История очевидца иных миров (СИ) - "Bunny Munro" - Страница 74

— Нет. Только вода. Много воды. И ещё: некоторые мои вещи — их нужно забрать из нашего с Майком дома. Я вряд ли туда вернусь. Ещё нужно будет объяснить ребятам…

— Слушай, успокойся. Ты забываешь, кто здесь главный. Все вопросы я разрулю, шмотки твои перевезу. Ещё что?

— Да всё, пожалуй. — Крейван начал стягивать куртку.

— Ещё секунду. — Бреннан легко коснулся плеча безликого. — Давай все же выпьем за удачу. Если это, конечно, не помешает процессу метаморфозы?

— Нет, отчего же. — Крейван взял большой, но хрупкий с виду бокал, и посмотрел сквозь него на лампу, дававшую неяркий мягкий желтоватый свет.

— Армянский коньяк. Хорошая вещь. Хотя я пью только в особых случаях, таких, как сегодня, держу две-три бутылки про запас. Лёгкое питье, самое то для приведения мыслей в порядок.

Он поднял бокал:

— За скорое знакомство, безликий гость!

— За то, чему предопределено случиться.

Отставив бокал и ощущая на языке лёгкий привкус фруктов и каких-то специй, Фланахэн продолжил раздеваться. Уже забираясь на стол, лакированная поверхность которого ощутимо холодила кожу, Крейван спросил:

— Ты уверен, что хочешь смотреть? Зрелище-то не из приятных. Я, например, ни разу в жизни не видел, как это происходит. Некоторые безликие разобращаются перед зеркалом, немногие наблюдают за тем, как это делают другие. И то, и другое у нас считается извращением.

— Плевать, я не боюсь прослыть извращенцем у безликих. К тому же, не забывай — я же простолюдин, так? А значит, ваши нравственные правила на меня не распространяются. Такова природа моей простолюдинской натуры.

— Тогда пеняй на себя. — Крейван уже лежал, успокаиваясь и расслабляя один мускул за другим.

***

Десятью или пятнадцатью минутами позднее, Бреннан помог Крейвану спуститься со стола и набросил на содрогающиеся от холода и усталости плечи толстое одеяло. Лицо Старшего партнера, хотя и было необычайно бледным, в глазах светились не испуг и брезгливость, но удивление и что-то похожее на помесь уважения и зависти. По дороге в гостевую комнату, Фланахэн пытался говорить что-то хриплым и слабым голосом, но Бреннан попытку эту жёстко пресёк:

— Если надо — здесь душ. Вот туалет. Насчёт остального, я уже сказал: не беспокойся. А разговоры будут потом. Отдыхай, Крейван Фланахэн.

12/22/2013

Интересно, существует ли настоящая свобода? Мне иногда кажется, свобода — это понятие, внедрённое мыслителями разных эпох в умы простолюдинов, дабы последним было за что держаться во тьме повседневности. На Земле словом "свобода" принято разбрасываться, даже не отдавая себе отчёт в сказанном. Свобода вероисповедания. Свобода слова. Демократические свободы. Свобода половой идентификации. Свобода быть свободным. Свобода-свобода-свобода. Самые отвратительные деяния здесь оправдываются той или иной свободой. Тысячи людей умирают за свободу или во имя её. Миллионы пожинают плоды борьбы за свободу, погрязнув в нищете, умирая от голода, ограбленные и выброшенные на улицы. Революции, религиозные войны, репрессии и силовое принуждение к миру — всё должно приноситься на твердокаменный алтарь иллюзорной свободы. Воистину свободен может быть только мёртвый. Не знаю, высказывал ли кто такое мнение, наверняка да — в этом мире так много умных людей, выдающих на-гора сотни красивых изречений. До вчерашнего утра я считал утверждение это вполне соответствующим истине. Но тогда я проснулся, чувствуя себя абсолютно свободным. Свободным от обузы, носимой вот уже более трех недель, почти с самого своего появления под солнцем здешнего мира.

