Вдали от суеты (ЛП) - Аделер Макс - Страница 68

   Вот история о трагическом событии, которому я был свидетелем и которое произвело сильное впечатление на наше общество. Тетка Бесси Магрудер жила в Салеме; а поскольку она никогда не видела Боба, то на прошлой неделе пригласила племянницу посетить ее вместе со своим избранником, а также просила передать приглашение нам и старшим Магрудерам приехать в то же время на обед. Когда судно, следующее вверх по реке, прибыло в Нью-Кастл, все мы взошли на его борт. Когда оно отчалило, Боб и Бесси отделились, а мы прекрасно провели время в разговорах на различные темы. В Делавэр-сити мы вышли из каюты, посмотреть на людей, спускающихся и поднимающихся по трапу. К нашему удивлению и досаде, среди них оказался лейтенант Смайли. В напирающей толпе кто-то грубо толкнул его; он разразился проклятиями и попытался ударить обидчика. Промахнулся, и почти упал, если бы кто-то из членов команды не поймал его. Мы увидели, что Смайли сильно пьян.

   Я увидел Боба, смотрящего на лейтенанта. Его лицо покраснело от негодования, когда он вспомнил, как поступил с ним Смайли, и выглядел так, будто намеревается доставить себе удовольствие учинить последнему хорошенькую трепку. Но у него не было такой возможности, поскольку Бесси крепко держала его а руку, словно побаиваясь, что он может поддаться овладевшим им чувством мести, а также того, что Смайли, обнаружив их присутствие, может устроить какой-нибудь скандал. Ее последнее опасение сбылось; пролетая мимо, он нас узнал; но, не смотря на состоянии сильнейшего опьянения, казалось, почувствовал стыд за свое нынешнее состояние и гнусность, совершенную по отношению к нам прежде. Он ушел на другую сторону судна и скрылся с глаз.

   Когда судно покинуло причал, вышло в бухту и проплывало мимо крепости, мы гуляли по нижней палубе, осматривая пейзаж и снующие повсюду лодки. Никто из нас не думал о Смайли, даже о том, что он находится где-то неподалеку. Мы постарались забыть о сцене, свидетелями которой стали недавно, и говорили о совершенно посторонних вещах. Когда я, моя жена и Магрудеры стояли, облокотившись о поручни, Боб и Бесси показались из каюты; Боб не успел сказать ни слова, когда к трапу, торопливым и неуверенным шагом проследовал человек. Это был Смайли. До этого он скрывался за одной из шлюпбалок, надвинув на глаза шляпу. Дверца, открывавшаяся на трап, когда тот был переброшен с палубы на причал, свободно перемещалась туда-сюда. В тот момент она закрылась. Смайли на мгновение остановился возле нее, сжав руки в кулаки; затем распахнул наружу и бросился в море.

   Крик ужаса одновременно вырвался из многих уст тех, кто видел, как он прыгнул за борт, в одно мгновение по всему пароходу раздались крики о помощи. Никто из нас еще не успел прийти в себя от испытанного шока, когда Смайли показался на поверхности воды далеко от парохода с таким ужасным воплем, полным агонии и отчаяния, что кровь застыла в жилах услышавших его, взмахнул руками и снова исчез под водой. Мгновение спустя, Боб скинул свой плащ и, прежде чем я смог удержать его, прыгнул за борт. Вынырнув, он поплыл в том направлении, где совсем недавно был замечен Смайли.

   Бесси склонилась на руки отца, едва не теряя сознание, лицо миссис Аделер было белым от ужаса. В следующее мгновение пароход остановился, была предпринята попытка спустить спасательную шлюпку. Это требовало времени, а между тем Боб, бывший первоклассным пловцом, уверенно рассекал волны. Я подумал тогда, что Смайли никогда уже больше не вынырнет. Матросы спускались в шлюпку, я увидел, что Боб развернулся и тяжело гребет в направлении парохода. Он находился от нас довольно далеко, поскольку, прежде чем остановиться, судно отдалилось на значительное расстояние. Находившиеся в шлюпке предпринимали отчаянные усилия, чтобы успеть к нему, а он, казалось, уже не в состоянии держаться на воде; стоя на корме, я с ужасом наблюдал за ними и видел, что его положение ухудшается с каждым мгновением. Было очень тяжело плыть одетым, преодолевая волнение моря. Мы находились в сотне ярдов от него, когда он скрылся под водой; я почувствовал, что сердце у меня оборвалось.

