- Конечно, - ещё раз чмокнув мальчика, я подхватила свою одежду и вышла. Пусть умывается и обдумывает.

День казался особо солнечным и радостным. Приняв душ, я переместилась в гостиную. Робот притащил мне салатик и большой бокал кефира. Да, вчерашняя пьянка, наверное, сильно урезала моё меню на неделю или больше. Я открыла страницу в сети, начав отвечать на поздравления и приглашать всех на ближайшую выставку.

Райсель вышел, как всегда, весь аккуратный, как на торжественный приём, с лёгкой улыбкой на лице. Робот принёс ему чай. Мальчик слегка пригубил напиток. На секунду поднял на меня взгляд и тут же отвёл, прикусив губки.

- Директор Джессика, мы ведь не часто будем это делать?

Кажется, я замерла с открытым ртом. В смысле, не часто? Ему не понравилось? Мой муж опять поднял на меня глаза. Это был просящий взгляд. Чёрт! Вот так все мои таланты в постели разом, ещё никто не опускал.

Райсель:

Директор Джессика легонько коснулась губами моего виска и, забрав свою одежду, вышла из комнаты. Я проводил её взглядом. А потом ещё некоторое время смотрел на закрытую дверь.

Внутри меня была пустота. Как будто несколько минут назад там вспыхнуло пламя. Жаркое стыдное пламя Мевы. Низкое, грязное, но всё равно охватывающее, затягивающее меня своей божественной силой, разрушающей силой. Именно это пламя за считанные минуты пронеслось по всему моему телу своей губительной мощью и рвануло, как будто вырвавшись наружу через орган, в этот момент помещённый в тесное нутро директора Джессики. Это не было больно... Это даже не было слегка болезненно, как я предполагал вчера, посмотрев фильм. Это... В этом чувствовался Мева! Бог низости, грязи, агрессии, всего того, от чего любой нормальный мужчина пытается быть в жизни подальше... всего такого... но всё-таки бог. Это было божественно гадко!

Я опустил взгляд на свой орган. Он лежал уже абсолютно мягкий. Всё произошедшее выдавал лишь его неопрятный вид. Он был в чём-то.... Мне надо помыться!

Душ, казалось, привёл меня в норму. Я начал себя успокаивать, что это хотя бы не больно. Я ведь теперь её муж, а, значит, взял на себя обязанность следовать за ней, куда она скажет, и поддерживать её точку зрения, и всюду нести её интересы... включает ли эта обязанность иногда отдавать ей на вот такое унижение моё тело? Наверное, включает. Иначе дед не стал бы рассказывать мне об этом лично.

Самоутешения помогали мало. Я несколько минут простоял перед зеркалом, стараясь придать своему лицу спокойное благодатное выражение. Мне случалось заставлять себя улыбаться, когда этого совсем не хотелось. Случалось и раньше.

В столовую я вышел, старательно поддерживая лёгкую улыбку на лице. Всё было как раньше. Директор Джессика была уважительна. Она листала сеть, зачитывала мне некоторые особо понравившиеся поздравления со свадьбой. Она говорила хорошие слова. Показала новые наброски дизайнера Лили, интересуясь моим мнением. Мне казалось... у меня была навязчивая мысль, что всего того в моей спальне не было. Что это был дурной сон! Дурной утренний сон! Хотя разве мне могло присниться такое?

Я присмотрелся к своей жене. Её вид и отношение никак не выдавали произошедшего. Ну, разве что мокрые волосы после душа и какая-то особенная не свойственная ей по утрам бодрость. Наверное, так и должно быть: она вышла в трансляцию и стала вести себя согласно правилам Цуе. Но она женщина, она совмещает в себе вот этот светлый образ, с тем что было в комнате... как это возможно?!

Я был растерян. Благодушная улыбка, так долго настраиваемая перед зеркалом, распалась. Во мне бились страх и непонимание:

- Мы ведь не часто будем это делать?

Оно сказалось само. Уже произнеся слова, я понял, что не стоило их говорить. Да, трансляция здесь без звука, но мы на территории Цуе.

Директор Джессика сначала, казалось, растерялась, потом помрачнела. С моей стороны было бестактностью говорить такое здесь.

- Простите...

Она встала. Ушла в свою комнату, вернулась уже одетая в костюм для работы. Слегка натянуто улыбнулась: