Выбери любимый жанр

Небесный механик (СИ) - Зинченко Майя Анатольевна - Страница 22


Изменить размер шрифта:

22

— Мне показалось, что ему было одиноко. Он человек несемейный, у него даже помощника нет.

— Значит, вы настаиваете на том, что беседовали с неким стариком. А если я скажу, что у меня есть свидетель, который видел вас с женой на острове в обществе совсем другого лица?

— Я скажу, что этот человек лжет, — спокойно ответил Эмиль.

Внутренне он усмехнулся. Давно с ним не использовались столь примитивные уловки. Теперь понятно, что истории об «умершем» смотрителе, как и о таинственном свидетеле, были придуманы только для того, чтобы проверить его ответы. Отдел «А» ничего не мог ему противопоставить, только догадки.

— Господин Леманн, что вы можете рассказать о странном облаке? — неожиданно сменил тему Натан. — Вы ведь обратили на него внимание?

— Мне не доводилось видеть такое прежде… — Эмиль покачал головой. — Это все, что я могу сказать.

— Подобная облачность несет смерть пилотам. Стоит туда залететь самолету, как он бесследно исчезает.

— Каким образом? Это невозможно. Если пилот не справился с управлением, то он должен упасть в море. Возможно, молния…

— Но они не падают — ни в море, ни на сушу. Это невероятно, но факт, — сказал Дортмер. — И пилот, и машина бесследно исчезают, стоит им залететь в эту черную массу. Мы приняли решение больше не рисковать и запретили подлетать к ней слишком близко. Я знаю, что вы были прямо под ней, когда она образовалась. Если вы располагаете полезной информацией…

— Я видел кое-что, — Эмиль с удовольствием прервал разглагольствования Дортмера. — В эпицентре был какой-то объект. Это из него вырывались молнии. — Он нахмурился. — И еще… Мой компас. Он перестал работать. Стрелка крутилась вокруг без остановки.

— Очень интересно. Вы уверены, что это не совпадение?

— Уверен. У нас было три компаса — у меня, у жены и стационарный на катере. Ни один не работал. Вне всякого сомнения, это очень странное природное явление, но я не физик, ни метеоролог и не могу сказать больше.

— На что был похож увиденный вами объект?

— Он напоминал пульсирующий шар. Его совсем не видно — черное на черном, только контуры угадываются во время вспышек.

— Всего над территорией содружества на данный момент наблюдают семь подобных аномалий, есть вероятность, что их количество будет расти… — сказал Натан куда-то в сторону, ни к кому конкретно не обращаясь.

Наступило неловкое молчание. Разговор зашел в тупик, но Дортмер не хотел этого признавать. Он вновь задал свои вопросы по второму кругу и получил на них практически идентичные ответы. Обвинять Эмиля было не в чем, задерживать причин тоже не было. Для его подозрительного поведения имелось логичное основание.

Агенты просто сидели и пристально смотрели друг на друга. Первым сдался Натан.

— Занимайтесь своим делом, господин Леманн, — сказал он вздыхая. — Получайте инструкции, следуйте им неукоснительно и обо всем докладывайте руководителю. Это все, что я могу вам посоветовать. Если нам доведется встретиться повторно, беседа может протекать не столь обыденно…

Он кивнул в знак окончания разговора. Вставая, Эмиль спросил:

— Я могу увидеть свою жену?

— Да, конечно. Думаю, она скоро освободиться.

Но Натан Балс ошибся. На Маргарет было потрачено больше времени. Эмиль провел остаток ночи в приемной в одном из глубоких красных кресел, ожидая, когда ее отпустят. До сих пор было сильно мнение, что женщина по сравнению с мужчиной существо более слабое, внушаемое. Этим и объяснялось столь длительное отсутствие Маргарет. Ее пытались уличить во лжи, «расколоть» как любил говаривать Мартин. Эмиль знал, что может не волноваться на этот счет — его жена не из тех, кто даст себя поймать на слове в беседе или запутается в собственных показаниях. Раз к ним не собираются применять более жесткие меры — заключение, пытки, то их тайна останется в неприкосновенности.