   Но когда мы добрались до места, один из мужчин, перегнувшийся через борт шлюпки, вскрикнул; он изо всех сил удерживал и тянул к себе голову и плечи молодого человека. Еще мгновение, и он оказался в шлюпке, но в бессознательном состоянии. Как только шлюпка вернулась на пароход, мы принялись растирать его руки и виски, стремясь вернуть к жизни, и, как нам казалось, частично в этом преуспели.

   Мы перенесли его в каюту, уложили на кровать и предоставили в лучшие руки, нежели наши. Миссис Магрудер проявила тогда все свое медицинское искусство. Она заботилась о бедняге с поистине материнской нежностью, столь же достойной восхищения, как и ее искусство. Он быстро пришел в себя; и, хотя сильно страдал, казалось, он возвращается к жизни прямо на глазах. Он даже покраснел, не смотря на свою слабость, когда услышал, какими похвалами осыпали его за отважный поступок; мы радовались за него, но еще большую радость доставляла нам мысль о том, что он ответил своему врагу не местью, но актом возвышенного самопожертвования.

   Когда мы приблизились к конечной цели нашего путешествия, он полностью пришел в сознание; мы вывели его с парохода и посадили в карету, среди любящих его людей, и только теперь содрогнулись, подумав о том, что несчастный человек, сотворивший нам столько зла, уносится стремительным течением в море, которое станет для него могилою.

   Глава XXIII. Питман в роли политика. -- Он избирается в законодательный орган. -- Посвященная ему серенада, и что из этого вышло. -- Я и политика. -- История моего первого политического выступления. -- Моя поездка в Довер. -- Таинственный человек, не произнесший ни слова. -- Митинг. -- Позорное бегство.

   Некоторые друзья судьи Питмана побудили его, как раз накануне последних выборов, позволить им выдвинуть его кандидатуру в законодательный орган штата и, соответственно, он был представлен народонаселению в этом качестве. Конечно, его избрали кандидатом вовсе не из-за его пригодности к должности. Руководители партии знали его как популярного человека; а поскольку успех партии - это единственное, что их заботило, они выбрали судью Питмана именно в качестве того, кто должен обеспечить им требуемый результат. Не могу сказать, чтобы я не одобрял этого выбора. По какой-то неведомой причине, по-видимому, совершенно невозможно для американских граждан, проживающих в Средних штатах, найти среди себя образованных и умных людей, готовых представлять их в законодательных органах. Поскольку эти органы состоят по большей части из людей, чья цель состоит исключительно в обеспечении личного благосостояния.

   Они становятся законодателями по той простой причине, что это позволяет им шантажировать железнодорожные компании и получать взятки от людей, которые хотят, чтобы они проголосовали за принятие тех законов, которые позволили бы последним набивать свои карманы. Они обладают инстинктами и принципами карманника, но их амбиции несравнимы. Они не воруют носовые платки и часы, поскольку могут стянуть баснословные суммы денег из государственной казны и вытянуть у злодеев, стремящихся оформить свои грязные намерения под видом закона. Им известно достаточно, чтобы быть, при поддержке партийных боссов, избранными, чтобы разрабатывать новые ловкие ходы, приводящие их в законодательные органы; но другими, гораздо более желательными для законодателя качествами, они, увы, не обладают. Они занимают важнейшие посты в республиканских органах власти, не имея понятия о том, что такое республика; они принимают законы для общества, не имея понятия о том, что такое закон и ни малейшего о нуждах и потребностях людей, в интересах которых якобы действуют. Средний американский законодатель, как правило, невежествен и нечестен. Судья Питман невежествен, но, по крайней мере, честен; и поскольку его избрание обеспечивало хотя бы половину из качеств, необходимых законодателю, я поддерживал его избрание.