Реальность ПЛЮС (СИ) - Мясоедов Владимир Михайлович - Страница 19

— Зато не укусят…Если не зомби. — Среди монстров, которых удавалось заметить из окон, подавляющее большинство выглядело живыми существами. Да и массового поднятия трупов со старого кладбища почему-то не происходило. Та троица покойников, которая встретилась нам в первый день, видимо являлась не правилом, а исключением. Как и тираннозавр, что упорно продолжал ошиваться вблизи выхода из подъезда, никогда не пропадая из виду дольше чем на час. — Теперь бы еще с нижней частью что-то придумать, чтобы за ляжки не схватили. Может, как с шапкой? К первому слою крепим гвозди, второй для тепла поддеваем под издырявленный верхний…

— Бронештаны можно сделать, но не надо туда острых железяк, — запротестовала девушка, которая как оказалось, умела неплохо шить. У меня во всяком случае имелась полная уверенность, что самодельный костюм для выживания в Новокузьминске мы раньше вечера следующего дня не закончим, а справились меньше чем за сутки. — Я же когда шагаю, могу запросто задеть ногами друг об друга!

— Мда, действительно. — Все-таки ежик с его коротенькими лапками и привычкой передвигаться на четырех конечностях пузом к низу лучше приспособлен к обороне при помощи колючек, чем прямоходящий человек. — Ну ладно, будем думать…

— Думай-думай, — покивала Аня. — Только к штанам не лезь, я сама ими займусь. И твоей курткой — тоже сама, а то вчера больше исправляла последствия чужих ошибок, чем делом занималась.

— Да разве ж я против? — Хмыкнул я и пододвинул кресло к столу, на котором лежала тетрадка, куда мы с Аней записывали вчера результаты наших колдовских опытов. Правда, немного пришлось повоевать с котом, который полагал будто источнику тепла, еды и чесания за ушами надлежит уделять все свое внимание его пушистому величеству, а не каким-то там сомнительным запискам оккультиста-естествоиспытателя. Не то, чтобы информации о практической магии получилось собрать много, но кое-какие сведения у нас все-таки появились. И у меня была твердая уверенность в том, что их стоит переписать и перерисовать на другой носитель. Чтобы легче оказалось систематизировать новые данные, чтобы был запас, которым можно поделиться и чтобы покрепче запомнить уже известные сверхъественные символы. Ведь не просто же так на золотых перстнях изобразили те или иные руны в определенном порядке? Наверняка изображения, которые непонятным образом оказывали на реальность довольно заметный эффект, являются часть некой более крупной системы!

Мощность доставшихся нам волшебных предметов и количество выпиваемых ими сил напрямую зависело от числа рун, нанесенных на перстни. А вот предназначение и полезность трофейных артефактов оценить оказалось чуть посложнее…Проще всего дела обстояли с теми безделушками, которые создавали заклинания, способные чего-нибудь разрушить и очевидно наносили вред живому и неживому. Среди принадлежавших вампиру украшений целых четыре были изготовлены как раз для ведения боя на средней и дальней дистанции. Причем целиться из них оказалось на удивление легко, удары волшебства может и нельзя было назвать в полной мере самонаводящимися, но если выпалить чары в нужную сторону с погрешностью в тридцать-сорок градусов, то они гарантированно поражали мишень. Вернее то, что считал таковой держатель перстня, спусковым крючком для столь своеобразного оружия служило сочетание крови на его шипах и агрессивные намерения.

Опаснейшим из артефактов, понятное дело, мог считаться тот, который нес на себе целых семь рун и создавал бронебойные горячие пульсары. Чуть менее разрушительным и выматывающим для колдующего являлся перстень с пятью таинственными символами, названный нами пустотной кляксой. Там созданные из жизненной энергии знаки сливались в одном большое и словно кипящее нечто, которое потом летело вперед…И место, куда оно попадало, просто исчезало. Во всяком случае, ни единого следа бетона в ассиметричной дыре примерно двадцати сантиметров глубиной и такого же диаметра обнаружить не получилось. Украшенное четырьмя символами кольцо создавало бешено вращающийся и перемещающийся по воздуху ледяной диск с зазубренными краями, полетом которого секунд десять можно было управлять силой мысли. И последний артефакт, один из самых маленьких, никакого видимого ущерба цели не причинял извергаемым из себя широким конусом, который был виден исключительно в магическом зрении. Проверено на бетоне и банке с квашенной капустой, которую жрать было невозможно из-за количества вбуханной туда соли. Но когда я вспомнил про способность вампира каким-то образом блокировать огнестрельное оружие и поразил заклинанием часы, то они встали на целых три минуты и пятнадцать секунд. Электрическая зажигалка, ставшая второй испытательной мишенью, впустую щелкала курком то же самое время.

