Пряничные туфельки (СИ) - Сапункова Наталья - Страница 54

Она шла вдоль ряда и пробовала творог, молочницы протягивали ложки со своим товаром, она осторожно брала пальцами понемногу и пробовала, и всё было вроде бы не то…

– Вам, я вижу, нравится этот сыр, эсса. Возьмёте головку или или две?

Ринна в изумлении посмотрела на торговку, потом на кусочек сыра в своей руке. И вкус во рту у неё был солёный, острый. Она пробовала сыр! Творожный ряд давно закончился, она не помнила, как оказалась среди твёрдых сыров.

– Эсса Ринна! – к ней пробирался рассерженный Ивар, – что за шутки? Зачем вы ушли?

Она была растеряна, сбита с толку. Какие шутки, даже не собиралась! Но сыр был вкусный, и почему бы не приготовить с ним пирог?

– Дайте две головки! – сказала она торговке и холодно взглянула на Ивара, – вы же меня охраняете, эсс? Вот и не зевайте.

– Вы выбрали творог, эсса? – подбежала Эльза.

– Купи сама, я тебе доверяю, – она передала девушке кошелёк.

Опять пробовать и выбирать ей совершенно, просто до отвращения не хотелось. Она вдруг почувствовала себя такой уставшей, и хотелось что-то ударить, разбить! Что получается, она забылась, идя по рынку? Какая ерунда. Видимо, дело в усталости последних дней, надо отдохнуть и выспаться, завтра они открываются!

– Всё хорошо, леди? – тихонько спросил Ивар, поддержав её за локоть, она кивнула и улыбнулась.

Ивар не насмешничал, был заботлив и обеспокоен – может, он такой и есть на самом деле, а остальное лишь его маска? Она просто так ему улыбнулась, но Эльза оглянулась на них с ревнивым негодованием. Ринна подумала, что ещё один такой взгляд – и она рассчитает Эльзу, невзирая на недовольство старика Дука. Не хватало ещё терпеть на своей кухне ревнивых кухарок.

Глава 12. Хозяйка кондитерской

Кондитерскую открыли. Был выходной день, прохладный и солнечный. Сюрпризом от Рика стал настоящий оркестр: с утра музыканты расположились на мостовой у дверей булочной, и мимо теперь не проходил вообще никто, Оркестр на этой тихой улице сам по себе стал событием. Одна мелодия сменялась другой, соперничая с мелодией ароматов, о которой позаботилась Ринна.

Уже с утра не хватало столиков, стремительно таяли запасы выпечки, было шумно и весело, и ещё музыка! Как ни странно, Ринна действительно ещё никогда не была настолько счастлива. Конечно, за все неполные двадцать три года, которые она прожила как дочь графа и одна из знатнейших девушек королевства, моментов радости набиралось немало, но впервые она делала нечто настолько необычное! Она заново создавала свою жизнь и богатство. Строила свой дворец! Из пряничного теста? Да-да, не забыть приготовить и пряничное тесто! Пусть оно постоит не три месяца, а дней семь – по правде говоря, и этого достаточно, чтобы пряники получились вкусными. И так жаль, что скоро всё это придется бросить! Просто рвать по живому. Она потеряла Ленгар и свой маленький замок, и потеряет эту кондитерскую. И всё равно, ощущения невосполнимой потери, кромешной тьмы впереди – уже не было. Потому что теперь она точно знала, что у неё может быть и другой «пряничный дворец».

– То улыбаешься, то хмуришься. О чем думаешь, кошка? – Рик поцеловал её в нос.

– Я тебя люблю, Рик Кан!

Управляющий эсс Дук сунулся было в конторку за кухней, но, увидев, что хозяйка и её муж самозабвенно целуются, тут же выскочил и притворил за собой дверь. Он знал, что у этих двоих медовый месяц, так что пусть их, дело молодое. Хозяйкой, эссой Ринной, старик откровенно любовался – такая ладная, милая, не сварливая, готовит дивно, и точно колдует понемногу, хоть и уверяет, что не колдунья. Такую бы да за любого из сыновей! Понятно, что жила она в довольстве и не ко всем делам приучена, но ничего, обломалась бы со временем. Замуж так поздно вышла – почему? Бесприданница, должно быть – это, конечно, не хорошо. Зато муж достался не бедняк – хорошо. Деньгами сорит, жену балует. Обещал, что уедут и налаженное дело ему оставят – и повезло ведь на старости лет. Так что пусть целуются на здоровье.

