Чертоги демонов (СИ) - Кири Кирико - Страница 39

Поэтому, наступив своей гордости на горло, как она уже делала сто раз за последние несколько дней, Миланье вновь потянулась к нему и взяла его руку. Грубую, большую, пусть и не такую как у Роро.

- Прости меня за лицо и руку, пожалуйста. Я не хотела. Не злись на меня, а то мне грустно.

- Как твоя грусть должна волновать меня? – поинтересовался холодно Кент.

- Тебе тоже будет грустно.

- Вали отсюда, мелкая.

- Ты же меня простишь? – Миланье использовала все свои ресурсы, всю свою милоту, красоту и очарование. Большие и честные, слегка влажные глаза, жалобное лицо, тихий голосок.

- Пошла. Вон.

Так, это он меня простит или нет?

- Кент… я должна была признаться, что понимаю тебя, но… ты же тоже убивал демонов… Я боялась, что ты решишь меня убить. А я хочу обратно к маме и сёстрам.

Здесь было правдой только то, что она хочет к матери и сёстрам. Не сказала она ему по другой причине — меньше знает потенциальный противник, больше шансов в случае чего у тебя самой. Здесь не было ничего плохого — Миланье и Кент были по разную сторону баррикад. И воспитанная матерью для общества, где правят сильные роды, где плетут интриги и коварные заговоры, где тебя могут каждую секунду предать и переметнуться к другим, Миланье использовала свои знания, чтоб выжить сейчас.

Ничего личного, лишь желание выжить.

А Кент… он был простым. Просто простым. Больше сказать по этому поводу ничего было нельзя. Если сравнить Миланье и Кента в плане хитрости, то это были как барашек и лисица.

- Не вижу связи между тем, что я убивал, и тем, почему ты сразу не сказала, что понимаешь меня, - грубым голосом заметил он.

- Всё равно прости, - отпустила она его руку и тихонечко вышла с мыслью: великие титаны, пусть простит меня, пожалуйста.

Кент не проводил её взглядом. Он пытался понять, насколько она демон в плане хитрости. Действительно ли ребёнок в ней говорит и чувство вины или же она хитрит. Она защищала демона, это он понял, но… не кончится ли это для него плохо?

- Дьявольское отродье… - пробормотал он, закинув оставшуюся провизию в сумку, и вышел из дома.

Там, в тени дома, на него смотрели три пары глаз.

Да уж, к такому тяжело привыкнуть… — поморщился Кент, глядя на двух девчушек, что там прятались. Одна смотрела на него со страхом, а другая… Слишком внимательно. Чересчур внимательно. И это ему не нравилось, словно смотрел на него хищник, а не маленькая девочка.

- Миланье.

- Да?! – она тут же с готовностью подскочила. На её лице было написано такое желание услужить, что Кент поморщился.

- Спроси свою новую подружку, куда ведёт эта дорога, - кивнул он туда, откуда они пришли.

Миланье быстро начала что-то спрашивать, однако ответ получила практически сразу и очень короткий.

- Она не знает, - виновато поведала Миланье то, что узнала. – Она не выходила ни разу из деревни.

- Словно меня интересовало, ходила она куда-либо или нет, - буркнул он.

- Не будь таким злобным! – возмутилась Миланье. – Улыбнись, и все к тебе потянутся!

Кент представил, как из-за улыбки к нему вся местная живность бежит, и его передёрнуло.

- Нет, спасибо, обойдусь и без этого. Собирайся, мы уходим.

- Мне нечего собирать.

- Я имел ввиду… — но тут Кент увидел, как она едва-едва скрывает свою улыбку. Миланье просто издевалась. Быть может не издевалась, а просто шутила, играла, но это было точно не вовремя. — Миланье, подойди сюда, я тебе кое-что хочу дать, - прогудел он спокойно.

И Миланье подошла. Не хватило ей жизненного опыта, чтоб понять, что её ждёт. Она по собственной глупости ожидала, что он скажет ей что-то важное или же даст покушать.

Но всё, что он ей дал, был…

Пендаль.

Миланье подпрыгнула, издав полный удивления:

- ОЙ!

Но не успела ретироваться, так как Кент поймал её за тонкий хвост. Схватил так сильно, что Миланье прострелило болью до самого затылка. Для неё хвост был одним из самых чувствительных мест: с мягкой, нежной и тонкой кожей. Это равносильно тому, что Кенту бы сжали яйца в тиски. Едва он сжал кулак, как почувствовал под пальцами хрупкие скользящие позвонки – сдави немного, и он их может вполне вывихнуть, а может и сломать.

