Спору нет! (СИ) - Волкова Светлана - Страница 49

И сейчас, вчитываясь в каждое слово, Денис точно знал, что они победили. И отец абсолютно прав. Только первая и последняя страницы распечатаны на одном принтере, а остальные листы на другом и значительно позже.

«Сегодня закончится этот страшный суд, и я улечу к Нине,– словно о несбыточной мечте, подумал Цесаркин и затосковал. Весь месяц она снилась ему, и он просыпался, поначалу спросонья ища ее в пустой кровати. И вспоминая, где находится, мысленно негодовал, точно зная, что застрял здесь надолго. – Герда от радости, наверное, напрудит в коридоре, – усмехнулся он про себя, понимая, что соскучился и по собаке. – Хорошо, что Нина рядом с ней, не так тоскливо. Да еще и Фиби-Буффе рядом», – про себя усмехнулся Денис и уже хотел мысленно обругать Нинину собачонку недособакой или лающей крысой, как внезапно осознал, что ему не терпится увидеть и это мохнатое недоразумение.

«Моя семья, – улыбнулся он про себя. – Странно, что я никогда так не скучал по матери или по брату. Неговоря уже об отце или деде Ване», – Цесаркин почувствовал немой укор совести и, вернувшись домой, с порога заявил:

– Поехали со мной, папа. Мы с Ниной купим дом, а ты можешь поселиться в той маленькой квартирке на Московской. Для одного человека она в самый раз. Восстановим перегородку между нашей и дедовой квартирой и готово! Как тебе идея?

– Не могу, – горько отмахнулся отец. – Мы тут с Катей жили. Каждая безделушка о ней напоминает. И на кладбище я раз в месяц наведываюсь…– Он поморщился, словно от боли, и перевел разговор, слишком радостно воскликнув: – Если мы выиграем суд, я тебя веду в ресторан!

– Заметано, – улыбнулся Денис. – Заодно и расскажешь, как умудрился попасть в сети к прожженным аферистам.

– Так Севка порекомендовал к ним обратиться. Сказал, что процент ниже, чем в банке. И вообще, свои люди…

– А куда делся мой единокровный брат после этих рекомендаций? – сардонически заметил Денис, да еще бровь приподнял.

– С девушкой в Тайланд укатил, – хмыкнул отец.

– Странно, – пробурчал Цесаркин себе под нос.

– Думаешь, он причастен? – осторожно поинтересовался отец.

– Да не знаю, пап! – отмахнулся Денис. – Те же фаберже, только в профиль! Узнаешь истину, а что толку?

– То-то и оно, – поддакнул отец. – Только ты это… не лезь глубоко. Уважай память предков. Не стоит копошиться в их секретах. Не твое это дело.

– Может, ты и прав, – хмыкнул Денис. – Но я хочу жить с любимой женщиной и точно знать, что мои родственники приняли ее. Пока я не докопаюсь до истины, об этом не может быть и речи.

– Пожалеешь, – предостерег отец.

– Ладно, не будем ссориться, – примирительно предложил Денис. – Нам в суд только через два часа. Пойду прогуляюсь.

Он снова оказался на улице и, чувствуя себя неприкаянным, потащился в близлежащую торговую галерею, где бойкие продавцы втюхивали наивным гражданам товары с али-экспресса. Цесаркин, чтобы скоротать время, лениво глазел по сторонам. Он не собирался ничего покупать, пока не заметил в витрине маленькую пудреницу с тучной золотой жабой, примостившейся на крышке. Зеленые глаза чудовища отливали стеклянным блеском, а зажатый в лапах красный цветок из эмали и стразики, приклеенные по периметру, придавали безделушке аляповатый вид.

Денис усмехнулся про себя, борясь с желанием сфотографировать этот ужас и отправить Нине. Просто так, для смеха. Но продавец, толстый одышливый парень, тут же оказавшийся рядом, принялся нахваливать товар:

– Хороший телефон, – со знанием дела заметил он. – Без особых наворотов.

– Телефон? – изумился Денис.

– Ну да, – кивнул продавец и кинулся демонстрировать товар лицом. Он раскрыл крышку, и Денис увидел маленькие кнопочки и экран.

– И как кулон носить можно. Я один жене оставил. Вот смотрите! – продавец вдел в пазы обычный черный шнурок, и пудреница, то есть телефон, превратился в кулон.