– Рик, почему мне так часто кажется, что ты хочешь мне что-то сказать? – шепнула Ринна мужу.

Щеки горели, губы опухли. Надо немного подождать, прежде чем возвращаться в зал или на кухню.

– А я и хочу. Но все время откладываю. Немного боюсь.

– Так-так, – она обвила руками его шею. – Может, тогда просто скажи?

– Нет, всё узнаешь, когда мы уедем из Лаверри.

У него была ямочка только на одной щеке, когда он улыбался, а в разноцветных ресницах запуталось солнце.

– Это плохое? Хорошее? Важное?

– Не знаю. Зависит от того, как ты отнесёшься.

– Это будет о том, как мы станем жить в цирке твоих родителей?

Рик кивнул в ответ.

– Тогда можешь не спешить, – великодушно разрешила она. – Я люблю то, что имею сейчас, и не хочу думать о том, что будет.

– Тогда хорошо, – серьезно согласился он, – я тоже люблю то, что имею сейчас.

– Просто пообещай, что будет не хуже, – вдруг попросила она. – И ты, может быть, поможешь мне открыть ещё одну кондитерскую?

– Хуже не будет, – уверенно пообещал он, – знаешь, моя бабушка заправляет огромной кухней. Ты ей понравишься, и она позволит тебе всё, что захочешь. А насчет кондитерской – тоже что-нибудь придумаем.

– Твоя бабушка не циркачка? – удивилась Ринна.

Все-таки она мало знала про циркачей. Столько у них непонятного и даже странного! И хорошо бы расспросить Рика про бабушку, но уговор есть уговор. Ничего, это никуда не денется.

– Да как сказать. В её-то преклонные годы, сама понимаешь… – вздохнул он.

Это был суматошный и счастливый день, следующие оказались более спокойными, но Ринна всё равно была всем довольна.  Пока не случилось кое-что неожиданное…

Рик и Ивар с утра отлучились куда-то в город, и тут как раз одна из подавальщиц передала Ринне, что её спрашивают. Да-да, именно её, эссу Кан, хозяйку. Кому-то потребовалась целая корзина пирожных.

За столиком её дожидался незнакомец.

– Добрый день, эсса Кан, – он с готовностью выложил на стол несколько золотых, – я хочу сделать большой заказ, вот, – он посмотрел многозначительно.

Она сразу узнала голос. Это был Вернан Сейри, изменившийся, с бородкой, усами и бакенбардами. Надо сказать, растительность на лице меняет мужчин до неузнаваемости. А охранник играл в кости сам с собой в противоположном углу. Он, конечно, не узнает Вернана, даже если видел его в Раби. Она постаралась скрыть удивление. Вернан выразительно ей подмигивал.

– Я хочу сделать подарок жене, эсса. Мы можем это обсудить?

Сначала она растерялась. Но – это же Вернан! Опасаться Вернана точно не следовало, что бы там ни думали об этом Рик с его братцем.

– Поговорить, эсса. Порожные… – тот смотрел умоляюще.

– Пойдёмте, – решила она. – Обсудим. Может быть, вам больше подойдёт торт, эсс?

Охранник проводил их взглядом, но, видно, не нашёл, к чему придраться.

В конторке Ринна показала Вернану на стул, а дверь оставила приоткрытой – так никто не подойдёт незамеченным.

– Леди Ринна, доверьтесь мне, умоляю, – тихо заговорил он. – Вы в опасности. Человек, с которым вы живёте – вы ведь ничего не знаете о нём! Я хочу вас увезти. Не бойтесь, я ни на что не претендую. Лучше бы ваш брак так и оставался ложным, но что теперь поделать! Мы уедем, скроемся, со временем все уладится. Ринна, вы просто должны мне поверить!

Она никак такого не ожидала. Сказала:

– Вернан, не надо говорить загадками. Если просите о доверии, то объясните, в чём дело.

– Всё объяснить? – он нервно дёрнул плечом, – я не могу, леди Ринна. Просто не могу. Но речь о наследстве вашего отца. О том, секретном наследстве. Да, я знаю, что оно есть. И брак с вами – ключ к некоей заветной дверке! Вы помните об этом? И неужели вы думаете, что эти циркачи случайно оказались там, в Ленгаре, и не позволили мне даже приблизиться к вам?

Ринна почувствовала холод на висках. Да, верно, она никогда не задавала себе такие вопросы. Даже в голову не приходило. Разве венчание у Пламени оставляет место недоверию? Пламя одобрило брак. И она так счастлива теперь!