- Отпусти-и-и-и!!! – взвизгнула Миланье. Её глаза полезли на лоб, словно ей запустили руку в другое, не менее нежное и сокровенное место. - Отпусти-отпусти-отпусти-отпусти!!! Пожалуйста!!! Хвостик!!! Что ты делаешь?!?!?!

- Миланье. Будешь издеваться и капать мне на нервы, я тебе оторву хвост, ты поняла? – тихо спросил он.

- Да-да-да! Не издеваться! Не копать нервы! – пищала Миланье на всю деревню. – Уяснила! Очень хорошо уяснила!

- Не капать на нервы, а не не копать их, - поправил Кент.

- Да, поняла! Хвост! Хвост, Кент, смилуйся! Не будь таким жестоким!!!

Едва его ладонь разжалась, как Миланье отпрыгнула метра на полтора, схватившись за хвост и едва не плача. Она аккуратно поглаживала то место, где он схватился, блестя глазами и слегка шипя.

Мой хвост… Мой хвостик… Что за чудовище! Ладно, выкручивать голову, но хвост! Где это вообще видано, чтоб так делали?! Откусить бы тебе пальцы за такое!

Её злобный взгляд стрелял в него, и Миланье даже не знала, что ответить на столь беспринципное поведение. Хвост был слишком личным, чтоб за него просто так хвататься. Для демона это было равносильно тому, чтоб засунуть руку ему в трусы. Её язык чесался ответить что-нибудь этакое острое и завуалированное, чтобы подцепить Кента.

И едва она раскрыла рот, чтоб выдать ему гневную тираду, наполненную «тяпа-тяпа-тяпа-тяпа», чтоб выразить свой протест и недовольство, как услышала едва уловимый гул. Тихий, как жужжание насекомых ночью за закрытой дверью. Оно шло откуда-то с неба, тихое, едва слышимое, но становящееся громче с каждой секундой.

Миланье приподняла голову, глядя в небо. Её уши забавно дёргались, она даже забыла про хвост, потому что было что-то в этом звуке… нехорошее. То, от чего пробегает мороз по коже и хвост встаёт дыбом.

Заметил её реакцию и Кент. Как показала практика, она улавливает присутствие других куда лучше, чем человек. Словно охотничья собака, по которой можно ориентироваться. И любая подобная такая реакция демонессы теперь вызывала у него подсознательно ожидание приближающихся событий – хороших или плохих, покажет лишь время.

- Миланье? — его голос сразу стал вкрадчивым, низким, деловым. – Миланье, ты что-то услышала?

Он стянул автомат с плеча, который до сих пор был в пыли.

- Я… слышу жужжание… - пробормотала она, глядя в небо. – Оно идёт оттуда, - пальцем она указала в сторону, откуда в прошлом слышалась канонада. – Жуки… кажется, жуки так жужжат.

Жуки жужжат? Что за ещё одна хрень к нам движется?

Кент внимательно вглядывался в ту сторону и вслушивался, сняв с плеча автомат, однако ничего не слышал. Совсем ничего. Да и кроны деревьев, высокие и густые, мешали обзору, если уж на то пошло. И ветер дул в ту сторону, куда показывала Миланье, что совсем не способствовало обнаружению угрозы.

Ничего. Тихо.

- Они всё ближе! - Миланье воскликнула это уже испуганно.

- Нам надо уйти из деревни. Сейчас же! – Кента наконец осенило, что это могло быть. Но едва сказал это, как рокот услышал уже и он сам. Оглушительный и неумолимый, но приближался, с каждой секундой становясь всё громче и громче.

Кранты. Нам кранты…

Обнадёживающая мысль скользнула в его сознании слишком спокойно, отстранённо и холодно, словно не возымела нужного действия. Вместо того, чтоб бежать, понимая, что они уже не успеют, Кент бросился к Миланье, подхватил её и одним прыжком оказался внутри одного из домиков. Благо тот находился на самой окраине и, быть может…

Смиловистится бог , и мы будем жить, — промелькнула в его голове несвойственная ему мысль. Кент никогда не был верующим, однако, как он узнал на собственном опыте, на войне атеисты — это лишь исключения из общего правила.