Два артефакта явно относились к числу защитных. Первый из них, с тремя состыкованными вместе рунами, окружал владельца перстня едва заметным голубоватым ореолом, ни капли не мешающим движению, но останавливающим быстро летящие предметы. Прочность его измерить было сложно, но бросаемые Аней камешки почти полчаса отскакивали от меня только так. Еще один, на сей раз с пятью знаками, создал переливающийся всеми цветами радуги барьер габаритами примерно два на два метра. Я пять минут об него со всей дури молотком стучал, прежде чем он вдруг взял и рассыпался быстро погасшими искрами.

Последний перстень, тот самый с которого мы и начали испытания, идентифицировать так и не удалось. Что-то оно делало, но мы не могли понять, что именно. Предположительно это тоже была защита, причем вроде бы воздействующая сразу на все тело, только не совсем понятно, от чего же ограждало данное заклинание. Солнечный свет? Громкий шум? Неприятный запах? Похмельный перегар? В любом случае, нам оно вряд ли в ближайшем будущем принесет какую-нибудь пользу.

Когда на улице внезапно резко потемнело, несмотря на то, что сейчас вообще-то было два часа дня, я сильно удивился и отложил в сторону ручку. Спустя пару секунд, к сумраку добавились вспышки молний и грохот грозовых раскатов, заставив меня насторожиться, встревожиться и броситься к окну…Чтобы успеть затормозить в последний момент. Ане тоже вдруг стало резко интересно, что творится на улице, и поскольку девушка до сих пор была обряжена в нашу самодельную шипастую броню, близкий контакт с ней мог оказаться чреват изрядным количеством царапин или даже парой лишних дырок в организме.

— Это то, чем кажется?! — В голосе девушки, видевший своими глазами апокалипсис, шок мешался с изумлением.

— Ага, — только и смог подтвердить я, во все глаза взирая за творящимися на старом кладбище страстными обнимашками в исполнении двух бронированных ящерообразных чудовищ. — Наш дохлый друг нашел себе подружку…

— Хм, — Аня наклонила голову сначала влево, а потом вправо, видимо пытаясь взглянуть на катающихся по погосту чудовищ с чуть иного ракурса. — А ты уверен, что это не самец?

— Ну, первичных половых признаков же не видно, — впрочем, аргумент был так себе. У ящериц и змей они, по-моему, вообще на всеобщее обозрение не выставляются, в отличии от млекопитающих. — Хотя я ничего не отрицаю. Кто его знает, как там все устроено у драконов…Тем более, не очень живых.

На старом кладбище сошлось в жестокой битве два существа, которые не должны были находиться в нашем мире и одним своим существованием попирали законы природы. Громадный тираннозавр, не способный быть живым из-за многочисленных ран, которые так и не думали заживать сражался с ящером, у которого помимо четырех лап имелось два больших крыла, напоминающих таковые у летучих мышей. Все косточки в них мы могли видеть крайне отчетливо, поскольку они не были прикрыты кожей и мясом. В существе, которое заявилось почти к самому порогу нашего дома, вообще не имелось ни клочка плоти. Один лишь скелет, окруженный темным облаком…Почти таким же как то, которое сейчас закрывало небо и время от времени лупило молниями куда придется. Вот только размеры этого костяного дракона малость подкачали. Нет, он был крупнее любой виденной мной лошади, но не сказать, чтобы очень сильно. Раза в два, если крыльев не считать. Зато сопровождаемая погодной аномалией бестия проявляла буквально чудеса проворства, наскакивая на своего гигантского соперника с разных сторон и одновременно кусая его, царапая когтями на кончиках лап и хлеща хвостом, имеющим на конце стреловидное лезвие.