Вынужденный брак (СИ) - Кариди Екатерина - Страница 22

Так в чем же проблема? Жить под одной крышей с человеком, который её знать не хочет? Так она не хочет его знать тоже. К тому же, у него достаточно большая жилплощадь, при желании они могут вообще не встречаться.

Кажется, она говорила все это вслух. Потому что у отца странно заблестели глаза, и он сказал:

- Я горжусь тобой, девочка. Очень. И... прости.

Неожиданно было услышать это. Лиза уставилась на мужчину.

- Мне есть много чего рассказать тебе. Тогда ты поймешь... Но это после. А сейчас иди и постарайся как следует выспаться. Завтра у тебя будет трудный день.

***

Выспаться. Это было очень непросто - заставить себя заснуть перед собственной свадьбой. Столько нервов, волнение. С вечера Лиза немного посидела с горничной Машей.

Вроде как девичник. Разложили на столике пирожные, разлили по бокалам шампанское. Маша искренне восхищалась платьем и всей остальной свадебной лабудой. Но все-таки белое платье, оно какое-то для девушек волшебное. Смеялась. А Лизе пирожные в глотку не лезли, и шампанское она смогла пригубить только.

И да, платье было очень красивое. И все остальное тоже. Наверное.

Потом Маша ушла, а она еще долго сидела, уставившись на кипенно-белую пену кружев своего подвенечного платья.

К этому надо привыкнуть. И отнестись как к работе.

Но что бы она там себе ни говорила, она же, черт побери, невеста!

И кто скажет, что накануне свадьбы невеста не станет думать о женихе, тот солжет.

Вот и она, вместо того, чтобы сейчас десятый сон видеть, сидела и представляла его. Восстанавливая мысленно облик в деталях таким, как он ей запомнился. Недоступным, заносчивым, властным, с тяжелым взглядом ярких синих глаз. Таким может быть крупный хищник. Красивый и опасный, и любоваться им желательно из безопасного места через решетку, а не жить в одной квартире.

Думать о нем в таком разрезе было совершенно лишнее.

Она потушила свет, забралась в постель и заставила себя постараться заснуть.

Завтра чуть свет начнут её причесывать-одевать, потом вообще все закрутится. Да и что она испереживалась? Сменит одно малоприятное место проживания на другое. Какая разница? Там во всяком случае не будет милых родственников.

В конце концов, пришел сон, а потом за ним и утро с его хлопотами.

Пошел отсчет, день свадьбы начался.

Сын Сашка прилетел вчера. Опять вырос.

Каждый раз после очередного периода, когда они некоторое время не виделись, Марк с радостью и удивлением замечал, насколько тот изменился. Вот и сейчас перед ним стоял красивый рослый парень с такими же как у него синими глазами и темными волосами, юношески стройный, с первым пушком на щеках. Но прическа... Категорически не понимал, как можно носить такое на голове.

Мальчишка поздравил его с тем, что тот на старости лет решил осчастливить его молоденькой мачехой. Паяц. Не объяснять же ему, что этот брак просто сделка, а спать с девчонкой он не собирается. Конечно, слегка царапнуло, потому что будущая жена всего на четыре года старше его сына. Он что, старый? Какого х***? Марк вовсе не чувствовал себя старым. Намылить ему шею у него сил всегда хватит. О чем и намекнул засранцу.

Марк был очень рад встрече с сыном, но, к сожалению, холостяцкая жизнь накладывает определенный отпечаток, и виделись они редко. Реже, чем хотелось бы.

- Кажется, есть шанс, что соберется вся семья, - пошутил пацан и спросил: - Дядька здесь?

- Нет, не смог вырваться, - ответил сыну Марк.

- Жаль.

- Ага, жаль.

Самому вдвойне неприятно было, что не приехал Андрей. И без того в сто лет раз видятся, мог бы и оторваться от своих занятий и найти время, чтобы приехать на свадьбу брата.

Однако все это осталось в дне вчерашнем.

***

А сегодня было уже два часа пополудни, и он, напряженный и нервный, ехал на собственную свадьбу. И, черт бы его побрал, если он не испытывал истерического желания содрать с себя дурацкую черную бабочку и этот костюм и повернуть обратно.

Мандраж. Как будто совал голову в петлю. Марк нервно сглотнул, глядя на свои подрагивающие кулаки. Это нормально. Его состояние нормально.