Теперь, когда он знал, что им ничего не грозит, дышать стало свободнее, но неприятное чувство близких неприятностей все еще не покидало его. На мгновение Эмиль почувствовал себя маленькой деталью в огромной машине, не братом среди братьев, как вещали на государственном радио, а незначительной шестерней, чьи права и свободы регулировались соседними шестернями побольше, среди которых он был вынужден вращаться. Так ли уж свобода островов отлична от свободы на материке? Единственная разница между ними пролегала в том, что на островах о ней еще можно было говорить. Личная свобода зависела от точки зрения и того, какой вес ты имел в обществе.

Если они не найдут Механика, не остановят проект «Небосвод», его перестанут волновать подобные вопросы. В голосе Эмиля промелькнула мстительная мысль, что хорошо бы позволить событиям развиваться самостоятельно. Пусть они придут к своему логическому концу — полной катастрофе. Если человечество за тысячелетия не придумало ничего лучше, чем узаконенное неравенство, видимость демократии, войны и специальные отделы, подобно этому, если он, Эмиль Леманн, представитель этого самого человечества желает ему сейчас уничтожения, может, стоит распрощаться с иллюзиями и признать их существование ошибкой?

Хуже всего, что никому нельзя рассказать об этом, раскрыть карты и играть открыто. Натан Балс производил впечатление умного человека, но о доверии ему не могло быть и речи. С его связями, умением проходить за закрытые двери, он вполне мог входить в окружение генерала Берана.

Молодой человек в идеально выглаженном сером костюме в лучших традициях отдела «А» неожиданно возник рядом и тихо поинтересовался, не нужно ли ему что-нибудь. Здесь было принято говорить в полголоса, словно в самых обыденных разговорах можно было выдать государственную тайну. Эмиль поблагодарил его, сказав, что ни в чем не нуждается. Дежурный на всякий случай сообщил, что в правом крыле есть комнаты отдыха и буфет, который работает круглосуточно. После его слов Эмиль почувствовал мучительный голод, но приказал себе не обращать на него внимания.

Если у него есть немного времени, лучше использовать его с пользой. Теперь, когда за каждым их шагом следят, они не смогут не вызывая подозрений открыто переговорить с Тальботом. Чтобы встретиться с ученым придется прибегнуть к одной из уловок. В том, что отдел приставит к ним наблюдателя, Эмиль нисколько не сомневался. Для отделов это было в порядке вещей — в свое время ему тоже поручали слежку за агентами, на чью некогда безупречную репутацию легла тень подозрений.

Ожидание выматывало. Возле стены напротив стояли большие напольные часы, но чем больше Эмиль смотрел на циферблат, тем медленнее двигались стрелки. Почему они так долго держат Маргарет? Чего хотят добиться? Она больше чем он нуждается в отдыхе, но он уже свободен, сидит в мягком кресле, а ее мучают бесконечными вопросами. Эмиль сжал кулаки. Решено, он сам пойдет за ней, если она не появиться в ближайшие полчаса. Он заставит их прекратить этот бесполезный фарс.

Маргарет не появилась ни через полчаса, ни через час. За окном начало светать. Эмиль, верный своему слову, поднялся, зевая помимо воли, и отправился на поиски жены. Несмотря на раннее утро в кабинетах уже кипела работа. Сотрудники отдела спешили по делам, отовсюду раздавался беспрерывный гул десятков голосов, шелест бумаг, назойливый стук печатных машинок.

Эмиль спрашивал у встречных агентов, где он может найти недавно прибывшую Маргарет Леманн, но никто не мог дать ему вразумительного ответа. Советовали спросить в кабинете начальника по организационным вопросам, или в общей комнате. Наконец, Эмилю удалось поймать дежурного, того самого, что предлагал ему воспользоваться буфетом.

— Ваша жена в комнате отдыха, — сказал дежурный. — Она там уже не один час.

— Почему же вы раньше мне об этом не сказали? — возмутился Эмиль. — Вы же знали, что я ее ждал!

— Я намекал, если помните, — заметил дежурный. — Не в моих правилах лезть в чужие дела и указывать кому-либо, что ему нужно делать.

Комната отдыха представляла собой обитое зеленым шелком помещение, где стояло пять черных кожаных диванов. В центре комнаты в высокой кадке рос каффи — растение с южных островов. У него были плотные, широкие листья с белыми прожилками. На стенах висели картины, изображающие луга и ветряные мельницы. Как только Эмиль закрыл за собой дверь, стало необыкновенно тихо. Звукооизоляция здесь была не хуже, чем в комнате для допросов. Она смогла побороть даже стрекотание пишущих машинок.

22
Перейти на страницу:
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело