На грани (СИ) - Семенова Наталья - Страница 7

После мы отправились на перрон. 

- Ох уж, это выражение лица... - вздохнула следователь, подняв голову и щурясь на солнце. 

Туда-сюда сновали разные люди. И галдели. Очень громко, без перебоя. И - о боги! - их дети! Они пищали не переставая, словно целью их жизни служило то, чтобы уничтожить, как можно больше нервных клеток несчастным родителям, а заодно и мне. Отсюда, наверное, и моё кислое выражение лица. 

- Это тебе от чего-то весело, а мои последние двадцать четыре часа счастливыми не назовёшь, - надменно бросила я и саркастично добавила: - Предполагаю, что это лишь "чудное” начало моей новой “волшебной” жизни по программе защиты свидетелей. 

Теперь она прищурилась на меня, сканируя долгим взглядом. 

- Ты всегда была... - она выразительно оглядела меня с ног до головы, - такой? 

- Не понимаю о чём ты, - хмыкнула я и, сложив руки на груди, отвернулась. 

Нина усмехнулась, по всей видимости, делая свои собственные выводы. Вот и отлично. Ненавижу своё прошлое из-за невозможности в него вернуться, а уж рассказывать кому-то о нём... Нет. Никогда. Мой личный сундучок с сокровищами, который я запихала в самый дальний уголок своей памяти, чтобы не страдать, когда случайно о него запнусь и открою, поступив, как дурацкая Пандора. 

- А вот и он, - помахала она спешащему к нам мужчине средних лет, со спортивной сумкой в руках. - Секунда в секунду. Люблю обязательных людей. 

Мой сопровождающий при близком рассмотрении оказался хорошеньким мужчиной около сорока лет. Хотя я могла и ошибаться - чуть подёрнутые сединой вески не показатель.  

- Отлично, - хлопнула его Нина по плечу и взмахнула рукой в мою сторону: - Твоя подопечная на некоторое время - Каролина. Каролина, а это Николай. Он присмотрит за тобой в дороге и из рук в руки передаст твоему куратору. 

- Супер, - хмыкнула я и снова отвернулась. 

- Что имеем, как говорится, Коля. Что имеем... - вздохнула Нина и направилась к вагону. 

Там она начала о чём-то беседовать с женщиной-проводником. 

- То, как ты поступаешь достойно уважения, - тихо сказал мужчина, сделав шаг ближе. - Настоящая смелость. 

Он коротко улыбнулся моему ошарашенному взгляду и, подмигнув правым глазом, взял мой чемодан. 

- Пора в путь. Пойдём. 

Кивнув проводнику в знак приветствия и пожав на прощание руку Нины, он легко поднялся по крутым ступеням и скрылся в темноте вагона. Плацкартного. Б-р-р. 

Я подошла к Нине, которая широко мне улыбалась. Ну точно! Её греет мысль моей рухнувшей жизни и безумно веселят трудности, с которыми мне придётся столкнуться. 

- Не затягивай, - буркнула я. - Хочу, чтобы суд случился, как можно скорей. 

- Всё будет, - хмыкнула она в ответ. - Но по времени ничего не обещаю.  

Я поджала губы и уже взялась за круглый поручень, чтобы подняться, как моей другой руки коснулись её тёплые пальцы. 

- Каролина, - поймала она мой взгляд в плен своих серьёзных глаз. - Спасибо. 

- И тебе, - без тени надменности сказала я. - Будь осторожна. 

- И ты, - она на короткое мгновение сильнее сжала мои пальцы и отпустила руку, улыбнувшись: - Надеюсь, до скорой встречи. 

- Уж будь добра, - закатила я глаза, вызвав её смех и забралась в поезд. 

*** 

Трое суток! Трое, мать его, суток! В душном и гудящем раздражающими голосами людей вагоне, которые ну просто не могут сесть и спокойно сидеть, бегая туда-сюда, словно им платят бешеные деньги за нарушение покоя нормальных людей - меня.  

А гигиена? Где, скажите на милость, мне принимать душ? Волосы уже завтра будут лосниться грязью, ставя меня на один уровень с попутчиками. Раковина в дурацком, просто унизительном, туалете, который, между прочим, и не всегда открыт, совершенно не предназначена для мытья моих длинных шикарных волос. Гадство!  

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

И время... Почему оно так медленно тянется? Всего лишь вечер первых суток, а по ощущениям я уже здесь бесконечно-мучительную вечность. 

Но надо быть честной - не смотря на все неудобства, моё душевное состояние приобретало какую-то лёгкость с каждым километром, отдаляющим меня от города. От Заречнева.  

Из размышлений меня вывела зашуршавшая фольга. 

- Ты отказалась от обеда, - улыбнулся Николай, сидевший напротив меня. Нас разделял металлический столик, и на его пластиковой поверхности он сосредоточено разворачивал пакет. - Но, что на счёт вкусного ужина? 

Тоже состоящий из варёных яиц? Увольте. По ощущениям я уже пропахла всей этой дорожной едой и жутко хотелось встать под горячую воду и тереть кожу жёсткой щеткой, до тех пор, пока въевшийся запах не исчезнет окончательно. 

- Благодарю, мне не хочется есть, - снова повернулась я к окну, пытаясь сквозь собственное отражение разглядеть местность за его толстым стеклом. 

- Всю дорогу не есть не получится, - усмехнулся он, а до меня донёсся аромат курицы-гриль. 

Желудок предательски заурчал, требуя еды.  

Николай прав - на одной воде я вряд ли протяну столько времени. 

Бросила любопытный взгляд на содержимое фольги. Курица, как курица. Можно и съесть кусочек. 

Николай тихо рассмеялся и, оторвав бедрышко, положил его на пластиковую тарелку, после поставив её передо мной.  

- Спасибо, - дрогнула я губами в короткой улыбке и в прострации уставилась на бедро. А приборы? 

- Вот, - усмехнулся Николай, привлекая моё внимание. - Мастер-класс, - и он прямо пальцами оторвав жирный кусок мяса, закинул его себе в рот и наиграно промычал от наслаждения. 

Я не сдержала смешка. Н-да. А почему, собственно, и нет? Кто меня здесь осудит? 

Посомневавшись ещё мгновение, я, в буквальном смысле, за считаные секунды расправилась со своим ужином, оставив голую кость. 

Николай беззлобно смеялся, я тоже веселилась. Еда - лучшее из лекарств от недовольства.  

Где-то через час я решила переодеться и лечь спать, правда, очень сомневаясь, что получится уснуть под несмолкающий стук колёс. 

Открыла чемодан и выудила из его закромов леопардовую пижамку, с белыми рюшками по кроям. Сняла футболку и начала расстёгивать джинсы. 

- Кхм, - отвлёкся от книги Николай, который привалившись спиной к стене с окном, полулежал на своём месте, согнув одну ногу в колене. - Может, прикрыть проход простынкой? 

При этом он смотрел мне в глаза, а не на полуобнажённую грудь. Хм. Достойно уважения. 

Я снисходительно усмехнулась, стягивая джинсы. Стесняться своего тела? Вот ещё! С верхней полки бокового места присвистнул парень лет семнадцати. Я бросила на него презрительный взгляд, натягивая верх пижамы и тот сконфужено отвернулся. Николай весело рассмеялся, а в проходе замерли двое детей, пару минут назад бегавшие туда-сюда по всей длине вагона. Я быстро надела шортики и села. 

- А можно с вами поиграть? - первым осмелился мальчишка. 

Почему родители не следят за своим прекрасным продолжением? 

- Конечно можно, - сел Николай, откладывая книгу на столик. 

Мальчик тут же забрался на чистое бельё с ногами в дешёвых сандаликах. Я хмыкнула и, сложив руки на груди, отвернулась. И тут моей ноги коснулась слюнявая ладошка маленькой девочки, которая в наглую забиралась ко мне на руки. Она смеялась, оглядываясь на хохочущего от щекоток брата и призывно смотрела на меня, видимо, надеясь на такую же забаву. Увольте. Подхватила её подмышки и усадила, как можно дальше от себя, брезгливо стирая с кожи её слюни. Она заметно расстроилась, вновь засунув пальцы левой руки себе в рот. 

- Это дети, а не навозные бомбы, - шутливо упрекнул меня Николай, продолжая щекотать мальчишку. 

- Спасибо, учту, - сухо ответила я. 

Он вздохнул, но промолчал. 

- Вот вы где! - появилась у наших мест девочка лет одиннадцати. - Пора ложится спать. Пойдёмте. 

Она по очереди поставила на ноги обоих детей и, взяв их за руки, потащила к своим местам. Дети истерично завывали на весь вагон, вызывая острое желание заткнуть себе пальцами уши. Перед тем, как скрыться от наших глаз их старшая сестра бросила на меня странный взгляд.