Да, есть ощущение опасности, будто продирается сквозь лес, полный чудовищ. Они дышат в спину, вот-вот вопьются в затылок, но он должен взять свой приз. Еще немного. И он его возьмет.

Смотрел в окно, а мысли одолевали. Мысли…

Однако сейчас все разом отошло на второй план, потому что его кортеж въезжал в ворота Серовского особняка, и Марка накрыло и взбодрило волной каких-то новых чувств, растворивших в себе этот его затаенный страх. Столько глаз сейчас на него смотрело, алчных, голодных до сплетен, безжалостных. Ждут, разинув пасти.

Не дождутся. Он даст им только ту пищу, которую посчитает нужным.

Сейчас лицо Марка было замкнуто и выражало только сдержанный интерес к происходящему. Негоже жениху глядеть букой, в конце концов, он главное действующее лицо в этом фарсе. Повел шеей, скользя взглядом по толпе гостей и журналистов, и зло усмехнулся в душе.

Ёпт! Собрались как на поминки! Жрать.

А них***, он никому такого удовольствия давать не собирался. Потому, выходя из лимузина, Марк уже был тем, кого они привыкли видеть всегда. Блестящий, уверенный в себе деловой мужчина. В меру красивый, потому что мужик уже красив, если он хоть чуть-чуть лучше обезьяны, сексуальный, он видел, улавливал, ощущал, как его облизывали жадные женские взгляды.

А это... Это, бл***, его свадьба.

***

На лужайке перед особняком специально для этого мероприятия был сооружен большой павильон. Весь белый, изящный, кругом цветы, молочно-белые занавеси. Неплохо расстарался для дочки Серов. Разумеется, Марк тоже вложился в свадьбу, но здесь, на своей территории старик пожелал все сделать сам.

Все это отмечалось на ходу.

Пока шел, пожимая руки и раздавая сдержанные улыбки. И как ни старался Марк, лица смазывались. Волнение. Волнение, мать его. Волнение.

Церемония бракосочетания должна была пройти прямо здесь.

И здесь же потом праздник.

Праздник, мать его… Марк стоял рядом со старым чертом Серовым и потихоньку оглядывался. Тот растекался, вспоминая его отца и молодые годы, Марк кивал, надо было изображать вовлеченность и участие. С кем-то говорил, кому-то улыбался.

Погода выдалась теплая, солнечная, но уже не так жарко, мягкий сентябрь. Хорошо, что не приходится потеть в этом дурацком черном костюме. Но ладони все равно норовили взмокнуть, а элегантный галстук-бабочка натирал кадык и сдавливал горло.

Когда, мать его? Когда уже появится эта невеста?

Начать все и закончить.

Но ожидание затягивалось, и в какой-то момент его стала крыть досада. Марк прищурился, стараясь не выдать своего состояния, и стал искать взглядом сына, он потерял его из виду, как только приехал. Отвлекся на миг от шума, от всей этой суеты.

И в этот момент случилось многое.

Утро началось для Лизы не прямо чуть свет, ей дали поспать. Умывалась, глядя на себя, и только вздохнуть и оставалось. Хороша, нечего сказать, глаза, припухшие со сна. На щеке и шее красные следы от покрывала. Отлежала все, что могла. А что удивляться, вчера легла поздно, и вид теперь был помятый.

Однако все эти разглядывания себя и внутренние монологи – они ведь только для того, чтобы не думать о предстоящем. Уловка мозга, выстраивающего перед проблемой ментальные частоколы. И это работало, как ни странно.

Поэтому был контрастный душ, освежающая маска и плотный горячий завтрак, который ей по поручению отца принесла Маша. А потом она надолго угодила в руки стилистов. Иногда Лизе казалось, что она засыпает, потому что ничего не видела в зеркале, напротив которого сидела, иногда у нее действительно закрывались глаза. Своеобразная реакция организма на стресс.

После этого надевали платье. Она его примеряла два раза, но только сейчас ощущала по-настоящему. Сразу почему-то перехватило горло. Вроде бы, недавно еще сидела, не реагируя на внешние раздражители, как муха, впавшая в спячку, а теперь снова нахлынуло волнение, кровь застучала где-то в ушах. Смотрела на себя, и видела какую-то другую, очень красивую девушку. Гладкая, матово светящаяся кожа в вырезе корсажа и эти морозные кружева… Слишком красиво. Это была не она.