Выбери любимый жанр

Придурков всюду хватает - Дериева Регина - Страница 26


Изменить размер шрифта:

26

А больше он ничего не сказал, занятый трудным делом умирания, при котором не до разговоров. Пришло время отдать свою душу Богу. Отдать, между прочим, так, чтобы Бог ее еще взял, а не отправил от Себя куда подальше. Не отправил туда, где душе человека, отвернувшегося от Бога, находиться невыносимо. Нестерпимо человеческой душе находиться в аду. Можно сказать, ад ей противопоказан. Противопоказан потому, что в его обустройстве Бог не принимал никакого участия. Поэтому в аду дико, поэтому в аду жутко, поэтому в аду одиноко. Почти как в жизни, только еще хуже. Даже намного хуже, поскольку при жизни никогда не поздно обратиться к Богу.

Обращение к Христу и значит спасение от ада…

Так почему вы всегда готовы выступать на стороне обвинения? Почему, спрашиваю я вас?..

Ни на один вопрос не получил я от вас ответа, но теперь, приготовившись умирать, уже не нуждаюсь в них. И, продолжая умирать, произношу лишь время от времени:

— Прости и помилуй Господи Иисусе Христе!

СТИХИ IN CAMERA
МИНИРОВАНИЕ
Удаляются все,
кроме Господа
Иисуса Христа.
Все удаляются
на безопасное
расстояние.
Отходят так далеко,
как только могут
отойти.
Уходят от Бога,
чтобы Он снова
нес
Свой Крест
по безлюдной дороге.

ГРАФА 22

Я, помнится, сначала только деньги под ногами искал. Это уже потом я стал высматривать смысл жизни. И что же я высмотрел? Что нашел? Какой смысл мог обнаружиться в вялотекущих процессах бытия?..

Кстати, от этих процессов глаза мои стали подергиваться мраком неизвестности. Но я все реже и реже выжимал из себя слезу. А ведь если бы я продолжал, как другие, истекать слезами, то вполне мог сойти за голландский сыр и эмигрировать в Швейцарию. Там, в Швейцарии, не было бы ни судебного разбирательства, ни невменяемой толпы, скачущей вокруг смысла моей жизни, а был бы только сыр в слезливом масле и вид на Женевское озеро, где по долгой традиции катались на лодках русские революционеры.

О, почему они не свершили все свои замыслы в Швейцарии? Почему в Швейцарии они не раздули мировой пожар? Видно, решили, что отдых есть отдых, а работу следует делать дома.

А я вот решил, что отдыхать стану лишь тогда, когда избавлюсь от мрака неизвестности. И только я принял такое исключительное решение, только перестал искать деньги под ногами, как новые революционеры и их революционный трибунал потребовали от меня жертвы, — моей собственной жизни…

Но как бы они не посягали на мою жизнь, до смысла им все равно не добраться. И знаете почему? Потому что смысл, он вечен… И только Бог знает, что это такое.

СТИХИ IN CAMERA
ТАКТИКА
Никогда не оглядывайся
назад.
Там, сзади,
война
столетняя и тысячелетняя —
любая.
Не оглядывайся назад.
Там смерть
прикидывается
Мнемозиной.
Там человек
бьется в беспамятстве
за свое право
называться
смертным.

ГРАФА 23

Когда я просил слова, мне давали честное слово, что когда-нибудь слово дадут. Меня клятвенно заверяли, что это случится, если я, наконец, буду хорошо себя вести и перестану помышлять о побеге. А представители разных народов и народностей, по обыкновению, шли бесконечной чередой, чтобы осудить меня и лишить последнего слова. Моего последнего слова в защиту Церкви.

Ах, если бы я перечислил вам все их обвинения, у вас бы сразу крыша поехала, а некоторые из вас, не умея чинить крыши, обязательно дали бы дуба. Что касается меня, то я к насилию привык. Сколько раз, например, меня засовывали в смирительную рубашку, чтобы стереть с моего лба крест Пепельной среды. Но и в смирительной рубашке я просил Бога только о том, чтобы Он не оставил меня. И Бог не дал мне сойти с ума, когда все на это очень надеялись.

— Счеты, счеты! — кричали все, затыкая мне рот кляпом из свежих газет и журналов.

Доброжелателей, как известно, всюду хватает, но когда они собираются в гильдию, то это уже чересчур.

Да, больше всего меня угнетали кривляющиеся доброжелатели, которым всегда есть что сказать о Католической Церкви. И они говорили… Говорили, лучась улыбками, о тайных пороках алтарных мальчиков и о собственных мгновениях любви, прерванных колокольным звоном; о вероломстве испанского трона и звериной хитрости итальянских епископов; о Варфоломеевской ночи и всех прочих ночах; о Папе Римском и снова о Папе Римском. Они сомневались в чудесах Господних и гневно осуждали Непорочное Зачатие.

И я, почти уже со всем смирившийся, ощутил такое сердцебиение и такое головокружение, такой прилив дурной католической крови, что проглотил кляп и, подавляя тошноту, успел все-таки сказать последнее слово:

— Оставьте моего Бога и мою Церковь в покое!

СТИХИ IN CAMERA
ШИФРОВКА
И теперь, как прежде,
тоже
надо приходить, уходить,
полоскать рот,
чистить уши,
ждать, что тебя
вычислят,
тоже
ждать, что тебя отпустят,
впустят, дадут выйти на связь,
тоже
подвергаться риску быть
понятным,
надевать очки
со стеклами,
через которые не различить
врага и многое
другое.
Я и теперь
проводник теней,
неуловимых ощущений,
мимолетностей,
я и теперь
связной между этим и
тем светом,
завербовавшими меня
с момента рождения,
впрочем,
как и других…
(Далее зашифровано.)

ГРАФА 24

И была ночь. Была мрачная, беззвездная ночь, когда я начал молиться архангелу Михаилу. И молился я так:

— Святой архангел Михаил, славнейший Предводитель небесного воинства, защити меня от всех темных сил и их лукавства! А Сатану и его приспешников низвергни в ад, дабы они не могли смущать душу мою. Аминь.

И было утро, готовящееся стать ненастным днем, последним днем моей жизни, когда я увидел одну-единственную звезду на небе. Но что это была за звезда! Господи, что это была за звезда!.. Она мигала как маяк, и я пошел по сырой от слез тропе к моей звезде из тюремной камеры. Я шел по тропе, ведущей на Небо, задыхаясь и падая. А когда дошел, когда оказался на Небе и взглянул вниз, то увидел в зале суда своего ангела-хранителя, с улыбкой выслушивающего смертный приговор Василию Скобкину.

— Разве все кончено? — спросил я его сверху.

А он, продолжая улыбаться, ответил:

26
Перейти на страницу:
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело