Жена для Полоза (СИ) - Кариди Екатерина - Страница 37

— Оля? — послышался за спиной голос Алише.

Она обернулась, силясь улыбнуться.

— Ой, е? Ты что такая кислая?

— Да, — пожала плечами Ольга, отходя от двери. — Как представлю, что все эти гаремные красотки будут на нас презрительно смотреть и язвить, так тошно делается.

— Вот глупая женщина, — Алише покачала головой и усмехнулась. — Они будут смотреть на вас и умирать от зависти. А то, что будут язвить, так это тебе… — у нее вырвался вольный жест. — Тьфу! Ни одна из них рядом с Полозом не останется.

— Но они рядом с ним были все это время. И неизвестно…

Ей много чего хотелось сказать. От одной мысли о том, что он мог вот так же ласкать их, как совсем недавно ласкал ее, забываться в их объятиях… У нее темное раздражение вскипало в груди.

— Это прошлое, а прошлое никто не может изменить, — философски заметила нагиня, усаживаясь за столик, и принялась за фрукты.

Тем временем вернулись ее прислужницы.

— Госпожа, твоя ванна готова.

— Помочь? — тут же поинтересовалась Алише.

— Нет уж, спасибо, — буркнула Оля.

Но все-таки без помощи прислужниц ей на этот раз не удалось обойтись. Змеиные девы уперлись и настояли на своем. Вымыли ей волосы особым составом, а потом еще натерли кожу каким-то маслом с невероятно нежным и свежим запахом. Как сказали девушки, его для нее специально передал У-Лэншшш.

Она потом себя в зеркале с трудом узнала.

Волосы — золотой шелк, от кожи какое-то необъяснимое бледно-золотистое сияние. И аромат, свежий, горячий. Солнце и цветущие травы.

— Запах лета, — негромко проговорила Алише, мечтательно прикрывая глаза. — Ты теперь так и воспринимаешься. Лето.

Оля повернулась к ней, не зная, что сказать. Они ведь все по сути своей змеи, а для змей лето — это время жизни. И тут она… Даже как-то неловко стало.

А девушки тем временем вытащили наряд. На этот раз выбора ей не предоставили, платье было только одно, и украшения к нему. Но глянув, Оля противиться не стала, ей понравилось.

Платье было цвета топленого молока, из той самой удивительной ткани. Прямое без рукавов, длинное в пол, прилегающее, по бокам разрезы. Вырез под горло. А по вырезу, проймам и по подолу золотистая вышивка широкой каймой. Что-то такое было в нем старославянское и средневековое.

И украшения оказались платью под стать. Колье из витого золотого шнура и не слишком широкие гладкие золотые браслеты. Стильно.

К этому полагались изящные сандалии.

Еще раз оглядев себя, Ольга осталась довольна.

***

Пока все это происходило, она немного отвлеклась. А теперь, когда она была готова и подошел момент выходить, неприятные мысли обрушились снова. Ну не хотела она смотреть на гарем Полоза! Не хотела.

Сжала кулаки и заставила себя выдохнуть раздражение.

— Это традиция, — глядя ей в глаза, сказала Алише. — Невесты присутствуют на празднике. Так положено.

— Да, я все понимаю, просто… — начала Оля.

Потом все же спросила:

— А Полоз тоже там будет?

— Нет, — покачала головой нагиня.

Ну хоть как-то легче. Но вопросы еще остались, много вопросов.

Однако в этот момент в комнату вошел У-Лэншшш. Оля бросила на него быстрый взгляд и сразу же отвела глаза. Трудно было адекватно оценивать все теперь. Потому что ситуация все время с завидным постоянством переворачивалась с ног на голову. И она уже не знала, что ей думать. Объяснений ей не давали, но и обидеть зазря никого не хотелось. У нее не так много здесь друзей.

Что-то такое промелькнуло в глазах черного нага, то ли понимание, то ли сожаление. Однако он поцокал языком и довольно усмехнулся:

— Ц-ц-ц… Прекрасно выглядишшшь, невессста! Вот что хорошшший отдых делает…

И такие лукавые искры в глазах, как будто ему было прекрасно известно про ее тайное свидание с Полозом. У Ольги глаза расширились от невольного смущения и негодования. Но не успела она отреагировать, как он показал рукой в сторону двери:

— Пора.

Первой вышла Алише, а они с черным нагом следом.