Личность Уильяма Маккуина казалась слабой и не инициативной. Она взбрыкнула, когда я опустошал тайники со "льдом", но и только. Она остро отреагировала на проклятья Энн Флауэрс — эта девушка была дорога не только моему сердцу. В остальное время матрица безропотно делилась нужной информацией, опытом и умениями, лишь изредка позволяя себе выйти на передний план. Как выяснилось позавчера вечером, когда я лежал на столе Дилана, способности личности Маккуина были мною сильно недооценены. Матрица настолько крепко укоренилась во мне, что для того, чтобы выдрать её, потребовались почти все силы безликого, отдавшего десятилетия занятию Ремеслом. Теперь мне даже кажется, что пробудь личность Маккуина в моём теле чуть дольше — я мог бы и проиграть в борьбе за главенство над ним. Но бес с ним, с Маккуином, его телом и его матрицей. Всё ушло в никуда, безвозвратно, как уходит вообще всё в каждом из миров, созданных Творцом. Сейчас я больше озабочен тем, как отнесётся ко мне Бреннан. Я был предельно откровенен с ним, буквально вывернув наизнанку своё нутро. Но что он решил и как поступит после своих размышлений, я мог только предполагать. Меня обнадёжило радушие Старшего партнера после, но я прекрасно помнил и наведённое на себя оружие до. Так или иначе, завтра-послезавтра даст ответы на все мои вопросы. А сейчас мои силы снова иссякли, и я ложусь спать.

…

12/24/2013

…

Во время нашей утренней беседы Дилан, между делом, пояснил, что сегодня за день, и почему этому дню придаётся такое значение. Он с плохо скрываемым удовольствием провёл меня по многочисленным комнатам и продемонстрировал все эти еловые веточки-гирлянды-свечки. Уже с откровенной гордостью и чуть ли не благоговением он показал очень красивую голубую ель всю в разноцветных лентах, расписных пряниках, хрупких стеклянных санках, лесных зверях, домиках и прочее, прочее, прочее. Ель стояла в углу гостиной, а с позолоченного крючка над камином свисал здоровенный белый в красную полоску носок, такой большой, что Креван мог бы натянуть его сразу на обе ноги. Бреннан провел пальцами по ткани и нараспев произнес:

— Вот уж не знаю, что Санта Клаус принесёт маленькому Дилану в этот сочельник? Навряд ли он решит, что Дилан был хорошим мальчиком в этом году — а он им и не был. Но подарок-то он точно принесёт. И наверняка останется до утра…

Судя по слегка затуманенным глазам Бреннана, речь шла о женщине, посему из чувства деликатности тему я решил не развивать. Сказал лишь, что не могу понять, каким образом святой, несший простолюдинам Слово Учителя, оказался вдруг в санках, влекомых упряжкой оленей.

— Так, мало того, он ведь ещё и по каминам скачет — куда там твоему трубочисту! Странный образ святого вы себе создали.

Бреннан нахмурился, обозвал меня невеждой из тёмных веков, способным наговорить целую кучу неполиткорректностей зараз.

— И вообще, не влезай туда, о чём не имеешь понятия. Кстати, вечером придут ребята. Ульф, Джон, Фаррел и Нэнси.

— А-а, очередной совет?

— Да нет же — праздник у нас! Посидим, расслабимся. Главное, ни слова об Игре и обо всём, что с нею связано.

— Здорово.

— Не обессудь, ты не приглашён. Вам пока не стоит встречаться. Вот, погляди.

Дилан рассеянно похлопал по нагрудным карманам своего тёмно-синего двубортного пиджака и обнаружил искомое в кармане брюк. Протянул мне неровно сложенный вчетверо лист бумаги.

— Что это?

— А это лучше ты мне расскажи — что это?

Я развернул листок. В нижней части страницы шёл обычный текст. "Разыскивается. Ушёл и не вернулся. Последний раз видели…". А выше, с плохой, мутной фотографии на меня смотрел… я. Не я, конечно. Выглядит постарше, морщины на лице, взгляд усталый. Снимок довольно свежий, не более полугода давности — на "мне" белое поло и чёрная шляпа с узкими полями. Парень, о пропаже которого скорбела Энни Флауэрс. Креван Фланаган. Моё альтер эго в этом мире. Ушедший в мир иной. Вряд ли лучший, но мне об этом узнать, скорее всего, не доведётся.

— Что за тайна? Это мой двойник на Земле. Я думал, ты можешь сложить два и два…

— Могу. Просто интересно было, не знаешь ли — куда он задевался?

— Наверняка не скажу. На Земле его нет, это точно. Я плохо помню миг перехода, но тогда же, когда я появился на этих скалах у моря…