– Волшебство, – хмыкнул Цесаркин и решил: – Давайте один, жене подарю. – И мысленно аж замер от восторга.

«Нина – моя жена!»

Забрав пакет с незатейливым подарком, Денис покосился на часы.

«Дома должно быть около восьми вечера. Нужно позвонить Нине».

Он только полез в карман куртки, как телефон отозвался веселой трелью эсэмэски.

Цесаркин беззаботно открыл сообщение, втайне надеясь, что Нина внесла задаток за ресторан, но, прочитав, моментально почувствовал, как земля уходит из-под ног. Он остановился посреди людной галереи и снова пробежал глазами текст.

«Ветеринарная клиника «Айболит», десять тысяч рублей».

– Что случилось? – быстро поинтересовался у Нины в вацапе.

– Какие-то негодяи прострелили ухо Герде. Сейчас зашивают. Приедем домой, я напишу, – тут же откликнулась она.

– Как вы доберетесь домой? – напечатал Денис. – Давай я попрошу брата вас забрать.

– Он меня придушит дорогой, – грустный смайл. – Не волнуйся, я уже позвонила Ломакину. Он сейчас на Московской и скоро приедет.

– Как Герда?

– Скулит. Я сейчас включу видеозвонок, поддержи ее, пожалуйста!

Увидев на узком экране свою любимицу, Цесаркин чуть не зарычал от отчаяния. Свежий шов, соединивший порванное ухо, елизаветинский воротник и глаза, полные вселенского горя.

– Герда, девочка, – тихо позвал Денис, стараясь быстрее выйти на улицу. – Держись, милая!

Собака, одурманенная наркозом и болью, повела глазами в одну сторону, а потом в другую, силясь найти пропавшего хозяина.

Денис увидел, как рука Нины прошла по спине, успокаивая его собаку, а потом любимая женщина наклонила лицо прямо к морде и что-то нежно зашептала, указывая на экран телефона:

 – Вот он, смотри, Герда.

Цесаркин мог поклясться, что увидел, как его собака воспрянула духом, и позвал снова:

– Герда!

Собачий взгляд стал осмысленней.

«Где ты, хозяин? Почему я вижу тебя только в маленькой коробочке? Как ты умудрился туда попасть? Возвращайся скорее».

– Возвращайся скорее, Денис, – повторила вслед за Гердой Нина. – Нам очень плохо без тебя.

Где-то в стороне послышался шум и какой-то мужчина громко позвал:

– Нина?

Тотчас в комнату заглянул Ломакин. Помахал по-свойски в камеру и, подхватив на руки Герду, направился к выходу.

– Привет, Цесаркин, – добродушно бросил он, удаляясь из кадра.

 – Я позвоню из дома, – поспешно пробормотала Нина.

– Я буду в суде, – поморщился Денис. – Через час последнее заседание. А потом прилечу первым же рейсом. Я люблю тебя!

– Я люблю тебя, – прошептала Нина в ответ.

Она выскочила на холодную улицу вслед за Ломакиным, аккуратно укладывающего Герду на заднее сиденье своего Рэнджа.

– Садись уже, – хмыкнул Мишка, заботливо пристегивая вокруг собаки ремни безопасности. – Твой гусь лапчатый когда вернется? – глянув искоса, поинтересовался он.

– Завтра, – недовольно пробурчала Нина. – Тома опять сердиться на меня станет.

– Ей полезно, – рыкнул Ломакин и, поддав газу, вылетел на проспект.

Двое парней, сидевших на лавке возле «Айболита», проводили джип Ломакина с любопытством.

– Мужик этот все время около нее трется, – хмыкнул один.

– Он никакой угрозы не представляет и сопротивления не окажет. Обычный хомяк, – поморщился другой.

– Шеф придумал отличную комбинацию, – пробормотал первый.

– Да, – задумчиво протянул второй. – Нужно уже что-то решать с этой девкой. Время работает против нас.

– Главное, в этот раз не облажаться!

Для прощального ужина отец выбрал грузинский ресторан. Денис не возражал, только предупредил, что из ресторана сразу поедет в аэропорт.

– А я думал, ты еще пару дней погостишь, – опечалился отец.

Пришлось поведать ему про погромы и покушение на Герду.

– Никак не пойму, кто за этим стоит, – раздраженно заметил Денис. – Сначала грешил на Коську, но бро только машину ей по доброте душевной испортил, а к погромам не причастен.