В коридоре их ждала стража. Но У-Лэншшш велел Алише занять свое место. А Ольгу придержал за локоть и незаметно сделал тот самый характерный жест, она его узнала. Полог безмолвия.

Их отсекло от всех, и Ольга замерла, понимая, что тот собирается сказать ей нечто, не предназначенное для посторонних ушей. Но ведь, казалось бы, это проверенный «спецназ», они забирали ее тогда. Опять она не знала, что думать с этими их постоянными секретами.

У-Лэншшш выдержал несколько долгих секунд, а потом выдал:

— Не хочешь идти в гарем?

Это ведь так очевидно, нет? Оля еле сдержалась, чтобы не хмыкнуть.

— Не хочу смотреть на его наложниц.

Черный наг прищурился.

— Как думаешь, кто из наложниц Полоза видел его человеком?

Она пожала плечами и мрачно уставилась в сторону. Мало ли. Их у него могли быть сотни.

— Никто, — просто сказал У-Лэншшш.

И стал объяснять ей как ребенку:

— Его никто не видел человеком, кроме кровных родственников. И тебя.

— Я не понимаю… — ей вдруг почему-то зябко стало, побежала странная дрожь.

— А ты подумай своей головой, маленькая глупая Хозяйка, — насмешливо протянул черный наг. — И поймешь.

Господи, Боже. Ну почему он всегда ее вот так ошарашивал?! Неужели нельзя сказать прямо? Нет, надо все завуалированно, маленькими порциями! Чтобы она в догадках ломала голову. Вот же Змей змеиный!

А черный наг спокойно выждал и сказал:

— Помни о своих клятвах. Ты не должна себя выдать. И перестань уже думать о тех, кто не может составить тебе конкуренцию.

Теперь он ее словно в холодную воду макнул. Хотела спросить, вот кстати, что за дела у него с Алтын, но не успела. У-Лэншшш уже снял полог безмолвия и повел ее вперед. А вскоре к ним присоединились остальные невесты, вышла целая процессия, и дальше они уже шли большой толпой.

К тому моменту, когда все они подошли к золотой решетке, ведушей к дверям гарема, у Оли в душе зудел рой пчел. А потом вдруг увидела на стене панель из желтовато-зеленого камня с черными прожилками, и как-то разом успокоилась. В конце концов, можно и пережить вечер общения с бывшими наложницами.

Оля ожидала, что за решеткой, ведущей к дверям гарема, будет нечто закрытое, этакая золотая клетка, благоустроенная женская тюрьма. Ей ведь приходилось видеть видеть костюмированные фильмы о гаремах восточных владык. Вовсе нет.

Тут было очень красиво и изысканно, но это другая эстетика. Все как-то ярче, богаче и естественнее. Изумительная роскошь обстановки. Фонтаны, питьевые фонтанчики, маленькие выложенные теплым мрамором бассейны, ведь змеи так любят воду. Сочная зелень растений, самоцветы, золото. Много, везде.

И множество прекрасных женщин.

Но здесь на этом празднике были и мужчины. И никто из гаремных красавиц не прятал лицо, не закрывался странной одеждой. Наоборот, свободное общение, шутки смех. Звучала музыка, на столах угощение. Оля вдруг осознала, что Полоз не прятал и не запирал свой гарем, все эти красавицы жили здесь добровольно.

Непросто было уложить это в голове. Она бы никогда в жизни не стала добровольно делить своего мужчину с кем-то. В душе мгновенно поднимался протест. А для них норма.

Однако это настроило ее на созерцание.

Красавицы нагини. Гибкие и изящные совершенные тела, яркая внешность. Взгляды, которые нагини бросали на невест, в них читалось скрытое презрение и жалость. Ведь змеедевы живут долго, гораздо дольше обычных человеческих женщин. И они до самой глубокой старости сохраняют свою красоту. Но.

Под нескрываемым превосходством, с которым змеедевы смотрели на невест, пряталось несправедливо обиженное судьбой женское. Ведь ни одна из нагинь, как бы близко они ни подобралась к Полозу, никогда не сможет тронуть его сердце и подарить ему ребенка. Чрево у них холодное.

И потому — да, они смотрели на невест с завистью. Кто-то под маской веселья прятал ненависть. Но далеко не все, некоторые нагини, наоборот, выглядели достаточно доброжелательно. И даже смотрели на невест с непонятной надеждой.